Ознакомительная версия.
Звук исходил от работающей аппаратуры медицинского модуля. Под присмотром устройств жизнеобеспечения находилась Вальма, Инга мгновенно узнала ее, поразившись переменам в облике: та уже не выглядела старухой, она как будто помолодела лет на двадцать!
Они встретились взглядами.
Инга подошла ближе.
– Где дедушка Фридрих? – почему-то шепотом спросила она.
Вальма взглядом указала на стену.
– В соседней комнате?
Она слабо кивнула.
– Ты не беспокойся. Если он спит, я не стану будить, – пообещала Инга.
Она вернулась в центральный отсек.
– Инга! – дверь, ведущая в спальню, открылась. – Инга, внученька!
Слезы радости навернулись на глаза.
– Дедушка! – она бросилась к нему, обняла. – Дедушка, милый, как же я беспокоилась о тебе! Ты даже не представляешь, где я побывала и что со мной произошло!
…
Они разговаривали весь остаток дня и вечер.
Вернее, в основном говорила Инга, Фридрих слушал ее внимательно, почти не перебивая, лишь изредка задавая уточняющие вопросы, когда она в волнении вдруг начинала сбиваться с мысли, теряя последовательную нить ошеломляющего рассказа.
Отшельник то сидел, бледный и неподвижный, то в волнении вдруг начинал расхаживать по отсеку, пару раз он заглядывал в медицинский модуль, но тут же возвращался, жестом прося Ингу, чтобы продолжала.
Он предлагал ей поесть, но Инга от волнения даже думать не могла о еде, она лишь пила душистый чай и снова говорила, стараясь не упустить ни одной мелочи из всего увиденного, прожитого.
Наконец ее рассказ подошел к логическому финалу.
– Мы с эмром добрались до Утеса над Бездной, немного передохнули и поплыли в Чертог. Родителей я не застала и сразу же отправилась к тебе!
Фридрих в волнении встал, вновь начав расхаживать по отсеку.
– Невероятно… – твердил он, пытаясь осмыслить все услышанное. – Инга, ты представляешь, что означают эти «пятнышки»? Это же спутники, расположенные на орбитах нашей планеты, древние устройства, связанные в глобальную систему позиционирования!
– Дедушка, я догадалась, но разве ты не понял: там, на островах, гибнут люди, им нужна наша помощь!
– Инга, милая, я это понимаю!
– Ты сумеешь справиться с машинами?
– Пока не знаю! Вот что… – он выглядел немного растерянным. – Мне нужно все тщательно обдумать, заново просмотреть материалы, связанные с колониальной техникой, особенно с моделями человекоподобных машин, изучить информацию с чипов, которые ты нашла. На это потребуется как минимум несколько дней.
– А затем? – Инга невольно напряглась в ожидании ответа.
– Мы с тобой отправимся туда, я обещаю!
– А что же мне делать?
– Прежде всего, успокоиться, отдохнуть. Завтра должны вернуться твои родители. Поговори с ними, расскажи все.
– Дедушка, но я утопила дрифтер, а у тебя нет эмиранга. Как же мы поплывем?
– Поверь, это небольшая техническая задача! – Ответил Фридрих. – Гидрокостюм, что спас тебя от воздействия токсинов вполне заменим. Здесь у меня есть четыре скафандра. К ним нужно сделать приспособление обеспечивающие плавучесть, и тогда мы преодолеем Бездну без риска быть затянутыми в пучину. О двигателях для нас я тоже позабочусь. – Он пребывал в состоянии, граничащем с аффектом, сыпал терминами фразами, половину которых Инга от него никогда и не слышала.
– Дедушка, вот кому действительно необходимо успокоиться, так это тебе!
– Да, я взволнован. Я никогда в жизни не думал, что такое возможно! Город Дельфов! Орбитальная группировка! А что за сигнал ты принимала, проплывая над Бездной?!
– Дедушка, – с укором произнесла Инга, – первая проблема – это сервы!
– Да, да, я помню… Вот что, ты поговори с родителями, спроси, смогут ли они на время переехать ко мне? Кто-то должен в наше отсутствие присматривать за Вальмой. Ей уже значительно лучше, автоматика медицинского комплекса мною настроена, но нужно еще пару недель на полное восстановление, прежде чем она сможет самостоятельно вставать!
– Да, я обязательно попрошу маму, она не откажется. Вот только… Что, если родители меня не отпустят?
– Инга, да о чем ты говоришь?! Ты же теперь взрослая! Вон сколько пережила, вынесла!
Она невольно вздрогнула от его слов.
А ведь действительно…
Ее глаза смотрели устало, в них печаль и радость смешивались воедино.
Я повзрослела.
Все прожитое еще не улеглось в душе, а будущее уже манило, затягивало, ведь столько предстояло разгадать, узнать, сделать!
Восточный остров. Две недели спустя…
Горная тропа круто поднималась вверх, петляя меж скал.
Фридрих тяжело, прерывисто дышал, едва поспевая за Артемом, который бодро взбирался в гору, не смотря на приличный вес экипировки и оружия.
– Артем, подожди!.. – Фридрих прислонился к скале, пытаясь перевести дух. От ощущения неба, простора, резко кружилась голова. Трудно привыкать к открытому пространству, когда вся жизнь прошла в замкнутых, тесных помещениях. – Далеко еще?
– Нет. Немного осталось. – Артем вернулся по тропе, указал на край расположенного выше и правее обрыва. – Край площадки, – пояснил он. – Отличная снайперская позиция, оттуда острова видны как на ладони. К тому же я давно ей не пользовался, и сервы не ждут… – он хотел добавить «нападения», но, вспомнив, что их целью является лишь разведка, поправил сам себя, – не ждут нашего появления здесь.
– А они что, постоянно наблюдают за возможными позициями снайперов?
– Ну а как же иначе? – удивился Артем. – Конечно, наблюдают. Бывает, заметят движение на тропе, только держись. Я однажды трое суток на крохотном пятачке скал просидел. Они все тропы обрушили, били навесом, из-за горы, так чтобы я их расчеты не перебил. Но в меня так и не попали. Хотя страха натерпелся, все вокруг ходуном ходило, обвалы один за другим, пыль, грохот, камнепады.
– И все же уцелел? – Фридрих уже отдышался и теперь осматривался, подслеповато щурясь от яркого солнечного света.
– Повезло, – пожал плечами Артем.
– А что снайпера часто гибнут? Сервы хорошие стрелки? Всегда отвечают огнем на огонь?
– По-разному. Здесь многое от человека зависит. Есть правило – меняй позицию после каждого выстрела. Потому все снайпера – молодые. Тут выносливость нужна. Те, кто постарше, как почувствуют, что силы уже не те по горам бегать, сами уходят на передовую.
– Ты так и не ответил на мой вопрос.
Артем пожал плечами.
– Из моих друзей пока никто не погиб. На передовой или во время вылазок бойцы часто пропадают. А у нас, – он подразумевал группу молодых снайперов, – броня хорошая да и ноги быстрые. Осколок или пуля бронепластины на излете не пробивает. Меня вот только ранило дважды. В первый раз под лазер попал, сервы меня вычислили, заранее пристрелялись к открытому участку тропы. Прожгло броню, до сих пор шрам на теле остался. А во второй раз под обвал угодил, руку сломал. Долго кость не срасталась, больше месяца…
Ознакомительная версия.
