Сороконожки справились с первой партией тел быстро, превратив их в серо-бурые лужи, смешанные с дробленным камнем, и поползли к следующим трупам, в то время как за ними ожила махина Проходчика. В нем с визгом ожила мельница, наружу показались стальные жвала, начавшие жадно загребать каменную крошку, куски человеческих тел, рваное снаряжение и элементы полицейской брони. Все уходило в утробу Проходчика, где подавалось прямиком в жерло воющей мельницы, измельчающей все в мелкую пыль и загружающуюся в специальные автономные контейнеры. Благодаря лекциям Нортиса Ром знал, что содержимое контейнеров попадет в одну из запущенных этим пареньком высоких железных колонн там за РМЦ — Вертинский объяснял что-то о проходящих внутри той штуки сложных технических процессов, но он не понял и не запомнил. Но знал, что в итоге получится воняющая какой-то химией обогащенная артианитом руда. С виду мелкий темный песок и не более — но руда стоила безумных денег на черном рынке, если сумеешь доставить к нужным людям.
Выгруженная из хранилища руда снова грузится во вместительные гусеничные АКДУ, затем автоматика составляет из них коротенький караван из пяти таких перевозчиков и они, двигаясь строго по заданному маршруту, направляются по шахте туда же, куда и они — к находящемуся под негласным контролем итальянской семьи выходу из шахт. Нортис настроил все идеально — было совершено уже больше двух десятков таких доставок и первый шаттл с драгоценной рудой уже убыл куда надо и в случае успешной продажи это гарантировало семье невероятную прибыль.
Глядя как Проходчик «проутюжил» центр площадки РМЦ и как туда снова вернулась одна из перепачканных в смеси пыли и крови Сороконожек, начав снимать верхний слой изборожденного камня, а второй робот приподнялся и ударил в бетонную стену одного из ангаров, Ром вдруг все понял и хрипло рассмеялся, едва не подавившись горлышком водочной бутылки.
— Босс? — оправившийся от позывов рвоты боец окликнул предельно осторожно, резонно опасаясь, что после всей этой гребанной катастрофы и хреновых событий Ромуальдо может оказаться очень не в духе.
Но Ром лишь выставил большой палец и продолжил смеяться между глотками водки, глядя на удаляющийся уничтожаемый шахтный РМЦ. Он понял замысел этого искалеченного ублюдка Вертинского. Мелкий поганец играл честно и прямо сейчас выполнял свои обещания.
Он отдал очень четкие и довольно масштабные команды. Посланные им горнодобывающие роботы не просто измельчат и размажут трупы по камню. Нет. Они уничтожат не только тела до последнего грана ДНК, но и весь РМЦ целиком, собрав и переработав все в пыль — в буквальном смысле слова. А после обработки какими-то особо мощными кислотами и химическими растворами, купленными подпольно и заправленными им в простаивавшее оборудование лично, вряд ли хоть кто-то сможет определить, что там за органические примеси в песке и кому они принадлежали. Бригада полицейских и безопасников действительно исчезли навсегда.
Но смеялся Ромуальдо не по этой причине. Хриплый и чуть обреченный смех у него вызвало понимание того, куда денется все собранное и перемолотое. Гребаный Вертинский не мог не понимать, что все отправится в контейнеры, а те в свою очередь поедут этими самыми коридорами и окажутся в руках итальянцев. Таким образом, Вертинский попросту собрал все трупы и улики, упаковал это воняющее огромными тюремными сроками и смертью дерьмо в контейнеры и чуть ли не снабдив их подарочными насмешливыми ленточками, передал итальянской семье, предоставив им самим расхлебывать заваренную ими же кашу.
— Салютую тебе, ублюдок! — пьяно выкрикнул в темноту шахтного коридора Ромуальдо, подняв в левой руке почти пустую бутылку водки — Салютую! И успеха тебе, парень! Убей их всех! Замочи всех гребаных ублюдков! Замочи!
Ему никто не ответил — если не считать за таковой грохот первого обрушившегося в разрушаемом РМЦ здания. Поскрипывающая грузовая платформа свернула и пошла в полной темноте, послушно вывозя проигравших, но все же уцелевших мужчин, не подозревающих, что сейчас они думали об одном и том же — а ведь захоти Нортис их всех прикончить, он бы осуществил это без малейших трудностей.
— И мы собирались его прикончить? — не выдержал кто-то из итальянцев — Хер бы у нас что вышло… ехали бы сейчас мокрым песочком в стальных гробах…
— Да заткнись ты — беззлобно буркнул Ром, глядя в темноту — Просто заткнись…
66.
В прежние времена, когда внутри астероида еще велась усиленная разработка артианита, люди покидали шахты лишь в строго определенных местах и по всем неписанным законам вроде как запрещенной сегрегации.
Пару раз в день основная тяжело дышащая и смертельно усталая обильная масса чернорабочих выдавливалась обратно во «внешний» нищий сектор, чтобы хоть немного отдохнуть после двенадцатичасовой смены — дорога до рабочего места и обратно в зачет не шла — а затем начать все сначала. Это самый низкооплачиваемый персонал. Те, кто наравне с роботами долбил неподатливый камень отбойными молотками, устанавливал крепи, заливал бетоном платформы под различные нужды, контролировал загрузку обогащенной руды в технологическую цепочку и обслуживал ее до самого финала и отправки в брюхо причаленного рудовоза…
Три раза в день в разы меньший по объему поток гораздо менее усталых рабочих выходил в город в одиннадцатом секторе — в их число входили младшие техники, электрики, квалифицированные строители и все те прочие, кто успешно сдал достаточно сложные тесты в ЭкзТермах и прошел долгую практику.
И последний даже не поток, а скорее жиденькая струйка совсем не усталых, но всегда чем-то озабоченных людей в чистых бежевых комбинезонах покидали шахты через выходы, что были расположены в десятом секторе Астероид-Сити. Инженеры, мастера и весь руководящий состав, покидая рудник, выходил, а вернее выезжал именно в десятом секторе.
В других секторах официальных выходов не имелось, а если таковые и существовали, то на схемах отмечены не были. В пользу их отсутствия говорило отсутствие необходимости. А зачем? Те, кто достаточно богат, чтобы проживать в центральных городских секторах, никогда в жизни не стали бы работать в артианитовых шахтах. Работа в шахтах для бедных.
Но даже имеющихся выходов было достаточно для целей киборга.
Десятый сектор — Нортис Вертинский был нацелен именно на него, уже выбрав подходящее помещение рядом с одним из трех выходов десятого сектора, заранее настроив маршрут и скорость, после чего позволив себе провалиться в очередное бессознательное состояние. Подчиняясь силе вливаемых в него медицинской платформой седативных средств, он был даже рад своему временному уходу — Нортис уже понял насколько хорошо такое отключение от постоянной боли и потока пульсирующей в голове ярости сказывается на его логике и мышлении. Ему нельзя становиться бездумным берсерком. Он не человек. Он киборг. Машина. И действовать должен соответственно….
67.
Новостные порталы Астероид-Сити уже без былых эмоций продолжали пережевывать одну и ту же надоевшую всему купольному городу жвачку про утихший мятеж, про успокоившийся «внешний» сектор, лагеря для беженцев и про восстановленный везде и всюду порядок. Постоянно собираемая статистика четко и ясно говорила, что жителям уже неинтересно из часа в час слышать одно и тоже. И поэтому стоило случиться чему-то действительно важному, все порталы тут же подхватили горячую новость и с разницей в пару секунд разместили в сети, попутно выкладывая любительские ролики, а следом подключив и прямую трансляцию подскочившего к месту событий фрилансера с роем дронов. Кричащие заголовки и сочные кадры вспыхнули на экранах во всех городских секторах, приковав к себе внимание шедших по своим делам граждан.
«Отец Микаил добровольно сдался!».
«Мятежный священник предал себя в руки правосудия!».
«Лидеры мятежа в руках федеральных дознавателей!».
«Дознаватели захватили последних мятежников!».
Когда началась прямая трансляция сразу с нескольких ракурсов, движение в городе практически замерло. Десятки тысяч людей в прямом эфире наблюдали за происходящим прямо сейчас. Немногие из зрителей догадывались, что подобное зрелище, да еще и в прямом эфире, уж точно произошло не по воле случая, а было тщательно подготовлено. Поэтому все и случилось как в фантастических боевиках без единого сучка и задоринки — с визгом к грязному темному тупики подлетело шесть вместительных черных электрокаров и две старенькие городские скорые, из машин высыпали вооруженные фигуры в защитном снаряжении, громогласно пару раз рявкнули и из-под приподнявшихся стальных жалюзи показались первые фигуры с поднятыми руками. В этот миг все как один поближе придвинулись к экранам и не пропустили самой главной секунды — момента, когда из темноты показалась бережно поддерживаемая с двух сторон шатающаяся тощая фигура самого святого отца Микаила. Вот он подошел поближе и до того, как его перекрыли машины и рослые фигуры дознавателей, все успели его разглядеть и увериться, что это именно отец Микаил. Ужасно выглядящий, щурящийся, заросший густой щетиной и весь покрытый пылью, он все же улыбался, часто осеняя крестом всех, кто попадался на его пути.
