По бурному всплеску аплодисментов в студии можно было бы понять, что присутствующей в студии публике, понравился и вопрос любимой ведущей, и ответ имперского министра внутренних дел. Эта галоаудитория явно симпатизировала Карло и всерьез принимала его болтовню о, якобы, имевшей место смене поколений в имперской полиции. Но, когда Поли задала вопрос о том, не были ли связаны между собой убийство генерал полковника полиции Низами, смена поколений полицейских и всплеск уличного насилия? То в этот момент лицо имперского министра внутренних дел омертвело, он мертвенно-стальными глазами убийцы смотрел на журналистку, ведущую ток-шоу, а затем улыбнулся и снова понес чушь о смене поколений.
Именно в этот момент полковник Герцег доложил, что гномы готовы приступить к ликвидации охраны имперского министра внутренних дел. Горцы охранники, поступая на работу, всегда приносили клятву на крови в том, что до последней капли крови обязуются защищать жизнь и достоинство своего нанимателя. Поэтому нам пришлось принять решение о ликвидации двадцати горцев, которые составляли охрану имперского министра внутренних дел. А в студии в этот момент завершался словесный поединок красивой и умной ведущей программы с Карло. За дверьми студии, прямо в проходном коридоре галоканала разгорелся настоящий ножевой бой. Слава богу, что горцы не ожидали нападения гномов, поэтому их огнестрельное оружие находилось в заплечных зажимах. Бой пошел на ножах, в первую минуту которого гномы из-за неожиданности своего нападения положили на землю шесть горцев, но остальные горцы четырнадцать успели обнажить кинжалы и ножи, чтобы вступить в бой.
Это ужасное зрелище, когда взрослые мужики ножами и кинжалами режут друг друга. Первыми от страха увиденного завизжали и едва не свалились в обморок две женщины из других подразделений галоканала, которые случайно проходили по коридору и чуть не оказались в самом центре резни. Они впали в шоковое состояние, когда увидели, как гном небольшого росточка свой десантный нож всадил по рукоятку в живот горцу, а горец не хотел умирать, он голыми руками отбивался от гнома, пытаясь пальцами выдавить ему глаза. Через две минуты восемь оставшихся в живых горца образовали атакующий клин, чтобы через гномов проложить себе дорогу в студию. Попытка горцев чуть ли не увенчалась успехом, они были отличными бойцами на ножах, но и гномы прекрасно владели ножами, поэтому горцам удалось прорваться до двери студии и приоткрыть тяжелую дверь. Но гномы, которые впервые за время своего пребывания в столице, к этому моменту потеряли шестерых своих боевых товарищей, озверели от крови и ненависти к своему извечному врагу. Они усилили нажим и на плечах четырех оставшихся в живых горских охранников влетели в студию.
* * *
Программа Поли подошла к концу, в эфир шли заключительные титры. Поли и министр о чем-то мирно беседовали, стоя перед галокамерами. Когда рукопашный бой гномов с охраной имперского министра распространился и на студию, то первой, увидев размахивающих ножами и всех в крови гномов и горцев, громко завизжала ассистентка режиссера. Она была небольшого росточка и рыженькая, но ее визг был настолько пронзительным, что проникал повсюду. Трое пока еще живых горских охранников уже больше не могли сдерживать натиск гномов. Они в этот момент хорошо понимали, что не успеют пробиться к своему нанимателю и взять его под свою защиту своих кинжалов. Поэтому, чтобы выиграть время и дать ему возможность бежать и скрыться от гномов, горцы разделились на две группы. Двое продолжили смертельную схватку с гномами, не позволяя последним большим числом прорваться студию и захватить нанимателя, а третий горец схватил рыженькую ассистентку за волосы и свой кровавый кинжал прижал к ее горлу. Захватом заложницы он хотел отвлечь внимание преследующих их гномов, а также предупредить имперского министра об угрожающей ему опасности. На эту картину было страшно смотреть, кинжал с кровью, капающей с острия лезвия, у белоснежного горла всхлипывающей и икающей от испуга девушки.
Гномы спецназовцы, добив ножами двух горцев, все это было проделано на глазах присутствующих в студии кирианцев, затем молчаливой толпой окружили последнего горского охранника и его заложницу. Гномы хотели продемонстрировать этому горцу, что у него не осталось шансов на спасение и лучше сдаться. Хотя все знали, что горцы, в каком бы положении они не оказались бы, не сдаются.
Поли находилась в шоковом состоянии и широко раскрытыми глазами наблюдала за происходящим кровопролитием, смотрела на трупы гномов и горцев, большие лужи крови на полу студии и на ее разбитое галооборудование. Карло, крадучись, мелкими шажками подбирался к Поле, он правильно оценил обстановку и прекрасно понимал, что галостудия – это своего рода ловушка, из которой ему просто так и одному не выбраться, а его охрана на данный момент вырезана. Поэтому, естественно, первым делом, оценив ситуацию, он принял единственное правильное решение, захватить в заложницы ведущую программы Поли, а затем дожидаться вооруженной помощи из своего министерства. Но имперскому министру сильно не повезло в этот день. Кулак полковника Герцега снова доказал, что ему нет равных в драках в темных переулках. Он, словно ракета, вынырнул из-под галокамеры и с хрустом врезался в министерскую правую скулу. Карло еще секунду удивленно таращил глаза к потолку, а затем завалился на пластобетонный пол студии. А в этот момент мой десантный нож со свистом рассек студийное пространство и пронзил горло последнего остававшегося в живых горского охранника.
Все было закончено, имперский министр находился в бессознательном состоянии, а его охрана уничтожена. Но эта операция стоила нам десятерых гномов, два гнома получили тяжелые ранения, а остальные отделались легкими порезами, ссадинами, ушибами и синяками. Полковник Герцег по браслету вызвал санитаров с носилками и машины скорой помощи столичного гарнизона. Министра связали, накинули на голову мешок и увезли во дворец, чтобы поместить в соседнюю камеру, в которой на тюремной диете находился бывший министр обороны.
Персонал студии выглядел ужасно, кирианцы и кирианки медленно приходили в себя. Многим из них пришлось преодолевать психологический шок. Шатаясь, они бесцельно бродили по студии, испуганно бросаясь в стороны при виде гномов, которые перетаскивали и складывали в одной стороне трупы своих погибших товарищей, а в другой стороне трупы горских охранников. Появилась внутренняя охрана канала, которая горела желанием помочь гномам в наведении порядка и чистоты в студии, но ее представители тут же разбежались по туалетам, так как они выдержали вида убитых и раненых бойцов. Можете себе представить, в каком состоянии находились эти кирианцы и кирианки, которые о насилии давным давно забыли. Если они и видели насилие над кирианином, то только в фильмах, которые изредка крутили галоканалы.
