Я подумал: пусть жена умеет, нам на двоих хватит. Но что за этим умением стоит? Вдруг дошло:
— Не надо меня копировать! Я не предмет!
Повар тотчас подхватил:
— На старой Земле говорят — «предмет любви», в адрес любимого человека. Так что, если нужно для дела, то можно.
— Я против!
Лада перешла на сторону пищеблока.
— Хочешь поставить под угрозу экипаж и корабль? Это же не навсегда: проверка уберётся, и снова мы останемся вдвоём.
— А двойника?
— Сотру в порошок.
Лёгкая испарина выступила на лбу.
— А как ты отличишь, где я и где двойник?
— Вы же одинаковы, оставлю того, кто будет ближе. — Лада чуть прикусила губу, стрельнула глазами на кормильца и моего дружка. Те поддержали:
— А какая разница? — Повар сослался на горячий пример: — Сам смотри, две тетрадки ничем не отличаются!
— БероГор, ну, что ты, в самом деле? — ЛадоПер даже спустил ноги на пол. — Мне же всё равно с тобой дружить, кто останется, с тем и продолжу.
Они меня не хотели понимать! Я бросился на коридор, устремился на свой стульчик. Там обычно легче думается и дышится. Полосатого на месте не оказалось. Видимо, отправился будить капитана возникшим вопросом.
Они сговорились, и главное — когда успели?!
Поостыв, я понял: надо отправляться к Уймистеру. Он человек занятой, некогда ерундой заниматься. Надо забрать ладу, полосатого — и туда. И чем скорее, тем лучше.
С самым грозным видом, я вернулся, коснулся руки лады.
— Собирайся! Я за роботом. — Сразу пресёк все разговоры и уговоры — мол, оставайся, побудь ещё. У нас там вражеская армия ацетон употребила, надеется вернуть былую боеспособность! Хрен вам свежий, ядрёный! Вы у меня попляшете сего дня!
Робот висел на подзарядке, присосался к новой розетке. В рубке её прежде я не замечал.
— За мной!
— Мне бы часик, до полной подзарядки, — почти взмолился он.
— Ты слишком много тратишься на разговоры. Язык придержи за зубами.
Он даже не размышлял:
— Ни я зыка, ни зубов не имею, это к сведению.
— Хорошо! Там зарядишься.
— Там работать надо.
— Отставить разговоры! Ещё одно слово, и я потребую у Уймистера наказать тебя. Примерно.
Примерно через восемь минут мы стыковались с «охотником». Красоты открытого космоса что-то не радовали сего дня, я просто огляделся — на предмет близости бортов комиссии.
Лада послушно помалкивала, бросая косые взгляды.
— Что молчим?
— Ты не с той ноги встал.
— Перводница, с левой.
— На старой Земле сказали бы — понедельник.
Из заднего отсека послышался стук. Выпускайте, гады, мол, нечем дышать.
На площадке для ареста всё без изменений, почти. Уймистер восседал за складным столиком, колдовал с составами. Баночки, колбочки, индикаторы и опытные образцы. У нас на глазах, пена то сдувалась, то расползалась по площадке. Трудно пропорции подобрать, такова доля многих изобретателей.
Я заметил, вокруг его левой ноги, аккуратная такая, образовалась тонкая труба из пены. Видимо, пролил состав, и он мигом схватился. Некогда собой заниматься.
— О, я вас ждал! — командир отложил пинцет, сдул с чаши весов остатки эксперимента. Зато в контейнере ждала часа продукция нечеловеческих усилий. Шарики имели вид лояльный, никаких подозрений.
— Что с офицерами, командир?
— Восстание подняли. Про ацетон ты уже знаешь. — Уймистер извлёк из кармана пульт, сказал «держитесь» и отправил команду. Корабль тряхнуло основательно. — Они хорошо прилипают к перегородкам, когда неожиданно встряхнуть.
— Оружие у них есть?
— Не у всех. Бывшие подчинённые предпринимают усилия, караулят удобный случай. — Он кивнул в сторону шлюза. — Все там, при деле.
— Мы чем можем помочь?
— Просто побудьте рядом, мне веселее.
— Ты робота нам подкинул, чтобы самому отдохнуть?
— Какой тут отдых? Ты о чём, БероГор?.. — И снова свои жадные глаза запустил на очертания моей лады. — Рад видеть тебя, БероГора, снова. Вот честно признаюсь: хочу именно такую женщину. У тебя есть сестра?
— Там прибыла комиссия для расследования гибели «Карателя». Какого-то крупного специалиста привезли, и лишний раз светиться…
— Я в курсе. Сейчас с этой бандой разберёмся, займёмся специалистом.
— Ты хотел генераторов добавить, — напомнил я.
— Так уже всё на месте. Приятель один уступил, по хорошей цене.
— Что же не предупредил? Мы шли от корабля, могли бы оценить итог установки.
— Они не задействованы пока. Всё рук не хватает, а ещё восстание.
БероГора уточнила:
— Восставшие могут поддерживать связь со своими?
— Пусть попробуют. Посадят батареи — я заряжать не стану. Все сети под контролем, я им оставил только освещение.
— Чего ради?
Уймистер глянул на неё влюблёнными глазами:
— Действительно! Какая же ты умница! Они же в темноте скорей прилипнут к переборкам! Эй, помощник!
На его зов явился полосатый, получил приказ и исчез в горловине перехода.
Вспомнив что-то, командир спросил:
— Хочется думать, он вам не сильно докучал?
— Как-то не заметили, — я поддержал разговор, и поймал настроение. — Всю ночь просидел у иллюминатора и считал пролетающие глыбы.
— Странно, — Уймистер снова склонился над пробирками, — что-то пошло не так. Вот, тоже придётся посмотреть. Там регулировка не сложная, и школьник справится.
— Скажешь, что надо, и я займусь, как вернётся. — Сам сказал — дал косяка на любимую. Мужчина в доме должен уметь всё. Когда будем строить дом, я сделаю раздвижную крышу. Идёт дождь — раз! И влажная уборка. Излишки убрали, и воздух влажный. И краны не нужны. Боюсь я их чуток. Открыл однажды — а он реветь пошёл, как бешеный!
Новый эксперимент с пеной снова не получился. Шарики взрывались самопроизвольно, и причины мы не понимали.
— Кажется, при комнатной температуре, имеем такие отклонения. — Втроём, мы залегли за вертикальной панелью, приглашаемой на эксперименты. Выждали, пока вся партия не самоликвидируется, выглянули. Уймистер взял в руки баллон с надписью «холодильник», издали направил струю в центр скопления неразорвавшихся шариков.
Полосатый уже был на месте, караулил очередную задачу.
— Эти припасы надо доставить к офицерам. Сумеешь пробраться в тыл?
— Прошу прощения, но я давно собирался предложить этот вариант. То есть, пропорцию дизметпрокситалуолметара с добавкой (названия такие, что я уши закрыл, потому и не сообщаю подробностей)… — И полосатый, нисколько не смутившись, признал: — Просто не хотел отнимать пальму первенства. Хоть мы и коллеги, но я ни на что не претендую. Обслуживание и запитка батарей — что ещё нужно простому помощнику?
Собирали мы полосатого в дорогу — как родственника, полный рюкзак шариков, с местным охладителем. План маршрута он предложил сам, показал командиру на виртуальной карте, на личном планшете. И хотел я тоже глазком лизнуть, да Уймистер, вроде шутя, боднул бедром: «Это секретно, тебе нельзя видеть до окончания операции».
— По-твоему, я отправлюсь следом и предупрежу офицеров?
— Давай я тебе дам раскладку. Позавтракал, настроение приподнятое — вот и хочется где-нибудь приложить силёнку. Я же не против, но план «охотника» у тебя в голове ещё не зафиксирован, а тут, под боком, вражеский линкор. Выкрадут — и выставят условия, в обмен на твою голову.
— Да я не полезу туда!
— Ночь прошла — и всё забылось? На твоих ладонях потёртости от резака. Или они от обнимашек с красавицей-женой?
— «Обни… обнимаш…» А можно нашими словами пользоваться? Как все сговорились.
— Тут ты угадал. Мы все против тебя замыслили полноценный заговор. Извести со свету и сделать предложение вдове…
Я проглотил язык. Хотя понимал, изобретателей частенько заносит.
Поднял на него глаза.
— Извини, сболтнул лишнего. Ну, не каждый раз импровизации удаются.
2
Про себя я давно не обижался на шутников, делал вид обиженного, чтобы больше позлить. Нравились дружеские шуточки, и включал простака. Глумитесь! Они и БероГору уже задействовали трижды. Выдумает какую-нибудь головоломку — тут же подхватят.
