– Ну, и дурак же ты! – прошипел он, обессилено опуская голову. Видно было, что этот последний монолог отнял у него весь остаток сил. – Такой шанс в жизни бывает один раз. Понял? Только один раз! Соглашайся, пока не поздно. Я бы на твоем месте согласился….
– Команда! Слушай мой приказ! – твердо сказал он. – Приказ такой: предложение Олега считать бредом его расстроенного сознания, ввиду длительного нахождения на морозе. Внимания словам не предавать, ни о чем на яхте не рассказывать. Я лично ничего не слышал. А – ты? – он повернулся к Станту, заглянул в глаза бессмертного.
– Я? А что – я? – дернулся элой. – Для меня тоже было бы хорошо ничего такого не слышать.
– Ну, что там со связью? – Дита напряженно посмотрела на старшего офицера. Дягилев поднял сосредоточенный взгляд, отрицательно помотал головой.
– Пока ничего!
– Сообщишь немедленно, как только услышишь хотя бы звук! – она соскочила со своего кресла, быстрым шагом умчалась куда-то по коридору. Дела были плохи – мобильная группа, высаженная на поверхность планеты, должна была выйти на связь еще полчаса назад. Однако в назначенное время сигнала не было.
Когда орбита яхты проходила над точкой их приземления, бессмертная приказала сфотографировать место, в котором приземлился шатл. Однако детальное исследование снимков показало: «тарелки» на прежнем месте нет.
– Куда они моги деться? – задала элойка риторический вопрос Дягилеву, и сама же на него ответила: – Неужели лавиной накрыло?
Ждать еще восемнадцать часов – до следующего сеанса связи – такое в голову не могло прийти даже самому «черствому» командиру. Дита поежилась от мысли, что все три члена её экипажа погибли в снегах. «Если их снесло лавиной и погребло под толщей снега, то они живы, скорее всего. – думала она, уже бегом направляясь в отсек с шатлами. – Их можно еще спасти. Если сделать это как можно скорее!»
– Самочернов, Тимофеев и Никитина! Немедленно – в отсек спускаемых аппаратов! – гаркнула она по внутренней связи, отчего-то не сомневаясь, что все трое – уже там.
Она ударила по кнопке открывания двери в отсек, скользнула в появившуюся щель.
Она не ошиблась – весь экипаж, исключая старшего офицера и спасенных молодоженов, был уже здесь.
– Демьян! Ты остаешься за командира! – бросила она на ходу Паршину. Демьян опустил голову, но ничего не возразил. – Хочу тебя взять, но не могу! – слегка извиняющимся тоном, неожиданно для всех, пояснила она. – Присмотри за нашими гостями повнимательнее!
– Ты думаешь…..
– Ничего я не думаю. Но, как у вас, у русских, говорят? Береженого – Бог бережет, а не береженого – конвой стережет? Аррах и Маша! Вы тоже остаетесь на корабле, выполняете все распоряжения первого пилота. И еще! Удвойте бдительность! Ты, Аррах, займешь место оператора головного орудия, ты, Маша, – кормового. Можете идти! Она до двери проводила взглядом Демьяна и курсантов, обернулась к людям.
– Что приготовили? Докладывайте!
– Палатку, факелы, сканер для поиска под водой и под снегом живых организмов. Остальное снаряжение – как обычно! – доложил Тимофеев, переступая с ноги на ногу от нетерпения. – Ты тоже думаешь, что их накрыло лавиной?
– Неважно, что я думаю! На месте разберемся! Все – быстро в корабль. Поведу я сама.
Она наклонилась, подняла с пола мешок, который притащила с собой, забросила его в проем люка….
Та-ак! – недовольно спрохрипел Сашка, стаскивая наушники с головы. – Со связью, как и следовало ожидать – проблемы! Как же на корабль-то мы теперь попадем? Трое суток прошли. Наверное, наша яхта – того! Тю-тю!
– Сам ты – тю-тю! – так же хрипло отозвался Олег из своего закутка. – Эти, – он поднял вверх указательный палец, – наверное думают, что нас лавиной завалило. Щас спустятся, начнут искать….
– И что ты предлагаешь?
– Что…. Что…. Лететь надо обратно. На то место, где мы первый раз приземлились. Дорогу-то найдешь?
– Да уж как-нибудь. Чай, не ночь на дворе. Да и следы кой-какие остались.
Дита сделала круг над горой, жестко, едва не сломав «лапти», посадила шатл в центр большого белого треугольника. Она выпрыгнула на снег, приложила руку к глазам, защищая их от нестерпимого блеска. Вслед за ней на склон горы высыпали остальные курсанты.
– Это точно – то место? – спросила она у Тимофеева, осматривая белое безмолвие горы.
– Оно! Точнее не бывает! – отозвался Евгений, доставая из-под одежды бинокль.
– Дай-ка мне! – перехватила его руку бессмертная, бесцеремонно забирая у него оптический прибор. Она быстро осмотрела нижнюю часть заснеженного склона, вернула бинокль обратно.
– Не похоже, чтобы здесь вообще когда-нибудь сходил снег! – Непонимающе бросила она курсантам, окружившим её. – Но на всякий случай проверить стоит. Берите ледорубы, лопаты – всё, что нужно, – возьмите пробы снега с глубины десяти – пятнадцати сантиметров. А потом будем решать, что делать дальше….
Заречнев сбросил скорость «тарелки» до минимума. Если ему не изменяла память, то за этим гребнем должна появиться долина, в которой их шатл приземлился в первый раз. И если Олег не ошибся, то прямо сейчас, здесь могли находиться другие курсанты. Кто знает, как они отреагируют на слишком быстрое появление еще одного летательного аппарата? Сгоряча могут и влепить по челноку из чего-нибудь мощного. Сашка сбросил скорость еще….
– Слышь, Олег! – обернулся назад новобранец. – Имей в виду, если что – с меня – бутылка!
Шатл приподнялся над гребнем и завис над ними буквально в полуметре от поверхности.
– Ну, как? – приподнял голову землянин.
– Тебе чего – коньяку, или водочки?
– Значит, они – здесь?
– Ну, разумеется!
– А что они делают?
– Да копают чего-то. Наверное, нас ищут.
– Наверное…. А ты подойди поближе, спроси….
Курсанты так увлеченно орудовали своими инструментами, что никто из них не обратил внимания на серое пятно, выскользнувшее из-за белого гребня. А потом заскрипел снег, приминаемый квадратными башмаками «тарелки», все обернулись….
– А чего это вы тут делаете? – свделал дурашливое лицо выпрыгнувший на снег Заречнев.
– Жив! Жив, Санек! – Юрий первый подскочил к Александру, схватил его в свои медвежьи объятия. На обнимающихся землян с разбегу запрыгнул Тимофеев, подошла Ирина….
Дита заперлась в своей каюте и строго-настрого запретила её беспокоить до особого распоряжения.
Курсанты вновь оказались предоставлены сами себе. Чем, естественно, не мог не воспользоваться охочий на всякие выдумки (в особенности, если это касалось изыскания повода выпить!) тандем Самочернов – Тимофеев.
