Отец мой уподоблял Фрога шару, разбившему пирамиду. Люди-шары вначале стояли на столе неподвижно. Врезавшись в них, Фрог заставил их метаться от борта к борту.
Отец мой никогда не встречался с Фрогом. Сомнительно также, что Фрогу доводилось слышать о моем отце? Бывает и так.
Масато Игараши Шторм
Черный Мир (Выдержка из последнего издания справочника Моргана «Звезды, планеты, астрономические ориентиры и космические феномены», 3007 год издания): Единственная планета белого карлика А 257-23. Космическое тело с однородной поверхностью. Примечательна как единственная подобного рода планета, освоенная человечеством. Немногочисленное население обитает в семи купольных городах, каждый из которых является корпоративным государством. С точки зрения экономики представляет собой важный транспортный узел и богатый источник энергетических металлов. Основная отрасль промышленности – горнодобывающая. Основная статья экспорта – редкие элементы. Население – по большей части негроиды, потомки участников Первой Экспансии. Название отражает тот факт, что вся жизнь планеты сосредоточена на ее темной стороне. Для туристов наибольший интерес представляют Горы Грома на западном терминаторе, где слабые возмущения медленного вращения планеты приводят к необычайной тектонической активности за счет теплового расширения и сжатия.
Вряд ли кто-то восхищенно ахнет, найдя в справочнике Черный Мир. Скорее хмыкнет, удивившись, зачем вообще там человеку жить.
Да, мир не сахар. Даже туземцы иногда удивляются, зачем они там живут.
Во всяком случае, так думал Фрог, когда, проклиная небеса и преисподнюю, врубил у краулера реверс.
– Чертовская тепловая эрозия в этом траханном Уайтлэндсунде, – буркнул он, свободной рукой сделав жест, имитирующий положение вехи – обелиска, который Фрог называл Большим Хреном.
Он позволил себе распуститься – замечтался на знакомой дороге. Неверно взял направление на Большой Хрен и заехал туда, где картографической разведки не было с тех самых пор, как солнце наставило на перевал свой раскаленный перст.
По счастью, Фрог ехал не спеша, а потому сразу среагировал на скользящий хруст под ведущим траком правой гусеницы и ударил по тормозам. Слегка качнул машину взад-вперед, и краулер удалось вытащить.
Фрог вздохнул с облегчением.
Настоящей опасности по эту сторону Края Мира, в общем, не было. В темноте другие вездеходы не смогли бы до него добраться.
И все-таки Фрога прошиб пот. Если авария случится, то не важно где. Денег так мало, что права на ошибку нет. Один неверный шаг – и он все равно что покойник.
Для случившегося не было оправдания – что на Солнечной Стороне, что на Темной. Фрог разозлился.
– Так тебе до старости не дожить, идиот! – злобно прохрипел он собственному отражению на видеоэкране.
Но Фрог был старым. Насколько – никто не знал точно, а сам он не говорил, но люди в Эджворде слыхали, как он травил байки о приключениях своего отца в Гвардии Дьявола, а Гвардию, как известно, распустили еще столетие назад, сразу после Улантской Войны. Здравомыслящие люди давали ему семьдесят с хвостиком. Фрог был городской достопримечательностью – никто не помнил города без него.
Он был последним из той породы, что стала вымирать, когда послевоенный подъем торговли породил огромный спрос на металлы Черного Мира. Требование эффективности разработок неизбежно вело к возникновению крупных добывающих корпораций. И в конце концов в Эджворд-Сити остался единственный независимый мелкий предприниматель – Фрог.
В прежние времена, когда Блейки только набирали силу, Эджворд таил для него гораздо больше опасностей, чем Солнечная Сторона. Единая Горнодобывающая Корпорация Блейка складывалась непросто. Теперь же он стал для них настолько мелким конкурентом, что его просто игнорировали. Блейк даже помогал ему сводить концы с концами – как дорожащие своим историческим наследием общества сохраняют дома старинной постройки. Фрог стал осколком старой жизни, выставляемой напоказ заезжим туристам.
Его это нисколько не задевало. Он жил себе как прежде, ругая почем зря весь свет в целом и Блейка в частности, и продолжал делать то, что умел.
Он был лучший краулерщик на всей Теневой Линии, и остальные, черт побери, отлично это знали.
. Но в век корпораций быть старателем-одиночкой и трудно, и опасно. Блейк давно уже прибрал к рукам все легкодоступные месторождения и бассейны на Солнечной Стороне. И теперь за новой партией груза Фрогу приходилось проделывать нелегкий путь к Теневой Линии, что занимало дня три, а то и больше. А затем – короткие разведочные вылазки на Солнечную Сторону – пока не отыщется что-то стоящее. Тогда он заполнял бункеры, поворачивал и пробивался домой. Обычно привезенного хватало лишь на плату за техобслуживание, на пиво да на подготовку следующей экспедиции.
Спроси кто-нибудь Фрога, зачем ему все это нужно, он и сам не смог бы ответить. Просто плыл по течению жизни, в которой ночи размеренно сменяли дни и не менялся заведенный распорядок, Фрог сбавил скорость и обогнул погруженный в тень очаг тепловой эрозии, проехал несколько километров по прямой, а затем свернул в боковой каньон, где скапливались и замерзали газы с Солнечной Стороны, выпадая снежными хлопьями. Там он встретил уходящий на промысел караван Блейка. Водители мигнули ему в знак приветствия, Фрог просигналил в ответ и беззлобно пробормотал себе под нос: «Сукины сыны!»
Это были такие же работяги-краулерщики, как он сам. Политику делают не они.
Теперь ему предстояло вручную нагрузить снег и ионизировать его в теплообменной системе. Фрог экономил буквально на всем. Какое ему дело, что на вездеходах Корпорации применяют автоматические погрузчики? Вольному воля. Лучше уж пустить эти деньги на выпивку. А грузчики съедят всю его жалкую прибыль.
Закончив махать лопатой, Фрог решил заглушить двигатель и поспать. Не так он уже молод, как был когда-то. За один переход пройти Горы Грома и совершить бросок к Теневой Линии уже не выйдет.
В Черном Мире день определялся условно, каждым для себя. У Фрога он начинался быстро. Он редко терял время, удовлетворяя запросы тела. Потому что предпочитал удовлетворять запросы души, хотя и не называл их так. Он просто знал, когда он доволен, а когда нет. Выполнение работы приводило к первому. Необходимость тратить время на сон и еду – ко второму. Как и необходимость иметь дело с людьми.
Фрог родился мизантропом. Нравились ему лишь немногие из тех, кого он знал. Остальные были себялюбивы, грубы и надоедливы. Что он и сам, быть может, отлит по той же модели, Фрог вполне допускал. И в чужую жизнь не лез.
