С одной стороны, Маканай не находится под постоянным стрессом, убегая от огромных боевых флотов чужаков, чьи приспособления и устройства недоступны пониманию землян.
С другой стороны, больше нельзя посещать симфонии, оперы или пузырчатые танцы.
Больше никогда не придется ей сносить насмешливое высокомерное отношение патронов, которые считают дельфинов чуть более умными, чем обычные животные.
Но не проведет она больше ни одного ленивого воскресенья в своем уютном жилище в космополитическом Подводном Мельбурне, где за ее окнами в коралловых садах плавают стада разноцветных рыбок, а она тем временем жует пирожки с лососем и смотрит по телевизору «Двенадцатую ночь» – вся труппа состоит исключительно из дельфинов.
Маканай заброшена на необитаемую планету и скорее всего проведет на ней весь остаток жизни, присматривая за двумя небольшими группами колонистов и надеясь, что они будут в безопасности до наступления новой эры. Века, когда обе группы смогут продолжить свой путь Возвышения.
Если считать, что удастся наладить добычу металла, то кикви, очевидно, неплохо вписались в новое место. Конечно, их следует научить племенным табу против уничтожения на охоте какого-нибудь вида местной фауны, чтобы их присутствие не стало проклятием нового мира. Но умные маленькие амфибии уже проявляют определенное понимание, выражая эту концепцию на своем собственном эмфатическом полуязыке:
##Редкое драгоценно !##
##Не есть/охотиться на редких/драгоценных/рыб/зверей!##
## Есть/охотиться только на тех, которых много!##
Маканай чувствовала свою долю участия в этом. Два года назад, когда «Стремительный» собирался покинуть ядовитый Китруп, прячась в корпусе разбитого таннанинского боевого корабля, Маканай взяла на себя ответственность заманить проходящее мимо племя кикви с помощью их же записанных призывов, и группа любопытных кикви прошла через главный шлюз «Стремительного» непосредственно перед тем, как окружающая вода закипела от выхлопов оживших двигателей корабля. То, что тогда казалось простым актом жалости, превратилось в нечто вроде любовной связи, так как дружелюбные маленькие амфибии вскоре стали любимцами всего экипажа. И может быть, заслужили право жить в более подходящем месте, чем этот несчастный Китруп. Приятно, что «Стремительный» совершил в своей безнадежной трагической миссии хоть одно доброе дело.
А что касается дельфинов, кто может усомниться в том, что им хорошо в теплом море Джиджо? Как только узнаешь, какие рыбоиды съедобны, а каких следует избегать, жизнь превращается в выбор предпочтительного блюда, затем всплеск и отдых. Конечно, ей не хватает голозвукового устройства, с его громким воспроизведением китовых песен и барочных хоралов. Но здесь она получает удовольствие, слушая океан, чья звуковая чистота почти так же прекрасна, как его вибрирующая текстура.
Почти!..
Реагируя на слабое ощущение, Маканай повернула свою чувствительную к звукам челюсть справа налево.
Вот оно! Она снова это услышала. Отдаленное громыхание, которое в подводной какофонии Земли могло бы остаться незамеченным. Но здесь оно явно выделяется на фоне нормального шума течений и приливов.
Ее пациенты – несколько десятков дельфинов, которых стресс-атавизм низвел до детской невинности, – называют такие шумы буджум. Или используют восходящую трель на дельфиньем праймале – ту самую, которая обозначает неведомых чудовищ глубин. Иногда эти далекие шумы как будто действительно намекают на существование огромных живых существ, грохочущих низким басом, самодовольно уверенных, что все обширное море принадлежит им. А может, это просто шум разлаженного двигателя какого-нибудь брошенного корабля, бесцельно блуждающего в океанской безмерности.
Оставив за собой атолл кикви, Маканай поплыла к подводному куполу, в котором они с Брукидой и несколькими сохранившими разум санитарами устроили базу, откуда можно следить за подопечными. Приятно будет хоть ненадолго уйти от непогоды. Прошлой ночью пришлось обходиться без обычных удобств: она присматривала за пациентами во время бури. Тревожное испытание.
Мы, современные неодельфины, избалованны. Потребуются годы, чтобы мы снова привыкли жить на природе, без жалоб принимая то, что она посылает нам, не строя амбициозных планов ее завоевания.
Эта человеческая сторона в нас должна угаснуть.
На следующее утро она предприняла попытку к бегству.
Заки спал с похмелья на большом пласте водорослей, а Мопол уплыл на санях, гоняясь за несчастными пингвино-подобными морскими птицами, которые пытались кормить своих птенцов поблизости от наветренного берега острова. Казалось, это подходящая возможность, но главная причина, по которой Пипоу выбрала именно этот момент, была простой. Поднырнув под пограничный термальный слой, Пипоу установила, что отдаленный рокот ослабел, он словно свернул в сторону, затихая с каждым часом.
Теперь или никогда.
Пипоу надеялась сначала украсть что-нибудь с саней. Инструментальную упряжь, например, или дыхательную трубку, и не только из практических соображений. В нормальной жизни мало кто из неодельфинов проводит целый день, не пользуясь киберинструментами, которые контролируются нервной связью с полушариями мозга. Но уже несколько месяцев два ее «мужа» не позволяют ей ни к чему подсоединяться. И невральный клапан за левым глазом зудел от того, что им не пользуются.
К несчастью, Мопал почти всегда спит на платформе саней, оставляя ее только для еды и испражнений.
Он будет очень несчастен, когда сани наконец выйдут из строя, подумала Пипоу, и эта мысль слегка утешила ее.
Итак, решение принято, кости Ифни брошены. Пипоу пустилась в путь с теми способностями и оборудованием, какими снабдила ее природа. Совершенно нагая, устремилась она в неведомое море.
Для Пипоу побег начинался совсем не так, как в человеческих романах или голофантазиях. В таких историях героине труднее всего приходилось в начале, когда нужно было уйти. Но тут Пипоу не мешают ни стены, ни запертые комнаты, ни собаки, ни проволочная изгородь. «Охранники» позволяют ей уходить и приходить, когда вздумается. В таком случае проблема не в начале, а в том, чтобы выиграть как можно больше времени, прежде чем Мопол и Заки поймут, что она убежала.
Сначала ей помогало скрыться погружение под пограничный термальный слой. Обнаружить ее можно, только когда она выныривает, чтобы перевести дыхание. Но долго так плыть она не может. Дельфины вида tursiops не приспособлены к жизни глубоко под водой, и в глубине ее скорость втрое ниже той, что она способна развить на поверхности.
