Но сейчас был день, все мои ночные кошмары были позади, а впереди нас ждали мои милые старички. Все правильно, все так и должно быть, все так же, как и раньше. Я отложил на потом тревожные предчувствия и сосредоточился на езде.
Встреча с родителями оправдала все мои ожидания. Лео практически мгновенно очаровал мою маму. Эта странная собака удивительно быстро и точно раскусила мою старушку. Вид красивой элегантной собаки, аккуратно обходящей кусты драгоценных роз и иногда останавливающейся возле них как бы понюхать, а не поднять лапу, совершенно потряс мою маму. Она заявила нам с отцом, что если среди нас и есть ценители красоты, то это, несомненно, не мы с ним, а потом величественно удалилась царственной походкой вместе с хитрым Лео вглубь сада.
Отец пожевал потухшую трубку, ухмыльнулся в усы, хлопнул меня по плечу и сказал:
— А ведь этот, твой красавец, весьма продувная бестия, а?
Пришлось с этим согласиться, так как на лицо был факт чудовищного предательства. Я даже по-настоящему успел слегка огорчиться, как это он так быстро меня променял. Но только я успел об этом подумать, как тут же из кустов выглянула узкая длинная морда, внимательно глянула на меня и, я готов в этом поклясться, подмигнула мне, и так быстро исчезла, что мне показалось, что это было виденье в унисон прозвучавшее моим мыслям. Но на душе стало приятно и тепло: я теперь точно знал, мой друг ни на минуту не забывает обо мне, напротив, его внимание ко мне каким-то образом увеличилось. И хотя и находился он в отдалении от меня, чувство было такое, что он все равно находится рядом. А когда из-за кустов показалась моя мама, которую практически тащил ко мне за платье Лео, то все окончательно стало на свои места.
— Крис, твой друг просто прелесть. Он ни за что не хочет расставаться с тобой, — она с чувством погладила услужливо подставленную голову. — Умница, умница.
Умница косил одним глазом на маму, а другим поглядывал на меня. И тут впервые в моей голове на самом краю восприятия что-то шевельнулось. Где-то очень далеко было произнесено мое имя. Это чувство было мимолетным и сейчас же исчезло. Глаза Лео внимательно смотрели на меня, словно проверяя, взвешивая и принимая какое-то трудное и важное решение.
Что же за дела со мной творятся?
Это воскресенье прошло благодаря Лео намного оживленнее, чем обычно, а когда рано утром мы тронулись с ним в обратный путь, то впервые за многие годы я уезжал из родительского гнезда с сожалением. Странно, но я уезжал с чувством успокоенности за своих стариков, словно нечто прибывшее вместе со мной осталось здесь, охраняя и оберегая их от всяческих невзгод. Что-то подсказывало мне, что в следующий раз я появлюсь в родительском доме нескоро. Но, увы, дела и заботы требовали моего появления в городе.
Эх, вот скоро возьму отпуск, и махнем мы вместе с Лео к моей Паоле, а потом я привезу ее сюда и познакомлю с родителями, а потом я уже никуда ее отсюда не отпущу.
Под такие сладостные грезы мы домчались в Париж и окунулись в его стремительную круговерть, которая быстро вымела из моей головы мечты.
Повседневные дела захватили меня, дни стали пролетать за днями, и мои сны пока не тревожили меня. Я стал опять впадать в благостное ожидание своего отпуска, и как личную обиду воспринимал любое препятствие на пути к нему. И вдруг неожиданное событие опять встряхнуло всего меня. И виной всему этому опять оказался Лео.
Прилежно изучив все доставшиеся мне руководства по уходу за собаками, я тщательно и с удовольствием занимался своим мохнатым другом. Кормил его по самому современному собачьему рациону, купал его, расчесывал, и он стоически переносил все эти операции. Но самое интересное и удивительное произошло, когда я попытался подстричь Лео когти. Сколько я не бился, какие только инструменты не использовал: от маленьких маникюрных ножниц до огромных кусачек — все было в пустую, любой инструмент только скользил по поверхности когтей, не оставляя на них ни малейшей царапины.
Все это время Лео внимательно и даже как-то снисходительно следил за мной, не делая впрочем, ни малейшей попытки вырвать лапу. Он спокойно наблюдал за моими усилиями, смотрел на меня все понимающими умными глазами. И только когда я основательно вспотел, Лео осторожно забрал у меня свою лапу, немного отстранился, основательно сел на зад, поднял пред собой обе передние лапы, немного неестественно согнул их..., и я ахнул, пораженный — вместо когтей из лап на меня грозно сверкнули по четыре голубоватых лезвия. И даже издали было видно, какой они немыслимой остроты и мощи. Голубой металл светился на кромках и кажется даже испускал дым. Лео слегка повел лапами, и воздух прорезали голубые молнии. Лапы двигались быстро, воздух закипал и пел между ними.
Так же быстро, как и начавшись, страшный танец прекратился, лапы остановились. Лео замер, когда я, приблизившись, осторожно начал осматривать его оружие. Я даже не был поражен, я просто принимал на веру тот факт, что собака эта была явно не собакой, и я даже не знал чем или кем она была, потому что на всей Земле не существовало таких лезвий. Их и лезвиями то назвать было нельзя — это был сгусток какого-то вещества, нечто среднее между острейшим и прочнейшим металлом и лучом лазера. С тонких их краев истекало голубоватое пламя, воздух действительно слегка вскипал и дымился над ними.
Уже потом, гораздо позже, Лео показал мне свое оружие, как впрочем, я узнал много позднее, не единственное, в действии. Гуляя с ним в близлежащем лесу, мы наткнулись на ствол дерева, поваленного ночной бурей и перегородившего привычную тропу нашего утреннего маршрута (мы по утрам оба с удовольствием бегали), и я было направился в обход дерева. Но Лео сзади предостерегающе взлайнул, я оглянулся. И вот тут-то я в первый раз и увидел, как действуют его когти-молнии.
Лео подошел поближе к дереву и, почти не останавливаясь, на ходу, как-то даже немного небрежно взмахнул передней лапой. Голубоватые молнии прочертили в воздухе сложную кривую, и дерево раскатилось в месте удара на совершенно ровные гладкие диски. Лео приглашающе взглянул на меня, я подошел поближе, взял в руки один такой диск и внимательно рассмотрел его: место среза было идеально ровное, весь он представлял собой совершенно гладкую поверхность. Я даже понюхал его, но дерево не пахло гарью, а значит не было никакого действия огня, на действие лазера тоже было совершенно не похоже, я видел срезы сделанные им. Похоже, что здесь поработала энергия более высокого порядка, чем та, которая известна человечеству.
Так кто же ты, Лео?
ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ЛУЧШЕ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ
