– Не уходи, – попросила я.
– Если я останусь, я не смогу сдерживаться, – глухо произнес Дима. – Даже если ты попросишь остановиться, я не смогу.
Я промолчала, продолжая удерживать Ардэна. Мне сейчас было необходимо чувствовать его рядом. Настолько необходимо, что я готова была умолять не оставлять меня одну. Дима еще некоторое время стоял, должно быть, давая мне возможность передумать или подтвердить свое согласие, но я молчала, продолжая держать его за руку.
И Ардэн остался. Он опустился рядом со мной, и мы застыли на коленях друг против друга. Я смотрела в его поблескивающие глаза, и волна жара вновь понеслась по венам, насыщая каждую клеточку огненной искрой. И казалось, прерви это, и я просто умру от холода и одиночества.
– Инна, – скорей простонал Дима, чем произнес вполголоса, склоняясь к моему лицу.
Я положила ладони ему на грудь и почувствовала, как бешено колотится его сердце. Еще мгновение – я прерывисто вздохнула, и мир сошел с ума. Дима зарылся пальцами мне в волосы, запрокинул мою голову и впился в мой рот, завоевывая уже знакомую ему территорию.
Я не заметила, когда оказалась на каменном полу, лишь только чувствовала жалящие губы, покрывающие мое тело бесконечными поцелуями. Стон, сорвавшийся с моих губ, когда Дима прикусил губами напряженный сосок, он встретил счастливым смехом, отозвавшимся во мне новой волной возбуждения.
Мужская рука опустилась мне между ног, пальцы погрузились в уже разгоряченное лоно, и Дима поднес их к лицу, вдыхая с каким-то неистовым наслаждением. Он вновь что-то произнес на языке легаров и с новым жаром набросился на мои губы. Я обняла его, выгнулась навстречу, стремясь тесней прижаться к такому желанному телу, ощутить его всей кожей, чтобы застонать от сводящей с ума близости.
– Дима, – выдохнула я ему в губы, – Димочка. Я хочу…
И закричала от первой волны оргазма, к которой меня подвели ловкие пальцы командира космического корабля.
– Хочу! – потребовала я, впиваясь ногтями в уже целые плечи.
Из груди мужчины вырвался звук, более всего напоминавший глухое рычание. Он приподнялся, чтобы окончательно избавиться от комбинезона, и я поднялась следом, покрывая поцелуями рельефную грудь, заскользила ладонями по спине, спускаясь к упругим ягодицам, и сжала их, вынуждая Диму прижаться ко мне. Подняв голову, я поймала его жадный взгляд. Чуть отстранилась и накрыла ладонью мужское естество. Дима закинул кверху голову и застонал, когда моя рука заскользила по налитому стволу вверх-вниз.
– Все потом, – хрипло выдохнул Дима и повалил меня обратно на пол пещеры.
Он разместился между моих широко разведенных ног и замер, с каким-то неистовым восторгом разглядывая меня. Я заерзала под ним и сама потянулась к возбужденному члену. Дима перехватил мою руку, поднес ладонь к своим губам и прочертил языком дорожку от пальцев к запястью. Коснулся его губами и продолжил чертить влажную дорожку к сгибу локтя. Я выгнулась и застонала, когда он добрался до нежной, чувствительной кожи.
– Возьми же меня, сволочь! – закричала я, когда уже не было сил терпеть.
Дима опять рассмеялся и навис надо мной. Он провел головкой между влажными складками, потерся ею о клитор, и я снова выгнулась. Головка скользнула в лоно, и я задохнулась от той неспешности, с которой заполнял меня Ардэн. Он вновь замер, склонился ко мне и ненадолго впился в губы.
Первое движение ему навстречу сделала я. Дима замер, глухо застонал и выдохнул мне в губы:
– Моя.
Он выпрямился, ухватил мои ноги за щиколотки, поднимая их, и вонзил свое естество до упора. Дальше все смешалось: мои крики, его стоны и резкое скольжение во мне, от которого я металась, хрипела, сжимала кулаки и, кажется, обещала его задушить, если он посмеет остановиться. Когда он отпустил мои ноги и просто подмял мое тело под себя, не помню. Я царапала его плечи, спину, ягодицы, заходясь от криков. И когда в легких не осталось воздуха, я прохрипела его имя и взмыла ввысь, уносясь с этой дикой планетки к центру Вселенной.
– Моя! – торжествующе прорычал Ардэн, вжал меня в свое тело и понесся следом…
Пробуждение стало тяжким похмельем после пьянящих ласк и сжигающей дотла страсти. Местное солнце уже заглядывало в пещеру, когда я открыла глаза и попыталась сладко потянуться всем телом. Попытка увенчалась крахом, потому что я оказалась тесно прижата к обнаженному мужскому телу. Мои телодвижения пробудили Диму… всего Диму, то есть абсолютно всего. Я тут же оказалась подмята под командирское тело.
– Доброе утро, – сказал он, сверкая желтыми глазищами.
– Доброе, – пролепетала я, пряча пылающее лицо на его плече.
Вашу ж мамашу, что я натворила? А?! Ладонь Димы скользнула по моему бедру, погладила его и пустилась в путешествие по телу. А что я теперь творю? Зачем опять отвечаю на ласки? Зачем с таким остервенелым упоением терзаю эти губы поцелуем? Зачем выгибаюсь навстречу? Зачем заставляю перевернуться на спину и перекидываю ногу через бедро? Почему ощущаю себя счастливой, ловя в который раз этот восторженный взгляд и мужские стоны?
– Эх, Инна, Инна, – вздохнул мой моральный принцип, махнул на меня рукой и побрел в подсознание, в чьих глубинах отчаянно тосковала гениальная мысль.
И лишь когда жар в крови стал затухать, меня окончательно накрыло чувством вины.
– Поздно пить боржоми, когда печень в трусы упала, – проворчала я, пряча глаза от счастливого до неприличия командира.
– Что ты сказала, радость? – нежно проворковал Ардэн.
– Капец, говорю, – вздохнула я.
Он застегнул комбинезон и внимательно посмотрел на меня. Придать лицу беззаботное выражение не вышло, безразличное тоже. А вот виноватое – так сколько угодно. Дима приблизился ко мне, протянул руки, но я отпрянула, сграбастал все равно и крепко прижал к себе.
– Ты переживаешь из-за Грейна, – утвердительно сказал он.
– Я в жизни никому не изменяла, – тяжко вздохнула я. – Всегда считала себя верной, и на тебе…
– Ты не изменила, ты сделала выбор, – мягко произнес Дима. – Когда вернемся на «Гордость», ты будешь жить со мной. От неприятных разговоров я тебя огражу. Не переживай, он больше к тебе не приблизится.
Я отшатнулась, глядя на Ардэна со священным ужасом. Да за кого он меня принимает? За стерлядь? Вот так взяла и сменила мужчину, словно он носок с правой ноги? Переобулась и дальше пошла, что ли?
– Ты… – голос Димы прозвучал напряженно, – жалеешь о том, что произошло?
Жалею? Не-ет… Черт, я не жалею о том, что произошло, я хотела этого! Я помотала головой.
