полностью проигнорировали крейсер, до отказа набитый могущественными живыми консервными банками, способными стать едой, или проводниками их силы в реальной вселенной.
Вопросом о причинах одержимости потусторонних кристаллической структурой Влад не задавался от слова совсем. Он и сам ощущал необъяснимое желание попасть внутрь. Чувство, сравнимое с пустынной жаждой, или осадным голодом, но не имеющее отношение ни к одной из трех оболочек анимы. Инстинкт, стоящий над привычной формой существования.
Безуспешно пытаясь ограничить странное ощущение, Влад направил «Темную звезду-3» на гигантскую планету, серым камнем дрейфующую в лучах переливающейся кристаллической структуры. Планету, которой до слияния протовселенных здесь не было.
Улей Мариэль — место, где началась история человечества в родной вселенной Влада, ключевой узел, связавший жизнь ученого с жизнью космического агрессора.
Безжизненный вид планеты, нет, если быть точным, результата слияния сотен планет, в том числе и Земли, не вызывал беспокойства. Улей был таким уже давно. А вот отсутствие ментальных колебаний на ней порождало смутные опасения. В коллективном бессознательном отражались только преобразованные эсперы Медиза, и ни одного истинного Вормонд поблизости.
Исчезновение червоточины уже свидетельствует о том, что с легионом Бесконечных крыльев приключилась беда, но на планете был кто-то, кто просто не мог разделить их судьбу. Эйдон Спарассида — первый космический паук, десница Вормонд. После Влада он — самое могущественное существо их вида.
Эйдон остался по ту сторону червоточины, чтобы прикрыть проникновение Вормонд от наступающей армады демонов Омониса. Могло ли случиться с ним, что то плохое? Но почему тогда в Вормортисе нет его души? Неужели жестокие отцы лично явились по его голову?
Тревожные догадки терзали разум Влада, пока крестообразный корпус «Темной звезды-3» пронзал туманную атмосферу улья, под которой скрывалось истинное лицо планеты. Тысячи гигантских производственных линий, отливочных цехов, фабрик, и автоматизированных мануфактур, возвышались на сотни метров и растягивались на километры по всей поверхности.
На фоне производственных мощностей Омелума, Улей Мариэль — чудовище, с более чем тысячекратной разницей в количественных и качественных промышленных отношениях. Что уж говорить о миллионах орбитальных орудий, слабейшие из которых способны прошивать корабли доминиона человечества, словно пенопластовые модельки, а сильнейшие, без всяких сомнений, классифицируются как орудия Армагеддона.
— Следов демонического вторжение нет, так почему…?… А?… — Размышления прервал сигнал связи, поступивший на приемники корабля. Что странно, идентифицировался он по личному регистрационному номеру Марека Неруда — архонта Бесконечных крыльев.
Влад тут же принял вызов, однако вместо картинки на главном экране высветилось сообщение, автоматически озвученное искусственным интеллектом корабля:
«Владыка, на связиии Марекккк Неруд. Простите, я… я… не смог… не смог выполнить приказ и защитить червоточину. Вы должны покинуть… улей… немедленно…».
Глава 82
Прощание с Эйдоном
Едва Влад прослушал первое сообщение, на экране появилось второе, так же от Марека, но написанное намного лучше.
«Влад, это я, Паук. Марек прав, улетай отсюда, пока не стало поздно. Легион Бесконечных крыльев, да и меня тоже, поразила зараза гниющей плоти. Ты ведь помнишь о космических казнях? Хотя да, с такими мозгами, конечно помнишь. Гниющая плоть подчинила экипаж Темной звезды, и они разнесли червоточину, вызвав преждевременное слияние вселенных. Марека не вини, он пытался разобраться с подчиненными, а потом обрушил корабль на улей, уничтожил почти всех зараженных, и оригинальные ячейки гниющей плоти. Как архонт, он сделал все, что мог».
С широко раскрытыми глазами Влад смотрел на текст, игнорируя мужской голос, принадлежащий искусственному интеллекту. Он мгновенно переместился к панели и набрал ответное сообщение:
«Где ты? Немедленно отправляйся в стазисную капсулу, чтобы остановить заражение. Я вылечу тебя и Марека.»
Новость о гибели легиона волновала Влада гораздо меньше состояния близкого друга. Зная его снисходительное отношение к жизни и любовь к ярким впечатлениям, он не мог позволить Пауку действовать самостоятельно. Это определенно ничем хорошим не закончится.
«Мы два дня пытались. Статическое поле, останавливающее все процессы на субатомном уровне, не работает. Оболочки разлагаются с той же скоростью. Мы так же пробовали использовать на куске оригинальной гниющей плоти клеймо Неотвратимой крови, и через родственную связь попытались уничтожить всю зараженную материю и энергию, в том числе и в нас. Не вышло. Жаль, что мы не можем увидеться в последний раз, и поговорить. Не знаю, передается ли заражение через мысли, изображение, или голос, но одного взгляда достаточно, чтобы стать частью гниющей плоти. Мы с Мареком отрезали себя от коллективного бессознательного, чтобы не вызывать проблем. Долго переписываться тоже не получится, Марек уже все, а у меня максимум час-полтора. Хочу напоследок показать потусторонним уродцам, кто такие Вормонд.»
Влад яростно начал стучать пальцами по жидкой панели норботтов, принявшей форму символов языка Хор’катур, однако постепенно замедлился, а затем и вовсе остановился. Эйдон — не просто великий воин, успешный политик, и хороший друг, он тот, кто продвинул технологии Вормонд на несколько эпох вперед. Изобретатель, чей гений сравним с его собственным, но в несколько иных областях. Если Паук не смог придумать способ ограничить распространение гниющей плоти за два дня, то Влад ряд ли справится за полтора часа.
«Я знаю, Влад, знаю. То, что произошло с нами, не взваливай на свои плечи. Просто так вышло… Но раз уж прощаемся, ты ведь помнишь, как мы впервые встретились?».
Невыносимое чувство бессилия и ярости к самому себе, захлестнувшее Влада, застилало взор. Он едва мог читать, однако последние строки вызвали в памяти сцену, когда он познакомился с Эйдоном:
'- Я рада служить такому патриарху… — Элесс Спарассида — глава семьи Спарассида, кокетливо стрельнула глазками. — Но чтобы укрепить отношения между нашими семьями…
В дверь без стука вошли семь человек, шесть девушек и один парень с растрепанными волосами.
— Можете выбрать любую из моих дочерей, даже наследницу, впредь она будут следовать за вами как верный помощник. — В конце взгляд Элесс скользнул на неряшливого парня лет двадцати. — Или моего сына — гордого гения семьи.
Влад замер в нерешительности, оценивая практичный подход особы и семерых кандидатов, среди которых у низенькой девочки с каре оказался самый сильный сосуд духа на восьмом среднем цикле.
— Она не только яйца к тебе подваливает, но и шпиона пытается заслать. — Склонившись к уху друга детства, прошептал Вася.
— Сомнительное предположение, но я проверил, она не является ни трансгендером, ни гермафродитом. — Указав на крестообразные зрачки, обеспечивающие инвазивный спектр восприятия, Влад поправил закатившего глаза товарища. Он был далек даже от самых простых метафор, так как считал абсурдным искажение слов — средства передачи информации, требующего точности и отвественности. — А по поводу шпиона…
Повернувшись к ожидающей ответа Элесс, Влад прищурился.
— Вы пытаетесь подсунуть
