— А ты? Почему ты здесь, а не там?
— Я убежал оттуда. Неделю назад. Меня собирались повесить.
— За что?
— Я плохо говорил о новом бароне, а кто-то донёс. Думал уйти на юг, но… в общем, увидел вас… как вы купаетесь, и…
На этом месте он неожиданно покраснел.
— Ты поступил глупо, но честно, — улыбнулась «миледи». — Господин Дир не будет тебя наказывать. Ты сообщил нам важные новости и будешь за это прощён.
— Он ваш супруг, да? — наивно поинтересовался беглец.
Мы быстро переглянулись.
— С чего ты решил? — нахмурилась дама.
— Ну… всем ведь известно, что когда ваш батюшка умер, вас отдали замуж… куда-то на юг… Разве нет?
В обращённом к нам взгляде я не заметил ни хитрости, ни коварства. Только какую-то непосредственность, какая бывает лишь у детей и истинно верующих.
— Нет, Борс, — покачала головой бывшая шлюха. — Милорд мне не супруг. Он — мой повелитель. И он пришёл сюда, чтобы взять то, что его по праву…
— Что за фигню ты ему наплела? — спросил я Паорэ, когда допрос завершился и мы опять отошли в сторону для разговора. — Какой ещё повелитель? Какое «по праву»?
— Нам нужен союзник, и союзник идейный, а не за деньги.
— Зачем нам какой-то союзник?
— Ты разве забыл, что мы собирались?
— Мы собирались легально приехать в баронство Румия, где тебя знают, и уговорить хозяина, чтобы он дал нам возможность попользоваться репликатором и амулетом барьера. Этот план провалился. Больше нам здесь делать нечего. Надо искать другое баронство и делать, как предлагает Гас.
Спутница усмехнулась.
— Не надо нам ничего искать. Твой друг и прав, и неправ. Прав, что теперь нам не надо никого уговаривать. И не прав в том, что надо украсть репликатор.
— Что же тогда нам надо?
— Ты разве не догадался? — удивилась Паорэ. — Это же очень просто. Нам надо лишь захватить баронство и стать там хозяевами, вот и всё.
Я почесал за ухом, хмыкнул. Партнёрша была права на двести процентов. По факту, она лишь озвучила мои мысли, пусть и не конца обмозгованные, но тем не менее.
— Ладно. Понятно. А повелителем меня зачем назвала?
На лице моей дамы вновь заиграла улыбка.
— А разве это неправда?
Её игру я не принял.
— Не надо шутить. Я спрашиваю серьёзно. Зачем?
— Зачем, зачем… Неужели не ясно? — повела плечами Паорэ. — Меня, как ты видишь, в баронстве помнят, и если тебя там начнут принимать как равного мне, хоть мужем, хоть другом, то никогда не увидят в тебе хозяина.
— Ты хочешь, чтобы бароном стал я?
— Конечно. Иначе у нас ничего не получится.
— А Гаса ты, значит, совсем не рассматриваешь?
Брови красавицы сдвинулись, губы превратились в тонкую нитку.
— Он сильный. Но он не барон. И никогда им не будет. Вы оба это хорошо понимаете.
С десяток секунд я просто смотрел на неё, а затем медленно наклонил голову:
— Ладно. Договорились. Барон так барон…
Глава 16
Границы баронства Румия мы пересекли на двадцатый день, а к селению Склинка вышли ещё через сутки. Борс нам действительно пригодился. И как проводник, и как ещё одна боевая единица. С арбалетом, по крайней мере, он обращался отлично — попадал в центр мишени за сотню шагов и перезаряжался за три секунды.
На «лояльность» его проверили просто. На следующий день после «инцидента на речке» мы с Гасом вывели Борса из лагеря, сунули ему в руки арбалет и предложили продемонстрировать, как он умеет стрелять. После этого я пошёл рисовать на дереве круг-мишень, а через десяток секунд ко мне присоединился напарник, сказав, что мишеней должно быть несколько, на разных дистанциях.
Борс, при желании, мог расстрелять нас обоих влёгкую, как куропаток. Ну, в смысле, попробовать расстрелять, ведь об искажающем поле он знать не знал и ведать не ведал. Однако наш «пленник» и не подумал воспользоваться предоставленным ему шансом. Честно палил по мишеням и даже кричал, чтобы мы отошли, потому что случайный выстрел — это случайный выстрел, палец сорвётся и всё — уноси готовенького…
После такой проверки все подозрения снялись. Парень действительно никому из нас зла не желал. А вот захватившим баронство бандитам, наоборот, и достаточно сильно. При этом желание восстановить справедливость поддерживалось в нём ещё и безоговорочной верой в то, что он сейчас помогает не какому-то там самозванцу, а подлинному наследнику прежнего господина барона.
Невинная хитрость Паорэ сработала на все сто. Борсу даже ничего объяснять не потребовалась, он сам для себя всё объяснил и придумал: мол, обожаемая им миледи никогда бы не покорилась тому, кто её не достоин, и уж если она называет меня своим повелителем, значит, и всем остальным это не зазорно…
Связывать, кстати, мы перестали его после второго допроса, устроенного, когда пришли с речки. В лагере вопросы задавали только мы с Гасом, Паорэ благоразумно помалкивала. Борс разливался соловьём и ничего не утаивал. Сколько в баронском замке охраны, как организуется сбор налогов, какие настроения в «опчестве», на кого можно опереться, а кто ходит у бандитов в прислужниках…
Напарник идею захвата баронства одобрил. И о том, кому становиться бароном, не спорил. Всё, как и предполагала Паорэ. Даже удивительно, до чего умная баба, даром что и снаружи всё чин чинарём, и трахается, блин, так, что голову сносит влёт, без шансов… Эх! Не было бы у меня в памяти герцогини Ван Тиль, точно сказал бы, что это самая классная женщина, которую я когда-то встречал…
После допроса непоняток в отношении пленного у Гаса почти не осталось, а вот в отношении моей спутницы они, наоборот, появилось. Разъяснить их я поручил ей самой:
— Расскажи ему всё, — добавив на ушко. — Всё, что считаешь нужным.
— Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! — шутливо отозвалась дама.
При их разговоре я не присутствовал. Специально. Чтобы не «давить авторитетом». Да и за Борсом требовалось чуток последить, пока окончательно не решили, что делать с этим селянином.
Гас разъяснениями вполне удовлетворился.
Но кое-какие факты его не обрадовали.
Сомнениями он поделился, когда Паорэ ушла:
— Выходит, что это правда, что местным с этой планеты улететь невозможно?
— Да, это правда. Космос для них закрыт. Торговцы из Лиги пытались кого-то вывезти, но всё и всегда заканчивалось одинаково. При выходе корабля на орбиту местные умирали.
— Это она рассказала? Или…
— Или. Читал об этом в библиотеке Ландвилия, в платном архиве.
— А пришлые? Такие, как мы?
— Все кто прожил на Флоре больше одного года, тоже становятся невыездными. Но об этом я не читал. Об этом мне рассказала Пао. И, знаешь, я склонен ей верить.
— Почему?
— Потому что она всегда мечтала улететь к звёздам и горько жалеет, что эта мечта уже никогда не сбудется. И это действительно правда. Я это чувствую. Знаю, она меня не обманывала.
— Мне бы твою уверенность… — Гас почесал в затылке, но, что возразить, не нашёл. — Ладно. Будем исходить из самого худшего. На Флоре мы больше полгода. Поэтому, если не сможем слинять отсюда за следующие шесть… нет, лучше за следующие пять месяцев, то…
— Останемся здесь навсегда.
Мы посмотрели друг другу в глаза и одновременно кивнули.
Задача была ясна, цели определены, а от работы мы отлынивать не собирались…
В село решили наведаться чисто мужским коллективом. Паорэ и Нуна остались в лагере. Того, что их обнаружат, я не боялся. Как сказал Борс, шляться по ночам новые хозяева запретили. И хотя сами они за этим проследить не могли, доносчиков в округе хватало.
Из пяти деревень, что были в баронстве, Склинка располагалась ближе всех к замку. С одной стороны, опасно, с другой — раньше сядешь, раньше выйдешь. В том смысле, что затягивать операцию по захвату власти нам не хотелось.
