И его "Каин" наблюдал это. Сжавшись между двумя генераторами, двойник слышал его приближающиеся шаги. Лицо перекосила страшная смесь страха и злобы. Нацелив фазер, он вышел из убежища.
Кирк замер. Волна холода прокатилась по телу, когда он узнал себя в другом. Это безымянное существо принадлежало ему более, чем имя, данное ему родителями. Два Кирка смотрели друг на друга в каком-то трансе. Затем, как будто им двигала сила, столь же непонятная, сколь мощная, Кирк сделал шаг вперед. Двойник поднял фазер.
Кирк заговорил. Голос звучал странно для него самого. Он был исполнен пророческой силы мистика, неожиданно исполнившегося сознанием неопровержимой истины.
– Ты не должен причинять мне вред. Ты не должен убивать меня. Ты будешь жить ровно столько же, сколько и я.
Неуверенность промелькнула в лице двойника, и Кирк словно в трансе, знал, что это отражение его собственной нынешней неуверенности.
Затем замешательство прошло.
– Ты мне не нужен! – произнес дубль. – Мне нет нужды верить тому, что ты говоришь. Поэтому я могу убить тебя!
Его палец был на спуске смертельного оружия. В этот момент из-за генератора в броске вылетел Спок. Прыжок придал дополнительную силу удару, которым он уложил дубля. Двойник упал, а его фазер разразился огнем, попав в какую-то машину позади Кирка. Она вспыхнула клубком огня и развалилась.
Спок смотрел вниз на неподвижного дубля.
– Боюсь, необходима помощь доктора Мак-Коя.
Это беспокойство было вполне обоснованным. Сознание никак не возвращалось к двойнику. Кирк и Спок, каждый по-своему взволнованный, наблюдали за тем, как Мак-Кой наклонился над фигурой на койке. Мак-Кой молча работал, и Кирк подошел к экрану интеркома. Соединившись с инженерами, он спросил:
– Как там телепортатор, Скотти? Вы уже все проверили?
– Да, сэр. И думаю, мы исправили неполадку. Но тут новая проблема.
– Что там?
– Мы еще не знаем, сэр. Мы работаем. Это все, капитан?
Опять Кирк не мог решиться сказать ни да ни нет. Повисла неловкая пауза. Наконец Скотти сказал:
– Тогда я лучше вернусь к работе, сэр.
На планете, наверно, совсем стемнело.
Кирк крикнул в микрофон:
– Найдите, в чем там дело, Скотти! И, ради Бога, исправьте это. Четыре человеческие жизни зависят от телепортатора!
Скотти сухо ответил:
– Мы делаем все, что можем, сэр.
Кирк оперся лбом о раму экрана…
– Я знаю, Скотти. Ты всегда делаешь, что можешь. Держи меня в курсе, хорошо?
– Да, сэр. – В голосе слышалось облегчение.
У постели пациента Мак-Кой закончил осмотр.
– Как… он? – спросил Кирк.
– Повышенное давление и сердцебиение, – ответил Мак-Кой. Он взглянул на Спока. – Вероятно, от этот удара в подбородок.
– Это было необходимо, доктор.
– Это… существо скоро придет в себя. Поскольку я ничего не знаю о состоянии его ума, я не могу дать ему транквилизатор. Лучше его связать.
Он взглянул на Кирка, как бы спрашивая его разрешения. Кирк вдруг почувствовал удушье. Тяжелый груз необходимости отдавать приказы, казалось, давил на него. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от тошноты.
– Да, – выдавил он. – Конечно. Я только хотел бы, чтобы кто-нибудь сказал, что со мной происходит.
– Вы теряете способность принимать решения, капитан, – сказал Спок.
– Что-о?
Мак-Кой был занят связыванием дубля, но не настолько, чтобы не посмотреть с интересом на Спока. Но вулканит продолжал, спокойный и непоколебимый.
– Исходя из моих наблюдений, вы быстро теряете возможность действовать. Замешательство в критический момент, потеря чувствительности. Капитан, вы отказываетесь защищать себя. Вы отказались от подмоги, когда мы одни спустились на нижний уровень, в то время как должны были окружить себя охраной, пока двойник не был бы пойман. – Он сделал паузу. – Вы расставались с людьми и за меньшую нерешительность, меньшую пассивность перед лицом опасности.
– Скажи главное, Спок! – крикнул Мак-Кой.
– Главное?
– Я уверен, ты знаешь, в чем дело.
– Я анализирую, доктор, а не делаю выводы.
– Да ты же копаешься во внутренностях капитана, что-то ты хоть понимаешь?
– Оскорбление, доктор?
Собранный, спокойный, вулканит продолжал:
– Двойственность человеческого ума многообразна. В данном случае мы имеем дело с проблемой управления. В идеале это баланс между положительной и отрицательной энергией – равновесие, поддерживаемое силами, которые порождаются этими энергиями. Нужны доказательства? – он повернулся к Кирку. – Ваша негативная энергия была отторгнута от вас процессом копирования. Вследствие этого способность принимать решения покинула вас. Если так пойдет и дальше, как долго вы сможете оставаться капитаном этого корабля? Окончательно неспособный решить что-либо, вы в конца концов…
Мак-Кой перебил.
– Джим, отдайте команду! Прикажите ему проваливать.
– Если я кажусь вам бесчувственным по отношению к размерам вашего страдания, пожалуйста, капитан, поймите. Таков я есть.
– Это уж точно, черт возьми, – заметил Мак-Кой.
– Джентльмены, – произнес Кирк.
В конце концов, всегда в конце, наступает момент, когда боль снова становится личным делом каждого. Эта сцена, насколько бы унылым ни было ее содержание, все-таки оставалась привычной перепалкой между доктором и вулканитом. Они не упускали случая поспорить и получали от этого громадное удовольствие.
Кирк мягко улыбнулся обоим.
– Моя способность командовать испарилась не полностью. До тех пор, пока это не произойдет, прошу вас прекратить.
Зажужжал интерком на столе Мак-Коя. Кирк включился.
– Кирк слушает.
– Инженерный отсек, сэр. Мы только что обнаружили эту новую неполадку с телепортатором, сэр. Поврежден блок ионизации. Похоже на выстрел из фазера.
Фазер двойника повредил блок; двойник, это отделенная часть его самого. Если ею люди замерзнут на ледяной планете там, внизу, это будет виной Кирка, их капитана, которому они так доверяли.
Он встал, чтобы пойти к двери.
– Если я понадоблюсь, я в зале заседаний.
Внизу, на планете, разожгли костер. Черная ночь наступала на людей. И языки изморози вползли по камням убежища, где покинутые члены команды прижимались друг к другу, стараясь согреться. Зулу, с потрескавшимися и воспаленными от холода губами, вынужден был подержать руку над огнем, чтобы пальцы смогли управиться с коммуникатором.
– Можете сказать нам, как дела, "Энтерпрайз"? Здесь минус 90.
– Говорит капитан, мистер Зулу. Мы определили неисправность. Уже скоро.
– Может, спустите нам термос с кофе на веревке?
– Попробуем, – сказал Кирк.
