— Похоже, я сглазил, — проворчал он. — Похоже, пацан решил загулять напоследок.
— Я так не думаю, — ровным голосом возразил Майлз. — Рики не ослушался бы твоего приказа. Именно поэтому ты послал его, а не Джезекию или Вальдемара.
— Вальдер не стал бы искать Дрю, — фыркнул капитан. — Я знаю, что в четырнадцатом секторе ловить ему нечего, но Дрю он искать бы не стал. Пробежался бы по улицам для порядку и доложил, что Рэнди там нет. Чертово рыло! Почему его понесло по бабам как раз сейчас!?
— Не сейчас. — Майлз бросил взгляд на хроно. — Он отсутствует уже больше планетарных суток, тридцать два часа по земному времени. Ушел еще до того, как ты объявил суточную готовность.
— Уволю к такой-то матери. Прямо сейчас отзову пацана и дам сигнал на биржу.
Майлз улыбнулся. Найти за шестнадцать часов нового бортинженера было более чем сложной задачей.
— И давно пора бы, — продолжал сопеть капитан. — Я все грешил на себя и на ребят. После Мэг и архангел Михаил нам сукиным сыном показался бы. Но что уж теперь себя обманывать — Дрю и вправду сукин сын. Сейчас я его увольнять еще не буду, коней на переправе не меняют — а на Санта-Кларе, святым Патриком клянусь, дам расчет.
Но человек предполагает, а Бог располагает. Через несколько минут панель визора загорелась и над ней появилось неестественно спокойное лицо Дика Суны.
— Ну, наконец-то! — гаркнул капитан. — Нашел блудного бортовика?
— Да, сэр.
— Давай его на связь, я ему орехов отсыплю…
— Ничего не получится, сэр…
— Чего? Это как не получится?
— Он мертв, сэр…
Потрясение капитана Хару длилось одну секунду. Потом он пододвинул кресло поближе к видеопанели и велел:
— Рассказывай.
…Согласно официальному медицинскому заключению, Рэндалл Дрю погиб нелепо и позорно — будучи пьян до положения риз, шагнул в лифтовую шахту, чтобы плыть на корабль и там, в невесомости, захлебнулся собственной блевотиной. Внимание на него обратил один из гемов обслуги, когда Дрю проехал мимо его рабочего сектора на транспортном фале в третий раз.
— Х-холера, — с чувством сказал капитан Хару. — Хуже только в говне утонуть. Как ты нашел его, малый?
Дик Суна никакого дела не бросал на середине. Рассудив, что человек такого неблаговидного поведения вполне может задержаться в секторе не по своей воле, а по воле полиции, он добрался до полицейского участка и сделал запрос на Рэндалла Дрю, бортинженера с «Паломника». Ответ на запрос был отрицательным. Немного подумав, Дик сделал второй запрос: на Джона Доу. То есть, не подбирали ли за последние сутки на станции кого-то, чью личность установить не удалось? И вот на этот вопрос полицейский сантор выдал ему двоих пьяных в лежку и одного мертвеца. Вызвав на экран терминала лица всех трех, скептически настроенный сержант спросил у надоедливого юнца: «Ну?» — и был страшно удивлен, когда юнец показал пальцем на изображение покойника: этот.
Его свезли на тринадцатый уровень, в морг при госпитальном секторе, и там он подтвердил: мертвец, найденный в лифтовой шахте — бортинженер с «Паломника».
Вдобавок ко всем прочим проблемам, на капитана Хару свалились еще и похороны, и поиски нового бортинженера — который взял бы на себя также обязанности суперкарго. О том, чтобы новый бортинженер еще и умел готовить (за это умение Эд Хару и терпел так долго скверный характер Дрю) — приходилось только мечтать. На ораву в тридцать шесть глоток каждый раз, конечно, нанимали кока, но в перерывах между рейдами постоянный экипаж кормился с рук мистресс Хару. Капитан вспомнил первые недели своего вдовства после того, как он распустил постоянную команду — готовили по очереди, основным блюдом в рационе был бустер — жареный, вареный или сырой, и с какой из вкусовых добавок — зависело от прихоти дежурного повара. Злорадно усмехнулся, представив себе, как пассажиры, навязанные ему на голову, будут давиться белково-углеводно-витаминно-питательной дрянью несколько недель. Это если, конечно, бортинженера удастся найти за оставшиеся четырнадцать часов и «Паломник» вообще куда-то стартует.
А может, удастся отделаться от них. Нет худа без добра.
Капитан посмотрел на лицо своего юного матроса, терпеливо ожидающего его решения по ту сторону экрана, и сказал:
— Дай фараонам показания какие они хотят — и на борт. Поешь и поспишь пять часов. Конец связи.
Он отключился от полицейского терминала и отвел душу отборной руганью, после чего набрал на панели вызова номер, данный ему Мартином Террао.
* * *
— Господа покидают нас? — спросила Аки, старшина ама. За шесть лет свободы она так и не усвоила новую манеру обхождения и по-прежнему обращалась к леди Ван-Вальден в третьем лице.
— Да, Аки. Нам очень не хочется покидать Мауи, но дела требуют, чтобы мы летели в Метрополию.
Ради такого торжественного момента, как аудиенция у доминатрикс, она надела лучшую свою одежду — серую блузу из тонкого шелка и темно-зеленую лава-лава. Клеймо между бровей казалось украшением, потому что ама подобрала сережки того же цвета и формы: скругленные, ромбические в сечении стекляшки под гематит.
— Ама передают через меня, что будут очень скучать. Леди — добрая хозяйка. Просили узнать — вернется ли еще леди?
— Обзательно, Аки. — Леди Констанс вдохнула морской ветерок, то и дело шевеливший занавеси на открытом окне. — Я очень полюбила Мауи. Как только здоровье Джека будет вне опасности, мы обязательно вернемся. Через шестнадцать лет Джек станет вашим господином…
Она вдруг осеклась, сообразив, что до совершеннолетия Джека ама не доживет.
— Мы будем молиться Дэусу, Иэсу и Марии, чтобы с молодым господином все было хорошо. Ама передают со мной подарок для него, — Аки опустилась на колени и, достав из рукава нитку синего коралла, положила его к ногам леди Констанс. — И для госпожи, и для Элисабет есть подарки, — из другого рукава появились две фигурки-подвески, тоже выточенные из синего коралла.
Движением руки леди остановила охранника, шагнувшего вперед, чтобы поднять подарки, наклонилась и взяла их в руки, а потом подняла ама с пола, протянув ей ладонь.
— Очень красиво, — сказала она. Я тоже буду молиться за всех вас. До свидания, Аки. Оливково-золотистые руки ама теребили конец пояса. Аки поклонилась и собралась уйти, не прощаясь — этикет Вавилона предписывал обращаться с гемами как с животными или мебелью, и ритуалов приветствия-прощания для них не существовало.
— Скажите «до свидания», — шепнул ей охранник.
— О, до свидания, леди, до свидания! — ама снова упала на колени и коснулась пола лбом. — Ах, Аки такая неловкая!
— Ну что ты, Аки. Будь счастлива.
