— Думаю, можно допустить, что так и есть.
Миллер постучал пальцами по столу, бессознательно копируя выбранный Холденом ритм. Мысленно он перебирал комбинации.
— Это биологическое оружие, — заговорил он, — или что там оно такое. Они посылали его сюда. И вот оно здесь. Предположим. Захватывать Эрос особого смысла нет. Для войны он мало важен в сравнении с Церерой, Ганимедом или верфями Каллисто. А если бы его хотели убить, есть более простые способы. Взорвать атомную бомбу на поверхности, и она расколется, как яйцо.
— Это не военная база, но торговый центр, — заметила Наоми, — и его, в отличие от Цереры, не контролирует АВП.
— Тогда ее вывезут, — сказал Холден. — Вывезут образец, чтобы передать заразу туда, куда нацелились с самого начала, а как только они покинут станцию, нам их уже не остановить.
Миллер покачал головой. Где-то в цепочке рассуждений угадывалось слабое звено. Что-то он упустил. Воображаемая Джули показалась у дальней стены, но из ее глаз, как слезы, стекали на щеки тонкие черные нити.
«Чего я здесь ищу, Джули? — подумал он. — Я ведь что-то ищу, но не знаю что».
Вибрация была слабой, мелкой, легче, чем дрожь при торможении вагона «трубы». Звякнуло несколько тарелок, по кофе в чашке Наоми разошлись концентрические круги. Весь отель замолчал, охваченный внезапным ужасом, когда тысячи людей одновременно осознали свою уязвимость.
— Ог-го, — выговорил Амос. — Эт-то что за хрень? — И тут же взвыл сигнал тревоги.
— А может быть, третья стадия — это что-то другое, — пробился сквозь вой голос Миллера.
Система общего оповещения была невнятной по самой природе. Динамики могли говорить со стены в метре от вас или с расстояния на крайнем пределе слышимости. Смешиваясь, слова создавали гулкое ложное эхо. С учетом этого по системе срочного оповещения говорили очень отчетливо, разделяя слова.
«Просим внимания. На станции Эрос авария. Немедленно продвигайтесь на уровень казино для перехода в радиационные убежища. Оказывайте содействие службе безопасности. Просим внимания. На станции Эрос авария…»
Петля записи будет крутиться без конца, пока кто-нибудь не введет новое задание или пока все мужчины, женщины, дети, животные и насекомые станции не превратятся в пыль и пар. Этот сценарий был кошмаром, и Миллер действовал, повинуясь многолетней выучке жителя герметичной станции. Он встал из-за стола, вышел в коридор и направился к более широкому коридору, уже забитому людьми. Холден с командой следовали за ним по пятам.
— Это был взрыв, — сказал Алекс. — По меньшей мере корабельный двигатель. Если не ядерный заряд.
— Они хотят убить станцию, — с ужасом в голосе произнес Холден. — Вот уж не думал, что стану скучать по времени, когда подо мной взрывали корабли. Но эта станция…
— Они ее не взломали, — сказал Миллер.
— Вы уверены? — откликнулась Наоми.
— Я слышу ваш голос, — пояснил Миллер, — значит, здесь не вакуум.
— Здесь есть шлюзы, — напомнил Холден. — Если в станции пробоина, шлюзы закрываются…
Какая-то женщина сильно толкнула Миллера в плечо, пробиваясь вперед. Малейшая неосторожность — и начнется давка. Слишком много здесь страха, слишком мало места. Паники еще не было, но от нетерпеливого движения толпы, вздрагивавшей, как закипающая вода, Миллеру стало не по себе.
— Это же не корабль, — сказал он. — Это станция. Мы в камне. Если у чего-то хватило мощности пробиться к герметичным отсекам, тут бы все треснуло, как яйцо. Большое яйцо, надутое изнутри.
Толпа остановилась, заполнив туннель. Здесь нужны были силы сдерживания, и быстро. Впервые с тех пор, как он покинул Цереру, Миллер пожалел о своем значке. Кто-то налетел сбоку на Амоса и подался назад, когда великан рыкнул.
— Кроме того, — продолжал Миллер, — тревога радиационная. Чтобы убить станцию, не обязательно выпускать из нее воздух. Прожгите ее лучом из нескольких квадриллионов свободных нейтронов, и беспокоиться о поставке кислорода будет некому.
— Веселый ты тип! — буркнул Амос.
— Станции не зря строят внутри астероидов, — сказала Наоми. — Не так легко прошить излучением метры скалы.
— Я однажды провел месяц в радиационном убежище, — заговорил Алекс, вместе с остальными пробиваясь сквозь напирающую толпу. — У нашего корабля отказала магнитная ловушка. Автоматическое отключение вышибло, и реактор работал еще чуть не целую секунду. Машинный зал расплавило. Несколько человек, оказавшихся на соседних палубах, погибли, не успев понять, в чем дело, и тела потом три дня вырубали из оплавленного металла и пластика, чтобы похоронить. Оставшиеся восемнадцать на тридцать шесть дней забились в убежище, пока нас не сняли.
— Звучит великолепно, — покачал головой Холден.
— Кончилось тем, что шестеро переженились, а остальные никогда больше не разговаривали друг с другом, — закончил Алекс.
Впереди кто-то закричал. В крике не было ни тревоги, ни даже гнева. Истерика. Страх. То самое, чего боялся Миллер.
— Для нас это, пожалуй, не главная проблема, — начал он, но не успел ничего объяснить, потому что новый голос заглушил повторяющееся аварийное предупреждение.
«Эй, вы все! Мы — охрана Эроса, кве, но? У нас тут авария, так что делайте, что мы скажем, и никто не пострадает».
«Давно пора», — подумал Миллер.
«Правила такие, — продолжал голос. — Следующего идиота, кто кого-то пихнет, я пристрелю. Соблюдайте порядок. Первое дело — порядок. Второе — двигайтесь. Пошли, пошли, пошли!»
Сперва ничего не изменилось. Клубок человеческих тел был слишком тугим, чтобы его могла быстро распустить даже самая тяжелая рука, однако через минуту Миллер заметил, что головы далеко впереди шевельнулись и двинулись дальше. Воздух в туннеле сгущался, запах раскаленного пластика из перегруженных восстановителей донесся до него, как раз когда толпа расступилась. Дышать стало легче.
— У них есть надежные убежища? — обратилась к своим спутникам женщина позади, но ее тотчас унесло потоком. Наоми дернула Миллера за рукав.
— Так что, есть? — спросила она.
— Да, должны быть, — буркнул он. — Наверно, на четверть миллиона, и в первую очередь места получат необходимый персонал и медики.
— А остальные? — спросил Амос.
— Из тех, кто выживет, — ответил Холден, — персонал станции спасет всех, кого возможно.
— Ага, — протянул Амос. — Ну и хрен с ними. Мы-то идем на «Роси», нет?
— А, черт, да, — сказал Холден.
Впереди толпа из их туннеля смешивалась с другой, выходящей с нижнего уровня. Пятеро мужчин с тугими загривками торопили людей. На них было полицейское снаряжение для разгона уличных беспорядков. Двое держали толпу под прицелом. Миллеру ужасно хотелось залепить этим соплякам по затрещине. Целиться в людей — плохой способ избежать паники. К тому же одному копу снаряжение было тесно в поясе, пряжки на ремне тянулись друг к другу, как разлученные любовники.
