– Опять рыбы напали. Но в этот раз их атака похлеще. Адмирал улетел на орбитальную станцию сразу, как только стало известно о нападении. Примерно через час он вернется. Сейчас атакованы восемь кораблей. А вы все еще в лесу?
– Да. Вы слышали?
– Об этом уже все знают. С вами все в порядке?
– Да. – Если не считать того, что мне трудно говорить из-за простуды и недосыпания. – Правда, что рыбы бомбят Сентралтаун?
– Это всего лишь слухи. По случайному совпадению этой ночью около Сентралтауна упал метеорит. Совсем маленький.
– Слава Богу!
– Ждите спокойно, мистер Сифорт, утром вас заберут.
– Хорошо. Знаете… Форби, помните капитана Грона?
– Слышал эту историю, сэр. Сейчас не самый удачный момент обсуждать подобные вещи.
– Он рассказывал мне, будто метеориты, после которых началась эпидемия, были сброшены рыбами.
– Насколько я помню, эти бредни не подтвердились. Но на всякий случай я предупрежу госпиталь. – Послышались неразборчивые голоса, видимо, Форби отвернулся от микрофона и с кем-то разговаривал; потом страдальческий возглас Форби:
– Нет!
– Что случилось? – встревожился я.
– Погиб «Боливар».
Я прикрыл глаза. Еще одна жертва. Сколько их впереди?
– Бог в помощь вам, мистер Форби.
– И вам, сэр.
На этом наш разговор закончился.
Снова, глядя на огонь, мы слушали переговоры кораблей. Вырисовывалась жуткая картина боя. Потери были огромными. Космические рыбы кишели в околопланетном пространстве, внезапно выныривали так близко от кораблей, что времени на отражение атаки почти не оставалось. Алекс подбрасывал в костер сучья, но моя дрожь не проходила.
Из палатки вышел Толливер, на ходу застегивая мундир.
– Что случилось, сэр? – поинтересовался он.
– Рыбы напали, – угрюмо ответил я.
– Где?
– Повсюду.
Толливер сел на бревно у костра.
– Да поможет Господь нашим кораблям.
– Аминь, – сказал я.
Мы втроем напряженно вслушивались в переговоры:
– Докладывает «Гиберния», вынырнули в двенадцатом секторе. Пока рыб не видно.
– Вас поняли, – ответила орбитальная станция.
– Докладывает «Гибралтар», мы в третьем секторе, расстояние до Надежды двадцать тысяч километров. На расстоянии пятьсот километров от нас две рыбы. Вот и третья. Уже пять! Станция, они… Господи!
– «Гибралтар», докладывайте, – спокойно приказал Де Марне.
– Целый рой рыб! Два-три десятка, а они все выныривают. Они кучкуются вокруг какого-то большого объекта, это явно не рыба. Три минуты назад его не было! Может быть, это… Только что вынырнули три рыбы! У самого корабля! Открываем огонь!
Напряжение битвы росло с каждой минутой. Корабли ныряли, спасаясь от рыб, выныривали, стреляли в рыб и снова ныряли. Забыв про сон, мы жадно вслушивались в потрескивающую рацию.
– Говорит «Гибралтар». Передние лазеры вышли из строя. Ныряем!
– Докладывает «Бесстрашный». Прикончили двух рыб, занимаемся третьей. Черт ее возьми, она смылась!
– Похоже, рыбы берут вверх, – покачал я головой и тут же пожалел об этом, головокружение усилилось.
– Пока трудно сказать. Наши дерутся отчаянно, – сказал Толливер.
– Сколько же там этих тварей? – Меня волновал и другой вопрос: какой процент рыб удается уничтожать? Наши потери были бы не так велики, если бы эти чудовища были более уязвимы.
– Откуда они берутся? – с досадой воскликнул Тол-ливер.
– Что им тут надо? Очевидно, они летят на N-волны наших сверхсветовых двигателей. Но люди начали заселять Надежду девяносто лет назад. Почему же рыбы появились только недавно? Может быть, раньше они не чувствовали… Боже мой! я с трудом встал.
На востоке разгоралось зелено-оранжевое зарево. Я с надеждой всматривался в небо. С востока, из Сентралтауна, за нами должен прилететь вертолет. Внезапно где-то вдали по листве пронесся шорох, а в следующее мгновение нас ударила взрывная волна. Я зашатался, но устоял на ногах.
– Что это?
– Бомбят Сентралтаун, – глухо сказал Толливер.
– Ты что… Как ты… – Я задохнулся от возмущения.
– А что же еще они могут бомбить на востоке?
– Анни! – прохрипел я.
– Мистер Толливер, это всего лишь ваше предположение, – сказал Алекс.
– Тогда свяжитесь с Адмиралтейством, лейтенант Тамаров, сэр. Спросите у них, откуда взялось это зарево.
– Толливер! – рявкнул я. – Еще одно слово, и…
– И что, сэр?
В молчаливой ярости я медленно приблизился к Толливеру и пихнул к палатке, потом еще и еще, пока его спина не уперлась в шест.
– Молчать, гардемарин! – заорал я. – Понятно?!
– Есть, сэр. – Теперь в его голосе не было яда.
– Алекс, свяжись с Адмиралтейством, – попросил я, усаживаясь к костру.
– Я не помню, как это делается, – растерянно ответил он.
Я вырвал у него рацию, настроил ее на нужную частоту. Но Адмиралтейство не отвечало.
Вообще никто не отвечал. Сентралтаун словно вымер.
– Что теперь делать, мистер Сифорт? – испуганно спросил Алекс.
Не глядя, я бросил ему рацию. Холодный воздух жег мне легкие, каждый вдох давался с трудом. Я закашлялся, заковылял в палатку, упал на матрац и потерял сознание.
Когда я открыл глаза, на ярком фоне темнел силуэт Алекса.
– Откуда свет? – прохрипел я.
– Уже полдень. Вы проспали десять часов. Я попытался встать, но лишь немного приподнялся и упал на матрац.
– Господи, как холодно.
– Холодно? – удивился Алекс. – По-моему, жарко.
– Разве? Наверно, я заболел.
Алекс протянул мне руку, но тут же отдернул ее, очевидно, вспомнив о наших странных законах. Я кивнул, разрешая прикоснуться к себе. Алекс осторожно потрогал мне лоб.
– У вас большая температура.
– Кажется, я бредил… – Я ухватился за его руку, кое-как сел. – Мне померещилось, будто Сентралтаун…
– Нет, это не бред. Его действительно бомбили. О разрушениях пока не известно.
– А вертолет? Он должен был нас забрать на рассвете.
– Вертолет не прилетал, мистер Сифорт.
– Ты связывался с Сентралтауном?
– Пытался, но ничего не ловится. Иногда удается поймать обрывки переговоров, но на запросы никто не отвечает.
– Может быть, ты просто не умеешь обращаться с рацией?
– Мистер Толливер научил меня. – Поколебавшись, Алекс добавил:
– Он очень недоволен.
– Чем?
– Кажется, всем.
– Помоги мне встать.
Алекс подал мне руку. Я с трудом поднялся, постоял, опираясь на него, пока не стихло головокружение.
Костер давно погас. Толливер сидел у кострища на полене и смотрел на меня без всякого выражения.
– Рация молчит? – спросил я. Толливер отрицательно помотал головой.
Я сел на свое вчерашнее место у костра, прищурился на небо.
