а) если они честно, но тщетно пытались заплатить общепринятым образом; б) если их жизни угрожает опасность; в) если очень хочется.
Поскольку применение третьего правила всегда влечет за собой увольнение, Форд обычно предпочитал использовать в своих интересах первые два.
Бодрым прогулочным шагом шел он по улице.
Воздух был вовсе не воздух, а довольно густой смог — правда, это-то Форду и нравилось. В его легкие вливалась восхитительная смесь интригующе-мерзких запахов и рискованной музыки, кое-где разбавленная далекими отголосками стычек между полицейскими кланами.
На ходу Форд слегка размахивал саквояжем, чтобы успеть врезать всякому, кто вздумает протянуть к нему свои загребущие лапы. В саквояже лежало все имущество Форда — то есть на данную минуту почти что ничего.
По улице промчался лимузин, ловко лавируя между горящими кучами мусора. Он спугнул старое вьючное животное, которое с диким воплем отпрянуло в сторону, вломилось, немедленно разбудив сигнализацию, в витрину аптеки народных средств… Через минуту оно уже перебежало улицу и картинно рухнуло на ступеньки итальянского ресторанчика, где, оно знало, его сфотографируют и накормят.
Форд шел на север. Он думал, что держит путь в космопорт, но раньше времени загадывать не стоило. Ему было отлично известно, что в этой части города планы людей часто резко меняются.
— Хочешь повеселиться? — окликнули его из темной подворотни.
— Да мне, по-моему, и так весело, — ответил Форд. — Спасибо.
— Ты богат? — спросил другой голос.
Форд повернулся и широко развел руками.
— Я похож на богача? — в свою очередь спросил он.
— Не знаю, — сказала девушка. — Пятьдесят на пятьдесят. Может, ты еще разбогатеешь. Для богатых у меня есть особая услуга…
— Да? — спросил Форд с любопытством, но не без осторожности. — Какая?
— Я втолковываю им, что быть богатым хорошо.
С верхнего этажа дома, у которого они стояли, раздалась автоматная очередь. Но это всего лишь застрелили басиста, который сфальшивил три раза подряд, а басистам в городе Гунн-Доньге цена грош за дюжину.
Форд остановился и уставился во тьму подворотни.
— Что втолковываешь? — переспросил он.
Девушка рассмеялась и вышла на свет. Она была высокого роста. В каждом ее движении сквозила некая гордая застенчивость — если у вас есть жизненный опыт, вы согласитесь, что это невероятно полезная черта характера.
— Это мой коронный номер, — пояснила девушка. — Я магистр социоэкономики и умею очень убедительно говорить. Людям это нравится. Особенно в нашем городе.
— Муснараа, — промолвил Форд Префект. То было словечко из языка Бетельгейзе, которое он всегда произносил, когда знал, что надо что-то сказать, но не мог придумать что.
Сел на ступеньку. Достал из сумки бутылку «Крепкого духа Джанкс» и полотенце. Открыл бутылку и вытер горлышко краем полотенца, чем достиг цели, обратной желаемой, а именно: «Крепкий дух Джанкс» мгновенно убил миллионы микробов, которые мало-помалу строили причудливую, высокообразованную цивилизацию на самых пахучих участках полотенца.
— Хочешь попробовать? — отхлебнув большой глоток, спросил Форд девушку.
Та, пожав плечами, взяла бутылку.
Они немного посидели, блаженно вслушиваясь в доносящееся из соседнего дома завывание охранной сигнализации.
— Тут как раз одна контора задолжала мне кучу денег, — сказал Форд. — Так что если со мной расплатятся, можно будет как-нибудь тебя навестить?
— Конечно, ищи меня здесь, — ответила девушка. — А «куча» — это сколько?
— Зарплата за пятнадцать лет.
— За что?
— За то, что я написал два слова.
— Ух ты! — сказала девушка. — И на которое из этих слов ты ухлопал столько времени?
— На первое. Когда оно появилось, второе пришло само как-то вечерком. После довольно вкусного обеда.
Из окна верхнего этажа, что находилось прямо над их головами, вылетела огромная ударная установка, пронеслась с диким воем и звоном сквозь смог и грянулась о тротуар прямо под носом у Форда и девушки. Только обломки во все стороны полетели.
Вскоре стало ясно, что сигнализация в соседнем доме сработала благодаря уловке какого-то полицейского клана, который решил устроить засаду другому клану. Машины с ревущими сиренами неслись к кварталу с разных сторон — только для того, чтобы попасть под огонь вертолетов, которые то и дело заходили в пике, со свистом рассекая воздух между высокими, как горные массивы, небоскребами.
— По правде говоря, — заорал Форд, стараясь перекричать гул, — дело было не совсем так. Я написал ужас сколько, но меня отредактировали.
Он снова вытащил из саквояжа свой экземпляр «Путеводителя».
— А потом и всю планету уничтожили, — возопил он. — Стоило трудиться, как же? Но деньги я с них все равно стребую.
— Так это и есть твоя контора? — прокричала девушка.
— Ага.
— Ловко устроился.
— Хочешь почитать, что я написал? — заорал Форд. — Пока не стерли? Сегодня вечером в сеть вывесят обновленный вариант. «С исправлениями и дополнениями». Наверняка кто-нибудь докопался, что планета, на которой я провел пятнадцать лет, уже уничтожена. Пока все ревизии этого не заметили, но должны же они когда-нибудь обратить внимание.
— Разговаривать невозможно, да?
— Что?
Она пожала плечами и указала пальцем вверх.
Над ними завис вертолет, который, видимо, решил вмешаться в свару между музыкантами репетирующей наверху команды. Из окон валил дым. Звукооператор свисал со стены дома, цепляясь кончиками пальцев за карниз, а свихнувшийся гитарист бил его по рукам своей пылающей гитарой. Из вертолета стреляли по ним обоим.
— Может, отойдем куда-нибудь?
Форд и девушка побрели по улице в поисках менее шумного места. И столкнулись с бродячей театральной труппой; актеры попытались разыграть перед ними короткую пьесу о проблемах центра города, но потом бросили эту затею и исчезли в ресторанчике, который недавно почтило своим присутствием вьючное животное.
Все это время Форд тыкал пальцем в клавиатуру «Путеводителя», чтобы получить доступ к сети. Они с девушкой скользнули в переулок, Форд примостился на мусорном ящике, и тут по экрану «Путеводителя» потек целый водопад информации.
Форд нашел свою статью.
«Земля. В основном безвредна».
Но в тот же миг по всему экрану запрыгало сообщение для абонентов сети.
— Вот, начинается, — произнес Форд.
«Пожалуйста, подождите, — гласил текст. — Субэфирная компьютерная сеть проводит ревизию и обновление информации. Эта статья перерабатывается. Данные поступят через десять секунд».
