Звезданутые - Матвей Геннадьевич Курилкин

— Ты что, в этой катастрофе себя винишь? — уточнил Лежнев. — Так ты не вини. Ты еще не родилась, когда тут все уже тысячи лет как закончилось. Так что ты здесь точно ни при чем!

— Да и узнать, как выглядела первая нечеловеческая разумная раса было бы любопытно, — девушка упрямо мотнула головой. — Но вот это облако осколков все портит. Орбиты у них до сих пор не устоялись, так что пробираться будет очень неудобно. От крупных увернемся без труда, но тут есть мелкие, которые до сих пор летают с очень приличной скоростью. А еще я, пока была в сопряжении, заметила какие-то устройства наподобие ракет технофанатиков. Разбудишь такую — пожалеешь.

— Я думаю, ты преувеличиваешь опасность, — вдруг подал голос Кусто. — я легко проберусь к планете, главное не торопиться. А мелкие обломки, ты же сама знаешь, не представляют для меня большой опасности.

— С каких пор ты с таким энтузиазмом рвешься куда-то, где могут случиться неприятности? — искренне удивилась девушка, — Обычно пытаешься от таких мест держаться подальше!

— Ну, там такое удивительное сочетание питательных веществ в одном месте, — смущенно признался тихоход. — Довольно высокая концентрация тяжелых элементов, и одновременно множество органики и кремний-органики, которые позволят эти тяжелые элементы усвоить максимально полно. Просто фантастическое сочетание! Было бы здорово это все съесть. Я бы тогда смог увеличиться едва ли не вдвое! И даже поменял бы броню на более надежную и при этом гибкую!

— Ах, вот оно как, — улыбнулась Тиана, и Герман тоже едва удержался от смеха. Если бы у Кусто были слюни, он бы их сейчас точно сглотнул. — Что ж, тогда, если наш пассажир не против, попробуем спуститься на планету.

У Лежнева опять испортилось настроение. «Ну вот обязательно было выделять интонацией этого „пассажира“? — возмущался про себя парень. — Прям выдавливает меня! Поднимемся с планеты — попрошу слетать обратно к матке и оставить меня там. Попробую реанимировать ту каменную сигару. Уж до Земли как-нибудь доберусь, а там и команду набрать смогу. Пару лет потренируемся и сможем сами летать!»

Герман прекрасно понимал, насколько нереальны его планы. Даже если он сможет довести корабль до Земли, даже если ему удастся, не разбившись его посадить… Кто сказал, что получится сохранить это все в тайне? Такой шикарной маскировки как у ликса разведчик-сеятель обеспечить точно не сможет. Заметят его на Земле, как пить дать заметят, и, если даже не собьют на подходе, так непременно отберут корабль. А его самого в лабораториях замучают или на органы пустят для сильных мира сего. «У меня-то небось теперь органы ого-го какие ценные, — мрачно подумал Герман. — Любой престарелый олигарх состояние отдаст за какую-нибудь почку или поджелудочную. А вот интересно, мне тут ввели какие-то препараты… А если от меня что-то пересадить, или там кровь перелить, это мое долгожительство как, акцептору передастся?» Герман представил себе, как лежит целыми днями на кушетке с подключенной к венам системой переливания крови и ужаснулся.

Спуск на планету вышел по-настоящему тяжелым. Кусто долго и придирчиво выбирал самую чистую область на орбите, причем с первого раза ничего не вышло. Он целый час разглядывал пространство над полюсом, примеривался, почти уже решился, но потом все-таки передумал и перелетел в другое место. Здесь планирование полета затянулось еще на полтора часа. К тому времени Герман уже тоже успел проникнуться переживаниями и начал мандражировать. Если сначала он как-то не воспринял всерьез опасения Тианы, то теперь, глядя как сильно опасается тихоход, всерьез испугался, что случится какая-нибудь пакость.

— Не обращай внимания, — тихонько сказала разведчица, когда Лежнев поделился с ней своими опасениями, — Просто Кусто очень трепетно относится к целостности своей шкурки. Если бы нужно было садиться срочно, в боевой обстановке, мы бы пролетели через это облако не останавливаясь, и, скорее всего нам бы удалось избежать критических повреждений.

— Критических, может быть, не было бы, но все равно потом пришлось бы долго восстанавливаться и лечиться, — ворчливо ответил ликс. Конечно же он слышал Тиану — внутри тихохода как ни понижай голос, все равно ничего для него тайной не останется. — Зачем тратить ресурсы на восстановление, да и боль терпеть, если этого можно избежать?

— Я, как видишь, тебя и не тороплю, — ответила Тиана, — Просто объясняю Герману, чтобы он не волновался.

— Все, я готов, — наконец выдал ликс. — Можем спускаться.

Тиана, ничуть не смущаясь Германа принялась раздеваться — парень едва успел отвернуться. «Интересно, все киннары так любят раздеваться? Нудисты, блин, какие-то!» — флегматично подумал Лежнев. Он, вообще-то предпочел бы не отворачиваться, зрелище очень даже приятное. Машинально получилось.

Сам в слиянии решил в этот раз не участвовать — еще свежи были воспоминания о своей способности повлиять на полет.

— Нет уж, не хочу вам мешать, — отмахнулся он на вопрос Тианы. — Но если можно, выведите мне картинку на экран, а то как-то совсем будет грустно тут сидеть.

Картинку ему вывели, так что Герман получил возможность понаблюдать за увлекательным аттракционом. Кульбиты, которые исполняла Тиана, следуя плану ликса, вызывали головокружение даже если смотреть через экран. Пару раз тиходу пришлось действовать очень резко, так что Германа даже тряхнуло, хоть и не сильно — внутреннее гравитационное поле не смогло полностью компенсировать ускорение. Спускались они на ночной стороне планеты, но, пройдя самое опасное место ликс выровнял полет и уже в атмосфере перелетел к какому-то острову почти на экваторе. Остров размерами не поражал — каких-то двадцать километров в диаметре, и почти плоский. Рассвет на нем должен был наступить буквально через несколько минут.

— Атмосфера здесь даже лучше, чем на вашей Земле, — сказала Тиана, как только вышла из слияния. Да и в целом условия значительно лучше подходят для жизни. Температура — двадцать восемь градусов, вода — двадцать пять, и так почти по всей планете, исключая полюса. Ультрафиолета в лучах светила, правда, многовато, но до земли все равно доходит даже меньше, чем у вас. Кислорода двадцать два с половиной процента от объема — даже дышать можно без шлема. После того, как мы соберем образцы, конечно. Ты как, пойдешь прогуляться? Я хочу исследовать бункер, или что там такое металлическое.

— Спрашиваешь! — возмутился Герман. — Чтобы я, впервые попав на землеподобную