Ознакомительная версия.
«Оранжевый цвет был бы лучше, – подумал Кирилл, продолжая разглядывать триконку. – Меньше похож на застарелую кровь. А чтобы привлекала внимание, сделать пульсирующей. А еще бы стоило добавить акустический сопровод… скажем, стук сердца… такой ритмично-тревожный…»
Впрочем, присмотревшись, Кирилл понял, что это вовсе не триконка. Никакими дисплеями, как на Земле или Марсе, тут и не пахло. Триконка была нарисована на листе неизвестного материала и крепилась к крыше строения самой обыкновенной трубой.
Нет, такие триконки любимым не дарят!
Мысли Кирилла тут же унеслись к Светлане.
Как она там сейчас, в «Ледовом раю»? Второй месяц для новичка-курсанта – самый тяжелый. Или уже третий идет?… Сколько они летели к Незабудке в состоянии транспорт-сна?
Впрочем, Света ведь – тоже приютская. Приютские быстро втягиваются, к любой обстановке адаптируются. Так, помнится, говорил Доктор Айболит. Наверное, он, как всегда, был прав… Вот только не слишком ли много вокруг приютских? Во взводе прапора Оженкова едва ли не половина была приютских. Что происходит с людьми? Почему так много брошенных детей? Может, правы священники, утверждающие, что близится Армагеддон?…
– Кир! – Ксанка ткнула его кулачком в бок. – Ты чего, заснул?
– Солдат спит, служба идет, – тут же отозвался Артем, и эта фраза оказалась всем понятной.
И всем понравилась.
– Мне вот интересно, – сказал Кирилл, поворачиваясь к метелке, – где они все?
– Кто все? – не поняла Ксанка.
– Те, кого мы пополняем.
Артем с Ксанкой принялись озираться. Потом уставились на Кирилла. Ксанка даже травинку жевать перестала, вынула изо рта.
– Думаешь, они сейчас с монстрами дерутся? – сказала она замирающим голосом.
– Конечно. Где же им еще находиться!
– Внимание, взвод! – донесся из шлема голос прапорщика Малунова. – Стройсь! Правофланговый – сержант Кентаринов!
Артем и Ксанка тут же подобрались, ожидающе посмотрели на Кирилла. Тот от неожиданности раскрыл рот. Потом словно неведомая сила подняла его с мягкой травки.
– Внимание, взвод! – заорал он. – Прекратить курение! Надеть персональные тактические приборы! Строиться!
Он напялил ПТП на голову и кинулся к краю плаца, занял позицию правофлангового, поднял левую руку, обозначая фронт построения…
Поначалу случилась некоторая суматоха – видать, народ излишне расслабился, – но когда трое офицеров, одним из которых был прапорщик, вышли из-за ближайшего здания, в строю оказался даже Витька Перевалов, которого за медлительность называли не иначе как Тормозилло.
Едва офицеры приблизились и остановились, как и положено по уставу, уступом влево, Кирилл рявкнул:
– Взвод! Р-равняйсь! Смир-рна!
Все совершили уставные движения, словно единый механизм. Кирилл, молодцевато оттягивая носок и чеканя шаг, двинулся к начальству, скользнул взглядом по звездочкам и блямбам на погонах и обратился к старшему:
– Господин подполковник! Взвод новобранцев, прибывших для несения дальнейшей службы, построен!
Подпол выслушал доклад с удовлетворенным выражением на физиономии. Потом лицо его сделалось строгим, и он, шагнув к взводу, рыкнул:
– Здравствуйте, бойцы Галактического Корпуса!
При первых же звуках его голоса ИскИны в персональных тактических приборах новобранцев оценили ситуацию – ведь подпол был без шлема, в берете – и оттранслировали внутрь шлемов внешние шумы.
– Здра… жла… гсдин… подплник! – отчеканил взвод.
На Марсе бы с ближних деревьев в этот момент шуганулись вороны. Здесь пугаться было некому.
Подпол обвел шеренгу вновьприбывших все тем же строгим взглядом. Потом взгляд его потеплел, будто начальник увидел родных детей.
– Бойцы! От имени руководства базы «А-три» Незабудкинского гарнизона Галактического Корпуса поздравляю вас с прибытием к месту службы!
Кирилл подумал, что местные военные руководители не раз проклинали первооткрывателя, поименовавшего планету. Образованное от название цветка прилагательное звучало в устах подполковника, как хула, сорвавшаяся с языка святого отца.
Отгремело троекратное «ура».
Прозвучала команда «вольно», и вперед вышел третий офицер, тощий, словно жердь, с бородкой клинышком. На плечах его красовались капитанские погоны.
Он оказался местным капелланом и толкнул речугу, смысл которой свелся к тому, что личный состав базы гордится тем, что находится на переднем краю борьбы с ксенами, являясь щитом не только для язонитового рудника и местных обитателей, но и Солнечной системы и самой Земли.
«Не этот ли работает на службу безопасности?» – подумал Кирилл. Но потом решил, что для эсбэшника у местного капеллана слишком приметная внешность.
Потом еще трижды откричали «ура», и подпол повернулся к Малунову:
– Прапорщик, размещайте личный состав в казарме номер семь.
«Кол мне в дюзу, сколько у них казарм! – подумал Кирилл. – Здоровенная база! Хоть и без Периметра…»
Потом он вспомнил, что семерка – счастливый номер, и попросил судьбу, чтобы счастье на Незабудке продолжалось как можно больше.
Когда крупные начальники удалились, прапор велел построиться в колонну по двое и отвел новобранцев к щиту, на котором красовался план базы. Оказалось, что казарм на самом деле всего четыре, а семерка означала номер строения на плане.
К этому строению колонна и направилась.
Казарма оказалась совершенно стандартной – на пятьдесят человек. Ф-мебели не было. Обычные металлопластиковые койки в два ряда…
Артем постарался оказаться рядом с Ксанкой, а Кирилл – заполучить койку возле другой стены. Тут же началась передислокация – Ксанка попыталась занять свободное место рядом. Спиря сразу набычился, глаза его превратились в выпускные окошки бластера ближнего боя.
«Ну вот! – подумал Кирилл, беспомощно глядя на Ксанку. – Как и прежде, все мои намеки мимо мишеней!»
В последние дни учебы девица не проявляла свои симпатии к нему так открыто, и Кирилл даже начал подумывать, что Спиря, наконец, добился своего. Но сегодняшнее Ксанкино поведение показывало, что транспорт-сон не пошел ей, в этом смысле, на пользу и угроза ржавых пистонов не миновала.
– Не нужно, Роксана! – тихо сказал Кирилл.
– Почему? – взмолилась метелка. – Нас, может, убьют сегодня!
– Не нужно, Роксана! – повторил Кирилл еще тише и как можно спокойнее. – Нас не убьют. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю, ни через месяц.
– Почему ты так думаешь? – прошептала Ксанка.
– Мне так кажется, – сказал Кирилл. И сам поразился уверенности, прозвучавшей в собственных словах.
Ксанка молча вернулась на соседнюю с Артемом койку. Тот мгновенно перестал быть сдвоенной бластерной установкой и повеселел.
Ознакомительная версия.
