Глава 3
ДОРОГА В НЕИЗВЕСТНОСТЬ
П
ить хотелось постоянно. Стоило оторваться от фляги, пожалованной омеговцами, как снова начинала мучить жажда. Кузов раскалился на солнце, и только теперь стало ясно, зачем вонючая тряпка на полу — дабы не обжечься. Пленники сидели на ней, нахохлившись и поджав ноги.
Сначала Артур думал, что весь поселок знает, кто предатель, в том числе наемник Жбан, и ждал нападения, но Ян и Роман сохранили его тайну, а Жбану, похоже, ни до чего не было дела — он с трудом переживал унижение и потерю свободы.
Грузовик ехал медленно и танцевал на кочках — один из чужаков, тощий бородач, хватался за горло и изо всех сил старался не наблевать. Молчали. Жбан баюкал раненую руку.
Пленники по очереди подходили к окну, становились на цыпочки. В салоне воняло потом, немытыми телами, и раскаленный воздух Пустоши казался свежим. Коротышка из чужих все время ерзал и бурчал под нос — до окна он не доставал. Наконец не выдержал, вскочил и заорал в вентилятор:
— Эй вы там, волк вас раздери! Вы нас поджарить хочите? А то будут вам яйца вкрутую, а не люди!
— Толку-то орать, — подал голос одноглазый громила, почесав скошенный лоб. — Ща прыдуть та ребра пересчитают^
— Из Киева? — не выдержал Артур.
— Га? — отреагировал громила. — С-под Кыйива, дов- го там жив. — И снова смолк.
Машина остановилась, хлопнули дверцы. Оттолкнув тощего, Артур приник к забранному решеткой окошку. Танкер позади грузовика тоже затормозил, из люка высунулся автоматчик. Омеговцы вытащили из кабины рулон ткани, развернули, смочили водой. Что это они задумали? Поволокли куда-то, исчезли. Чуть позже Артур сообразил, что они собираются накрыть кузов с пленными.
— Во-от! — Коротышка воздел палец. — А вы говорите, что орать без толку!
— Это радует! — возликовал бородач.
— Ага, — буркнул громила, — прохладнише будэ.
— Дурак! — Бородач постучал себя по лбу. — Мы им нужны живыми! Вишь, заботятся.
— Что они с нами будут делать? — с надеждой спросил Жбан.
— Эй! — снова крикнул в вентилятор коротышка. — Куда вы нас везете, а?
Ответа не последовало. Коротышка долбанул по железу, еще долбанул.
— Отвечайте!
Разобравшись с кузовом, омеговцы вернулись в кабину, взревел мотор.
— Вот так и буду тарабанить, пока не скажете!
— Сел! Живо! — рявкнули из кабины — коротышка пулей отлетел, насупился.
— Я вроде догадываюсь, куда нас везут. — Бородач уступил место у окошка громиле.
— Шо? — Единственный глаз громилы блеснул.
— Когда у омеговцев будет трудный бой, — начал бородач со знанием дела, — нам дадут оружие, какое не жалко, и погонят впереди себя. Прикрываться нами будут, вот.
— И шо? А як развернэмся мы, та як йих пострэ- ляемо?
— Вот дурень! — всплеснул руками коротышка. — Не успеешь!
— Я слышал, — продолжил бородач, — что лучших из этих, ну, из нас, потом в наемники берут и даже платят. Рассказал один кетчер. Он потом сбежал отту- дова.
Артура перспектива стать наемником не прельщала. Кто такие наемники? С одной стороны — умелые бойцы, с другой — низшая каста, люди без семьи, без двора. Одинокие. Они сбиваются в стаи, они хуже кетче- ров: зависят от работодателя. Они жадны до денег и продажных женщин, но заработок уходит на оружие, а женщины их не любят. Потому что наемник — убийца, убийца по договоренности, бессовестное и тупое быдло. Конечно, омеговцы стоят ступенью (а то и не одной) выше. Но только офицеры, прошедшие обучение. А рядовые Омеги — те же фермерские сынки, разорившиеся, ни на что больше не годные. Артур, может, и не отказался бы стать офицером, но вот в «пушечное мясо» идти...
— А что, — коротышка потер руки, с тоской глянул на окошко, — главное, в дороге не сдохнуть.
— Пидсадыть тэбэ? — предложил громила.
— Чи-и-иво? — Коротышка аж раздулся от возмущения.
— Ну, я тэбэ пидстрахую, ты ж малэнький.
— Ага, как «малэнький», так сразу «пидстрахую»! Нашелся, понимаешь, пидстрахуй! — фыркнул коротышка. Подумал и кивнул: — Ладно, а то задохнусь к вшивому мутанту! — Он взобрался на согнутую ногу громилы, вцепился в решетку и, ругнувшись, потряс обожженной рукой. Зажмурился. Ветер шевелил мокрые сосульки волос.
— Давайте, что ли, знакомиться, — предложил бородач. — Я Остряк.
— Ломако, — сказал киевлянин, придерживая коротышку.
— Шкет, — бодро представился тот.
А коротышка-то поверил, что его в наемники определят и сразу генералом поставят! Воспрял. Просто ди- рижабой воспарил, ни жара ему нипочем, ни вонь и тряска.
— А я уж думал, конец нам пришел, — тараторил Шкет, глядя в окошко. — Ан нет, выживем, в наемники подадимся! Вернусь и прирежу топливника энтого. Он что задумал, мание бесхвостый, людей, значить, кликнул, ну, на работу. Деньги хорошие обещал. А я дура-ак! Поверил. Знал ведь, что просто так столько не платють. Ну енто, люди, значить, приходють, он их раз — и в сарай. А потом приезжають разные, ухи — чик, и в рабы. А мне повезло, да-а.
— Угу, кому ты сдався, дохля? — ласково пробурчал Ломако.
— Тьфу на тебя... Ох ты ж! — Шкет аж подпрыгнул. — Да там ктото есть!
— Дэ? — Ломако вытянул жилистую шею, поросшую рыжими волосами.
— Да вон же! Смари, ща он за холм спустился... сен- дер, кажись. Скоро опять появится. Опа! Видел, да? Никак за нами едет.
— Не «за нами», а объезжает, боится, — предположил Остряк. — Это ж каким дураком надо быть, чтоб на оме- говцев напасть! У них же танкер.
— Так и есть — объезжает. — В голосе Шкета сквозило разочарование, он немного помолчал и добавил: — Ну, за что тебя, Ломако, загребли, мутанту понятно. На роже написано, кто ты есть. И на этом написано, — кивнул он на бывшего охранника. — Но тебя-то, Остряк? Или тебя, паря?
Ломако шумно засопел, зыркнул исподлобья и пятерней собрал патлы на затылке, показывая уши. Не было у него ушей.
— Понятно, да? — бросил он с обидой. — Пять сезонов пахал на хозяев, спыной гепнулся, ноги теперь плохо ходять. Зачем им такый? Вот и продали, казалы, шоб молчав, не то пристрелят. А ранише ферма своя була, жона була та донька.
Шкет сжался, стал еще меньше, слез с колена Ломако и попятился:
— Да ты прости... я ж не знал.
— Не знал... Чому сразу «за шо»? Просто. — Глаз Ломако смотрел печально, без осуждения.
— А я вот заслужил, — подал голос Остряк. — Знал много, не на того рыпнулся. А чего добро просто так губить? Вот кетчеры и продали омеговцам. — Он схватился за горло, отвернулся — грузовик затрясло сильнее. — Все кишки к мутанту вытрясет!
— Кетчеры продали омеговцам? — удивился Артур.
