- Какую?
- Входит ли в число наших задач полное уничтожение вражеского флота?
- Я считаю, - с энтузиазмом предложила Bomowas[1124] Шулиил, Kasalia Yokuskurot[1125], - что мы должны попытаться взять их в клещи.
- Хмм...
Идея была очень соблазнительная и экстравагантная. Предполагалось разделить флот надвое и одну его часть послать в тыл врага, тем самым отрезая ему путь к отступлению. А затем должен был последовать удар главными силами. Если все пройдет удачно, вражеский флот будет полностью уничтожен. А шансы, что что-то пойдет не так, в сложившейся ситуации были невысоки. Аб имели над врагом более чем двукратное превосходство в числе кораблей. Даже если враг сосредоточит силы на одной части флота, у Аб все равно будет преимущество.
И, что еще лучше, в состав флота Трайфа входила Jadbyr Usem[1126] Футюне.
Когда человек слышит выражение "разведывательная эскадра", он, как правило, представляет себе отряд легких слабовооруженных кораблей. Такое представление, однако, очень далеко от действительности. Разведывательные эскадры должны были входить во враждебные области и прорываться сквозь оборонительные порядки врага, собирая необходимые разведданные. Тяжелые Alek[1127] и хлипкие Gel[1128] в таких условиях только мешали бы. Боевое ядро эскадр состояло исключительно из Resii[1129]. Суда поддержки были такого же размера, что и Resii[1130], так что Jadbyr Usem[1131] не знали себе равных как по мобильности, так и по боевой мощи.
Некоторые утверждали, что одна разведывательная эскадра стоит пяти обычных. Существовала точка зрения, согласно которой Labule[1132] следовало комплектовать только разведывательными эскадрами, но это было нереализуемо из-за слишком высокой стоимости постройки и поддержки Resii[1133].
Иными словами, Jadbyr Usem[1134] была современной кавалерией. Ни одна другая эскадра не годилась для обходного маневра лучше.
Некоторое время Трайф обдумывал идею. Наконец он, вопреки собственному желанию, решил от нее отказаться.
- Нет, не нужно. Наша задача - не сражаться с ними, а всего лишь освободить Loebehynu Sufagnaum[1135]. Эта война затянется надолго. Мы не можем позволить себе терять корабли в ненужных сражениях, даже если нам обеспечена победа.
- Но... - попыталась возразить Шулиил.
- Нет! И молчите. Не соблазняйте меня больше, - отмел ее протесты Трайф.
- Есть, сэр, - неохотно смирилась Шулиил.
- Тогда, значит, будем просто угрожающе двигаться на врага? - уточнил Кахиюл.
- Да, - кивнул Трайф, хотя душа его лежала к обходному маневру. - Выстроим корабли стеной и будем медленно двигаться к врагу. Скорее всего, они побегут.
- Принято. Я составлю детальный план.
- Как скоро мы сможем отбыть?
- Что будем делать с Resii[1136], которые сейчас ведут разведку?
- Ждать не будем. Встретимся с ними по дороге.
- В таком случае мы будем готовы через два часа.
- Не расслабляйтесь. Быть готовыми через час.
- Принято.
Трайф нахмурился. Если он без возражений принял мое требование уложиться в меньшее время, может, он был способен все сделать еще быстрее? Но поздно, я уже назначил один час.
- Хорошо, приступайте к работе. И если я через час не получу детального плана атаки, я буду очень разочарован.
- Есть, сэр.
После того как все Kasalia[1137] удалились в комнату планирования операций, Трайф наконец-то занял Glahareribash[1138].
***
Ровно один час спустя Кахиюл протянул Трайфу детально расписанные формации и курсы наступающих кораблей. Трайф, признавал он это или нет, доверял способностям своего начальника штаба. Мельком просмотрев план, он его одобрил и отдал приказ флоту.
- Итак, - объявил он, - мы отправляемся, чтобы отбить у врага Loebehynu Sufagnaum[1139]. К сожалению, боя, скорее всего, не будет. Но если он все-таки будет, я хочу, чтобы вы дрались красиво. А теперь - вперед!
Две тысячи кораблей разом включили двигатели.
Послесловие ко второму тому
Как-то мне довелось читать, что Роберт Говард создал свою "Героическую фантазию", просто записав все, что ему рассказал Конан. Я человек не суеверный и потому интерпретирую это как то, что он прислушивался к своему внутреннему голосу. Но сама эта история мне показалась совершенно замечательной. Узнал я ее еще студентом, после чего мне захотелось стать писателем-фантастом и самому испытать нечто подобное. Кроме того, мне казалось, что быть писателем очень просто.
Прошло время, и вот, вскоре после опубликования моего первого рассказа, это случилось.
Сидя в одиночестве, я пил и воображал всякую всячину, когда ко мне подошла прекрасная незнакомка. Волосы ее были цвета густого леса, а поверх волос лежала изящная корона. Она взглянула на меня своими выразительными иссиня-черными глазами.
Повезло же мне, подумал я. Для меня, как и для любого здорового молодого парня, красивая молодая женщина выглядит куда более привлекательно, чем атлетично сложенный мужчина. Я тут же включил пишущую машинку и приготовился слушать ее историю.
"Для начала не могли бы вы назвать мне ваше имя?" - спросил я. Тогда прелестная незнакомка надменно вздернула нос и произнесла: "Можете звать меня Лафилью". А потом... потом она исчезла. "Эй, а как же история?" - спросил я, но отвечать было уже некому. Все, что у меня осталось - это имя "Лафиль" и сохранившийся в памяти образ.
Несмотря на это, мне по-прежнему хотелось написать ее историю. Но мне казалось, что я не смогу рассказать о ней теперешней, поэтому я решил рассказать о ней в юности. Не то чтобы я считал, что девушек понимать легче, чем взрослых женщин, - просто все должно идти по порядку.
Вы вольны верить или не верить этой байке, которую я только что придумал (lol). Но иногда я сам задаю себе вопрос: действительно ли эти персонажи существуют лишь в моей голове? К примеру, в этом томе есть сцена, где Джинто и Лафиль идут вместе. У Лафили плохое настроение. Но почему у нее плохое настроение - об этом не знает даже автор. В конце концов, я ведь смотрю на мир глазами Джинто. Единственное, что я знаю - что она на что-то сердита.
"Что же именно тебя раздражает? Ты ведь такая девушка, которая, если что не по ней, просто возьмет и все выскажет" - думал я, удивляясь, почему в обществе Джинто она была так недовольна.
Затем я переключился на точку зрения Лафили, и мне тотчас стало совершенно ясно, что именно ее раздражает. Понятно, все сразу становится ясным, стоит только взглянуть с ее точки зрения.
