Андрей Ливадный - Резервный космодром

Орудия продолжали бить не смолкая, не смотря на тревожные индикационные огни перегрева импульсных ускорителей, пока еще один истребитель противника, не потерял управление, уйдя в беспорядочное вращение.

Две оставшихся механоформы рванулись в разные стороны, выполняя синхронный маневр, уходя из-под огня, а сзади к «семерке» Рощина, угрожающе проносясь мимо рубки, уже тянулись лазерные разряды… это ведущий группы, с которым Вадим еще в начале атаки разошелся на встречных курсах, теперь пытался атаковать его, пристраиваясь «в хвост» «Стилетто».

Если бы бой проходил в границах атмосферы, у галакткапитана появились бы определенные сложности, но космос давал широкую свободу маневра.

Противоперегрузочне системы «Стилетто», предохраняющие пилота во время резкого маневрирования, связанного с интенсивным торможением и разгоном, прекрасно зарекомендовали себя еще в период боевых испытаний машины, — богатый опыт боев в скоплении О'Хара позволил Рощину действовать спокойно, без излишней нервозности — он верил машине, ощущал ее каждым нервом, и «Стилетто» преданно реагировал на мнемонические команды, отвечая пилоту полной взаимностью.

Сканеры гнали в рассудок галакткапитана множество информации различного толка, фактически не фильтруя данные, и ему приходилось волевым усилием абстрагироваться от некоторой части информации, сосредотачивая внимание на отдельных фрагментах боя.

Ведущий истребитель Роя продолжал упорно преследовать машину Рощина, прикрываясь от ответного огня лазеров кормовой полусферы «Стилетто» щитом из подтянувшихся к нему кристаллических частиц, еще две механоформы, вынырнув из облака, образовавшего на месте уничтоженных плазменными ударами обломков ремонтных платформ, начали угрожающе сближаться с машиной галакткапитана, следуя в правом и левом пеленге, слепящие росчерки лазерных разрядов и короткие разряды плазмы проносились все ближе к обшивке, теперь они били с трех сторон, замыкая истребитель Рощина в своеобразную «пирамиду» из огненных трасс, без надежды на резкий маневр для смены курса.

Еще секунда и его сожгут…

Жить или умереть, превратиться в облачко плазмы или рискнуть, преодолевая овладевший рассудком инстинкт самосохранения, требующий еще одного вдоха, хотя бы ничтожно-малого отрезка жизни и бесплотной надежды…

Вадим резко бросил машину в плоский разворот, отвечая огнем импульсных орудий.

«Стилетто», не потеряв скорости, продолжая двигаться в пережнем направлении, стремительно развернулся ответив противнику огнем из импульсных орудий и генератора плазмы.

В рассудке Вадима болезненным ощущением внезапно отозвалась потеря мощности, его все же настигли два плазменных разряда, потоки ионизированного газа сумели прожечь броню, вызвав отказ правой двигательной установки, но взгляд поймал совсем другие визуальные ощущения — доворачивавший на него истребитель, попав под снарядные трассы импульсных орудий, едва не протаранил «семерку» Рощина, лишь чудом разойдясь со «Стилетто» на встречных курсах.

Вадим успел заметить огромную рваную пробоину в лобовом скате брони вражеской машины, и тут же его внимание вновь сконцентрировалось на управление — поврежденный двигатель грозил взрывом, и он без колебаний отстрелил его, запоздало подумав, что теперь, потеряв ход, он вряд ли сумеет уйти от убийственной атаки двух продолжающих преследование механоформ.

Еще один маневр, с немыслимой для «классического» пилотирования перегрузкой вырвал машину Рощина из-под скрещивающихся лазерных разрядов, на этот раз у него не потемнело в глазах, напротив космос налился красками, стал багряным, словно глаза вдруг застила кровавая пелена…

Вырвавшись из-под огня, он получил несколько драгоценных секунд, фиксируя ближайшую к нему механоформу, как вдруг увидел стремительно проносящиеся почти впритирку с корпусом «Стилетто» пунктирные снарядные трассы, выпущенные из импульсных орудий.

Сбоку полыхнул взрыв.

— Командир держись, — раздался по связи хриплый, надорванный голос Положенцева.

Жив…

Вадима вдруг охватило бескрайнее чувство безмятежного покоя, будто вся вселенная сейчас принадлежала только ему. Он смотрел, как растут очертания трех приближающихся машин эскадрильи, и молчал, не в силах выдохнуть ни слова…

Это чувство не передать словами.

Его можно только пережить — когда видишь знакомые до боли контуры своих истребителей, и невольно, подсознательно, тревожно считываешь маркеры, узнавая тех, кто выжил…

…

Лишь два «Стилетто» вышли из боя неповрежденными.

Вадим, оценив состояние своей машины, отдал приказ на возвращение, сам задержавшись на минуту в опасной близости от инопланетного корабля.

С «диском» происходило нечто неординарное.

Рощин не мог понять, зачем инопланетный корабль ударил плазмой по окружающим его обломкам ремонтных платформ.

Расчищал пространство? Для чего?

Не смотря на предельную моральную усталость, он продолжал сканировать исполинский объект. Множественные повреждения обшивки, позволяли системам сканирования поникать вглубь непонятных структур, считывая недоступные ранее сигнатуры.

Энергетическая «подсветка», исходящая от исполинского термоядерного реактора, выделяла одни матрицы распределения энергий, стушевывала другие, но полезной информации Вадим почерпнул немного: с определенностью он заметил, что в доступных для дистанционного исследования отсеках более нет ни единой сигнатуры истребителей.

Зато внутри исполина формировались множественные энергетические сгустки, они зарождались в районе реактора и непонятным образом начинали медленное, неторопливое движение от центра к периферийным отсекам.

Смысл происходящего ускользал от понимания.

Затем начались события, не требующие специальной мнемонической подготовки для фиксации происходящего.

Обшивку «диска» в наименее поврежденной части внезапно прорезали две трещины, и от инопланетного корабля начал медленно отделяться гигантских размеров модуль, со стороны похожий на дольку апельсина.

Одновременно с образованием зазоров, обозначивших габариты отделяемого модуля, по всему периметру «диска» пришли в движение спирали образующие непонятную «бахрому».

Они отделялись от инопланетного корабля, устремляясь к границе атмосферы Алексии.

…Злобный предупреждающий сигнал, напомнил Вадиму о неисправности двигательных систем его машины.

Дальнейшее наблюдение становилось рискованным, и он, отстрелив все имевшиеся на борту контейнеры с нанопылью, развернул «Стилетто», готовя истребитель к атмосферному маневрированию.