В следующий раз будут думать, прежде чем устраивать охоту на людей, которые своей кровью спасли их…
– По машинам. – Отдал он короткий приказ. – Возвращаемся в город.
* * *
Мари испытала откровенное недоумение, когда увидела, как два военных вездехода выползли на окраину поселка, достигли дорожной развязки и взяли направление на город.
Почему они прекратили преследование?
Она облокотилась о руль "Акцепта", наблюдая за удаляющимися точками в сканирующую оптику, связанную с бортовым компьютером машины.
Излучение сканеров без труда проникало сквозь броневую защиту, высвечивая тепловые контуры пассажиров.
Семь сервомеханизмов и один человек.
Она машинально проверила запись, которую вел компьютер "Акцепта".
Никаких сигналов дальней связи зафиксировано не было, значит, решение о прекращении операции не пришло из города, его принял человек, а именно – командир боевой группы.
Кто он?
Мари, конечно, не могла знать поименно всех "охотников", которые контролировали запретную зону, отслеживая и уничтожая тех, кто регулярно проникал на зараженные территории, но она была отлично осведомлена о способах их действий и той патологической ненависти, которую испытывали "охотники за головами" к своим жертвам.
Что-то не складывалось в ее сознании. Существовала неувязка, которую следовало выяснить. Вряд ли потери среди сервомеханизмов могли остановить командира группы. Машины, в конце концов, можно восстановить, благо стараниями "черных археологов" запасных частей в городе хватало с избытком. Нет, причина явно крылась в чем-то ином.
Единственное, что могла сделать Мари в данный момент, – это запеленговать личный маркер человека и записать его шифр.
Ее план, спонтанно возникший в эти мгновения, был прост: вечером она побывает в городе, и, пользуясь поисковыми системами, определит его местонахождение. Если повезет, то она сможет поговорить с ним, не раскрывая своего инкогнито. Мари не сомневалась: после полученной во время штурма "встряски" и выволочки от начальства за откровенно проваленную операцию, тот непременно заглянет в какой-нибудь бар.
Ею двигало не столько любопытство, сколь насущная необходимость в информации. Яростный штурм, да и само количество механических бойцов, посланных на ее уничтожение, говорили о серьезности намерений власть предержащих разделаться с ней тем или иным способом. Этому должно быть разумное объяснение, учитывая, что она не работала ни на одного из городских дельцов, да и вообще, жила сама по себе, редко покидая пределы запретной зоны. Ее интересы никак не пересекались с бурно развивающимся в последние годы бизнесом, и тем более непонятно выглядела попытка ее уничтожения и внезапное, ни чем не обоснованное отступление отряда, который хоть и потерял половину бойцов, но все же мог выполнить поставленную задачу.
Такое количество вопросов и откровенных неувязок оправдывало рискованную вылазку в город. В конце концов, она давно собиралась побывать там, – нужно было обменять часть накопившегося "товара", чтобы пополнить запасы продовольствия и боеприпасов.
Заглушив двигатель "Акцепта", она, погрузившись в собственные мысли, долго провожала взглядом темные точки вездеходов, пока те совсем не исчезли из вида.
Наступало утро.
Солнце уже поднялось над линией горизонта, пробиваясь ярким пятном сквозь пелену облачности, осенний воздух был теплым и особенно прозрачным, легкий ветерок гнал по старым бетонным плитам дорожного покрытия шуршащую, пожухлую листву…
Вот так и моя жизнь… – внезапно подумалось Мари. – Однажды она пожухла, скорчилась, и больше уже наверно никогда не зазеленеет свежим побегом…
От подобных мыслей на душе стало горько.
* * *
Уже начинало смеркаться, когда внедорожник Мари миновал первый из блокпостов, выставленных на всех дорогах, ведущих к бурно развивающемуся мегаполису.
Раньше, сразу после внезапного нашествия ИскИнов, меры безопасности были куда более строгими (сейчас у нее лишь визуально проверили удостоверение личности, даже не удосужившись отсканировать его на предмет подлинности).
Да и город, десять лет назад представлявший собой огромный цокольный этаж, окруженный сельскохозяйственными угодьями, сильно изменился. После того как сюда стеклись беженцы со всей округи, население резко выросло, породив вполне понятные проблемы.
Первый год после нашествия ИскИнов выдался особенно трудным, – над зародышем мегаполиса постоянно витала угроза голода, эпидемий и массовых беспорядков, сотни тысяч сельчан, изгнанные с родных мест непонятной серебристой растительностью, легко поражавшей своими спорами людей и животных, оказались на положении нищих, бездомных и безработных. Страшные события в один миг сломали привычный уклад жизни, обездолив и озлобив бывших фермеров.
Естественно, что управлению колониальной администрации, исторически базировавшейся в городе пришлось решать глобальных проблемы, – ситуация вынуждала к немедленным действиям, и спустя пол года, пространство между палаточными городками беженцев, стало постепенно превращаться в невиданные строительные площадки. Вместо привычных двух-трехэтажных домов там начали расти натуральные исполины, высотой в двадцать-двадцать пять этажей.
Таких домов еще никогда не строили, и поначалу здания пугали своими размерами, казалось, что при первой же непогоде они просто упадут, но скептики ошиблись – небоскребы успешно росли, как грибы после теплого дождя, беженцы, готовые вот-вот взбунтоваться против остальной, более обеспеченной части городского населения, получили работу, а следовательно и средства к существованию, – все изменилось как-то разом, внезапно будто по волшебству, но тайну этих перемен, спасших многие тысячи жизней, свято хранили новоявленные фирмы, ставшие инициаторами масштабного строительства. Никто не знал, откуда в руках архитекторов, инженеров и строителей оказались неведомые ранее технологии. Об этом много говорили, но правды, по сути, не знал никто, кроме нескольких десятков посвященных. Остальные могли лишь строить гипотезы, связывая взрывообразный прогресс в различных областях промышленной деятельности с некими таинственными базами данных, якобы найденных в недрах цокольного этажа, среди живущих своей жизнью автономных кибернетических систем.
И никто почему-то не связывал наступившие перемены с внезапным нашествием ИскИнов…
Хотя, возможно и связывали… но предпочитали молчать, ибо официальная пропаганда в народившихся средствах массой информации даже вскользь не упоминала об искусственных человеческих подобиях, едва не уничтоживших все живое.
