— Съ минуты на минуту онъ проснется, — замѣтилъ Атарва, который склонился надъ нимъ и внимательно изслѣдовалъ князя. — Онъ перенесъ путешествіе лучше, чѣмъ я предполагалъ. Я думаю, Сагастосъ, что вамъ не придется жаловаться на ученика, котораго я навязываю вамъ, — съ улыбкой прибавилъ индусъ.
— Я не сомнѣваюсь въ этомъ! Къ тому же наставлять обитателя Земли и ввести его въ наше общество — задача очень оригинальная и интересная. Сначала намъ будетъ довольно трудно объясняться другъ съ другомъ, такъ какъ по-санскритски я говорю очень плохо; но, надѣюсь, что при добромъ желаніи съ обѣихъ сторонъ у насъ все скоро пойдетъ хорошо.
— Конечно! Мой спутникъ принадлежитъ къ земному племени, особенно способному къ усвоенію языковъ, и эта-то способность поможетъ ему изучить вашъ языкъ. Но вотъ онъ открываетъ глаза, — прибавилъ Атарва.
Андрей, дѣйствительно, проснулся. Съ минуту онъ смущенно и недовѣрчиво оглядѣлъ всю комнату, а затѣмъ, узнавъ Атарву, приподнялся и провелъ рукой по лбу, видимо, стараясь собраться съ мыслями.
— Ну, что, мой другъ и ученикъ? Какъ чувствуешь ты себя послѣ путешествія? — спросилъ индусъ, дружески пожимая князю руку.
Андрей вздрогнулъ.
— Вы шутите, учитель?
— Нисколько! Стоитъ тебѣ только взглянуть въ окно, и ты тотчасъ же убѣдишься, что находишься въ иномъ планетномъ мірѣ. Позволь мнѣ теперь представить тебѣ марсіанина, мага Сагастоса, который принялъ на себя обязанность быть твоимъ наставникомъ и руководителемъ въ новой для тебя средѣ. Мнѣ нечего пояснять, что ты найдешь въ немъ друга, и умно поступишь, если будешь точно сообразоваться съ его совѣтами. Какъ членъ братства высшихъ маговъ, Сагастосъ изучилъ нѣсколько земныхъ языковъ, между прочимъ и санскритскій, такъ что вы будете имѣть возможность объясняться другъ съ другомъ.
— Какъ! На Марсѣ есть ученые, которые говорятъ на нашихъ земныхъ языкахъ? — пробормоталъ Андрей, съ жаднымъ любопытствомъ смотря на молодого марсіанина.
— Сношенія между обѣими планетами восходятъ къ очень отдаленному прошлому. И у насъ на Землѣ тоже есть посвященные, которые говорятъ на языкѣ Марса, — отвѣтилъ Атарва. — А теперь до свиданія, другъ! Оставляю тебя съ твоимъ новымъ покровителемъ, а я пріѣхалъ сюда учиться и жажду поскорѣй приняться за работу. Посмотри! Какъ видишь, я ношу уже здѣшній костюмъ, который надѣнешь и ты. До свиданья и желаю тебѣ успѣха!
По уходѣ Атарвы, Андрей всталъ, протянулъ руку Сагастосу и сказалъ по-санскритски;
— Будь снисходителенъ ко мнѣ и терпѣливъ, благородный Сагастосъ! Заранѣе прошу, прости мои промахи относительно вашихъ обычаевъ и медленность, съ какой, безъ сомнѣнія, буду изучать вашъ языкъ, несмотря на все мое желаніе.
— Добрая воля — прекрасный помощникъ ученія! Она, конечно, избавитъ тебя отъ необходимости испытывать мое терпѣніе, — дружескимъ тономъ отвѣтилъ Сагастосъ. — А теперь вставайте, мой другъ, и, прежде всего, возьмите ванну и одѣньтесь.
Смущенный своей наготой, о которой до этой минуты онъ даже и не подумалъ, Андрей послѣдовалъ за своимъ наставникомъ въ залу, гдѣ былъ устроенъ небольшой бассейнъ, и съ наслажденіемъ выкупался.
Наполнявшая бассейнъ влага была похожа по цвѣту на земную воду, но казалась князю менѣе плотной и, кромѣ того, была сильно ароматична. Онъ не могъ опредѣлить, былъ ли то ароматъ естественный, или происходилъ отъ влитой въ бассейнъ какой-нибудь эссенціи.
Когда Шелонскій вышелъ изъ бассейна, Сагастосъ указалъ ему на лежавшія на стулѣ одежды, и князь надѣлъ длинную, голубую тунику и плащъ такого же цвѣта. Металлическій поясъ стягивалъ складки широкой одежды, сдѣланной изъ необыкновенно мягкой и шелковистой ткани. Бѣлые ботинки, съ толстыми подошвами, довершили этотъ костюмъ, который удивительно шелъ къ Андрею.
Наблюдавшій за нимъ Сагастосъ съ улыбкой взялъ князя за руку и подвелъ къ зеркалу, скрытому занавѣской, которую онъ и отдернулъ.
— Посмотрите, какъ вы хорошо выглядите! Несмотря на вашъ нѣсколько экзотическій типъ, когда я представлю васъ въ обществѣ, вы заинтересуете и понравитесь, не возбуждая при этомъ нескромнаго любопытства.
Андрей съ любопытствомъ сравнилъ себя съ Сагастосомъ, стоявшимъ рядомъ.
Несомнѣнно, оба они были представителями двухъ совершенно различныхъ расъ, хотя и схожихъ въ главныхъ чертахъ. Марсіанинъ былъ выше ростомъ, полнѣе и шире въ плечахъ; черепъ его имѣлъ тоже иную форму, цвѣтъ лица былъ красновато-темный, а волосы — черные съ мѣднымъ отливомъ. Но самое странное впечатлѣніе производили большіе, на выкатѣ, глаза — ярко-синяго цвѣта, блиставшіе, словно драгоцѣнные камни.
— Я не могу придти въ себя отъ удивленія, найдя на другой планетѣ человѣческія существа, до такой степени похожія на насъ, что мы можемъ признать другъ въ другѣ не только людей, но даже мужчинъ. Мы и не мы; словомъ, умъ мѣшается передъ этой странной загадкой, — замѣтилъ Андрей, разсматривая своего собесѣдника.
— Да! — отвѣтилъ Сагастосъ. — Въ дѣйствительности, все совершается гораздо проще и по одному и тому же закону, для каждой солнечной системы. Міры, — дѣти одного центральнаго свѣтила, — образованы изъ однихъ и тѣхъ же химическихъ элементовъ, почти въ одинаковыхъ комбинаціяхъ. Подвергаясь дѣйствію одного и того же солнца, они производятъ флору и фауну, мало чѣмъ отличающіяся другъ отъ друга. Духъ же, въ своемъ поступательномъ движеніи черезъ царства минеральное и растительное, достигнувъ вершины лѣстницы животнаго міра, принимаетъ всюду человѣческое строеніе. Итакъ, на всѣхъ мірахъ нашей системы живутъ человѣчества, которыя походятъ другъ на друга; за исключеніемъ, конечно, частичныхъ отличій, обусловленныхъ мѣстными причинами: климатомъ, плотностью воздуха, болѣе или менѣе сильнымъ воздѣйствіемъ солнца и т. д. По внѣшнему виду, мы съ вами очень мало отличаемся другъ отъ друга и, только анатомически изучая нашъ организмъ, вы увидите различіе, напримѣръ, въ строеніи органовъ дыханія, зрѣнія и проч. Впрочемъ, у насъ будетъ еще время поговорить объ этомъ. Для не-посвященныхъ вы представите изъ себя только человѣка маленькаго роста, болѣе бѣлаго и нѣжнаго, чѣмъ обыкновенные смертные. Словомъ, въ ихъ глазахъ, вы будете простымъ капризомъ природы. А теперь пойдемте обѣдать! Вамъ надо будетъ еще привыкать къ нашей пищѣ и атмосфернымъ условіямъ. Не судите по здѣшнему воздуху, который искусственно приноровленъ къ вашимъ земнымъ легкимъ, — весело закончилъ Сагастосъ, увлекая своего собесѣдника.
Князь и Сагастосъ вышли изъ башни и, пройдя нѣсколько длинныхъ коридоровъ, очутились на большомъ дворѣ, крытомъ стекляннымъ куполомъ.
