Звездолётом управлял автопилот. Войдя в рубку, Мельников внимательно прочитал записи всех приборов. Лента локатора показала, что за несколько минут до его прихода на расстоянии трёх тысяч километров пролетел небольшой метеорит, исчезнувший задолго до того, как звездолёт достиг этой точки. Направление полёта не изменялось.
Привычно нажимая нужные кнопки, Мельников проверил состояние всех частей корабля. Разноцветные лампочки давали успокоительные ответы. Всё было в порядке. Он заметил, что в каюте номер восемь открылась дверь — соответствующая ей лампочка загорелась красным светом, и подождал, чтобы она закрылась. Но прошла минута, а красный свет не сменялся зелёным. Тогда он включил экран и соединил его с восьмым номером. Появилась внутренность каюты.
Геолог Василий Романов находился в ней. Услышав звонок вызова, он повернул голову.
— Почему не закрыли дверь? — спросил Мельников.
— Виноват, товарищ начальник!
— Делаю вам замечание. В космическом рейсе рассеянность недопустима.
Геолог метнулся к двери с такой стремительностью, что, вероятно, больно ударился о раму. Мельников улыбнулся и выключил экран.
Хотя «СССР-КС 3» почти не угрожала опасность со стороны метеоритов, на нём свято соблюдался закон космических рейсов — все двери и люки всегда должны быть герметически закрыты.
Из рубки Мельников направился на обсерваторию.
Она занимала всю носовую часть звездолёта. В противоположность другим помещениям, не имевшим никаких внешних отверстий, здесь были широкие окна-иллюминаторы. Они закрывались снаружи пластмассовыми щитами. Многочисленные астрономические инструменты, вычислительные машины новейшей конструкции, тут же помещавшаяся фотохимическая лаборатория, — всё это оставляло мало свободного места.
Пайчадзе и Второв возились у спектроскопа, Орлов приник глазом к окуляру рефрактора; Белопольского не было.
— Где Константин Евгеньевич? — спросил Мельников.
— Сейчас придёт, — ответил Пайчадзе, не оборачиваясь.
Здесь царила атмосфера напряжённого труда. Не желая мешать астрономам, Мельников подошёл к окну и, нажав кнопку, отодвинул в сторону закрывавшую его плиту.
Знакомая, много раз виденная картина звёздного мира раскинулась за бортом. Неподвижными точками горели вечные огни Вселенной. Туманная вуаль Млечного Пути неясно проступала на «самом горизонте».
Прямо перед собой Мельников увидел висящий в пространстве косматый, с огненными выступами протуберанцев, ослепительно сверкающий шар Солнца. Звездолёт летел повернувшись к нему правым бортом.
Из всех зрелищ, которыми богато одаряла звездоплавателей Вселенная, зрелище висящего в пустоте Солнца было самым поразительным. Человек привык видеть его диск у себя над головой или перед собой, на горизонте. Но с борта корабля картина была совсем иной. Солнце казалось светившим снизу. Хотя на звездолёте не было чёткого ощущения, где «низ» и где «верх», невозможно было отделаться от впечатления, что корабль находится выше Солнца. Почему это так происходило, было непонятно, но все члены экипажа поддавались этому странному обману зрения.
Мельников посмотрел назад, стараясь увидеть Землю, и вскоре нашёл её. Крупная голубая звезда сияла спокойным светом. Рядом с ней жёлтым огоньком виднелась Луна. Очень красива была эта звёздная пара, казавшаяся отсюда самой крупной и яркой из всех видимых звёзд.
Там, на этой затерявшейся в просторах Вселенной, трудно находимой точке, было всё, что составляло смысл жизни экипажа «СССР-КС 3». И там же была Ольга…
2 июля 19.. года «СССР-КС 3» приблизился к месту, где должна была состояться встреча с астероидом. Накануне Пайчадзе удалось найти Арсену и произвести наблюдения за её движением. Электронносчетные машины в несколько минут произвели сложнейший расчёт траектории маленькой планетки и подтвердили, что встреча произойдёт сегодня, около двенадцати часов по московскому времени. Без этих машин подобный расчёт потребовал бы нескольких месяцев напряжённой работы доброго десятка вычислителей.
С самого «утра» Белопольский и Мельников находились на пульте управления, готовясь к ответственному манёвру. Посадку космического корабля на астероид ещё ни разу никто не производил.
В десять часов весь экипаж находился на своих местах. Зайцев, Топорков и Князев, под руководством профессора Баландина, готовились в нужный момент сбросить на Арсену электромагнитные якоря. Пайчадзе, Орлов и Второв были на обсерватории, следя за планетой и сообщая на пульт о её местонахождении. Остальные собрались в резервной рубке и могли в экраны наблюдать за «приземлением».
«СССР-КС 3» находился в ста пятидесяти шести тысячах километрах от намеченной точки встречи, когда были включены двигатели для торможения, с отрицательным ускорением в пять метров. Через один час и сорок минут быстрота полёта снизится до десяти километров в секунду и будет немного меньше, чем скорость Арсены. Когда планета догонит звездолёт, он увеличит скорость и, в свою очередь догоняя планету, опустится на неё.
Таков был план спуска на астероид, составленный ещё на Земле. Теперь предстояло осуществить его на практике.
Неслышно для экипажа работали могучие двигатели корабля, гася медленно и постепенно его космическую скорость. Только стрелки приборов, да ещё появившаяся тяжесть указывали, что торможение происходит. В помещениях, где находились люди, не слышно было ни одного слова. Все молчали, охваченные волнением. Это был не страх, экипаж верил в знания и опыт командира корабля, а другое, более сильное чувство — благородное волнение исследователей. Нога человека ещё никогда не ступала ни на один из астероидов, таящих в себе тайну «пятой планеты» и её гибели. Посещение людьми Арсены могло приподнять завесу этой тайны.
В молчаливом ожидании медленно текли минуты. Звездолёт, неуклонно замедляя скорость, приближался к цели.
А с другой стороны, к той же невидимой точке с равномерной, веками неизменной скоростью летела исполинская глыба железа и камня, когда-то давно бывшая частью такой же планеты, как Земля или Марс. И, кто знает, может быть, была на этой планете и жизнь, были растения, животные, а возможно, и разумные существа, уничтоженные ужасающей космической катастрофой, причины которой могли навсегда остаться неизвестными.
Перед глазами Белопольского и Мельникова на экране пульта была тёмная бездна с бесчисленными точками немигающих звёзд. Где-то между ними, ярко освещённая Солнцем, находилась Арсена, которую ещё нельзя было увидеть невооружённым глазом. Через каждые три минуты из обсерватории сообщали расстояние до планеты. Всё шло пока нормально. Звездолёт и астероид сближались «по плану».
