«Панцирная рыба» по классификации относилась к средним транспортам, по крайней мере, до переделки в базу-носитель отряда нофо. Корабли следующего, тяжёлого класса на планеты садиться уже не могли в принципе. Если сравнивать с чем-то знакомым, то грузовозы-середнячки были аналогом сухогрузов-каботажников и паромов-балкеров земных морей, даже размеры близкие, я уже не говорю про функции. То есть если очень постараться, внутрь можно затолкать ощутимый объём груза, и экипажу (в районе десяти человек) останется достаточно места. В экстренных случаях на место груза можно ненадолго принять и кое-как разместить несколько сотен людей, в таком случае перемещаться по кораблю им строго противопоказано. Наёмники постарались превратить свою мобильную базу в место длительного комфортного проживания около сотни разумных, сохранив при этом как можно больше места для груза на палубах. Надо ли говорить, что и то и другое получилось далеко не лучшим образом. Итог я замечательно прочувствовал на себе.
Изначально планировка судна явно была многократно «вылизана» с точки зрения эргономики. Верфь-производитель гарантировала, что её проектом будет пользоваться не только комфортно, но и максимально выгодно с экономической точки зрения. Легко и быстро снять любую единицу перевозимого с места её хранения, отгрузить, перегрузить, загрузить на её место что-то новое. А потом несчастный транспорт попал в инфернальные ручки персонала ремонтного дока, специализирующегося на модернизации космических кораблей. И понеслась! «Рыбе» сохранили её панцирь, противоатмосферную броню, зато внутренности креативно «прокачали». Нет, наверное, ширина коридоров, число поворотов и прочие детали интерьера соответствовали каким-то там нормам, вопрос только, каким именно. И уж точно никто не подумал сделать проходы шире в обмен на потерю некоей части полезных грузовых объёмов. Во время пожара в борделе, то есть я хотел сказать – старта, после многочасового упоённого героического упихивания «халявных ништяков» в трюмы обеими руками это ощущалось особенно рельефно.
Народ носился по палубам и переходам, как ужаленный, а усталость отнюдь не придавала ловкости и вежливости. В приключенческих книжках наёмников принято героизировать. Свободные, сильные и вечно «ходящие под богом» фартовые парни, свободные от любых обязательств, кроме контракта. Скажу так, мне было бы весьма не по себе в такой «замечательной» компании, отличающейся от банды, по меткому выражению Нурс, только тем, что не придумывают сами задания, а ищут заказчика, если бы не закаляющая школа жизни строительной компании, где я работал. Мужики-механики, операторы кранов и бульдозеров и прочий люд тоже не прочь умыкнуть, что плохо лежит, и взять «левую» подработку. Как ни странно, уважают профессионализм и авторитеты, правда, что характерно, только среди «своих». А ещё строители не стреляют в людей, но эта пропасть не так глубока и широка, как кажется. И вот увиденное отношение к Флое и мехну мне сразу и сильно не понравилось.
Старшего техспека и её дроида демонстративно игнорировали, а неожиданно столкнувшись (замечательные повороты, о да), натурально шарахались. Не с испугом, как от прокажённых, иногда с еле слышной руганью в стиле «ещё и эти тут». Наверное, реакция была слегка усугублена общей нервозностью. Я вспомнил, как Латта удивилась моей реакции на то, что «её» Чоки – мехн, и своеобразный стиль общения девушки, умудрившейся за двое с лишним суток не проронить ни слова даже в чате, блин! А ещё её удивление и неожиданно сильные другие эмоции на возню моих отпрысков со вторым роботом. Что называется, «упс». Подтекст в подсказке про открытость и негласные правила в словах интенданта Нико оказался куда глубже, чем я думал. Очень уж настоятельно собственное начальство дистанцировалось от ценного специалиста, способного в одиночку заменить мобильный ремонтный док. Чёрт, такой маленький отряд наёмников и такое змеиное кубло! И я, чужак, человек из другого мира с частично заимствованной памятью, с размаху в него влез. Ну, отлично. М-мать, достало уже!
Устроителей есть собственный вариант крылатого выражения Пушкина, крайне метко и, что удивительно, цензурно описывающий глубину проблемы. Без мата. Иногда силы экспрессии табуированной лексики просто не хватает. Выражение «ни в сказке сказать, ни бульдозером убрать» весьма точно описывает состояние грузовых палуб «Панцирной рыбы» перед стартом. На десятой минуте непрекращающегося потока заявок я понял, что в нужный интервал времени мы не уложимся. На двадцатой оставил Флою и мехна выковыривать сплавившиеся, доставшие аж до силового набора корпуса остатки транспортёра-погрузчика из переборки шахты межпалубного подъёмника и побежал осматривать остальные случаи. Именно побежал, и именно осматривать, времени было буквально по тридцать секунд на заявку. Где можно, давал резолюцию «и так сойдёт», в остальных же случаях могу сказать, что свой, наработанный ещё на московских объектах, навык «решать @#$&ец» подручными средствами я подтвердил по высшему уровню. Кажется, удалось в некоторых ситуациях покоробить даже матёрых нофо, радикально изменив их представления о возможных мерах устранения неисправностей.
Хотя, возможно, заливать монтажной пеной (взятой в соседней же ячейке хранения) колеса мобиля-транспортёра, приклеивая их к полу, действительно чересчур, но что ещё я мог сделать за столь короткий срок, если в кузове машины насмерть переклинило замки фиксаторов.
В общем, взлетели. Большая часть отряда благополучно отправилась исправлять последствия двухдневного марафона – «возьми от Центра Дальней Связи ВСЁ» – путём здорового крепкого сна, ну а для инженерно-технической службы началась нормальная работа. В смысле, теперь наконец можно было нормально переделать всё, залатанное наспех. Ещё четверо суток в минус, ведь помимо этого существовало расписание штатного техобслуживания других зон «Рыбы», да и задание Рамира на пополнение запасов в мастерской никто не отменял. Опять же, угадайте, на балансе какой службы стояли инструменты демонтажа, так активно использованные наёмниками на бывшем имперском объекте, и в каком виде они вернулись на борт? Вот-вот.
Честно сказать, к середине пятого дня космического перелёта, который должен был стать для меня-землянина чередой волнующих впечатлений, я уже начал задумываться о том, что во время сумасшедших приключений на Каллиге меньше упахивался и уставал. О том, что за бортом космос, куда мечтает попасть каждый ребёнок, про сменяющие друг друга звёздные системы и гиперпрыжки, за которыми в иной ситуации наблюдал бы с бьющимся сердцем и горящими глазами, я даже не вспоминал. Некогда. На шестой день получилось немного «выдохнуть». Основная масса суетливой, грубой, простой (для профессионала) и столь необходимой работы закончилась. Я даже умудрился познакомиться со своим начальством лично, впервые попав на палубу, где размещались жилые модули старших офицеров отряда.
