— Нет. Тут целиком моя вина. Я использовал рискованный маневр, который почти сработал.
— Кстати, по этому поводу на вас наложено взыскание за повреждения корабля и невыполнение приказа старшего офицера. Только усилиями Глингской дипломатии и тем, что приказ был заведомо неправильным, оно погашено, а Глингское командование представило вас к награде "За неоценимую помощь Глингскому народу". С чем вас и поздравляю.
— Ага, вот почему у меня такие привилегии здесь?
— Да. И только поэтому.
— Кстати, а почему вы спросили про Дэвида? Он, случаем, не погиб? — Майк уже знал ответ, но дабы не подать виду задал вопрос.
— Нет, но на него заведено дело по статье "О поведении недостойном офицера межзвездного патруля". Вероятно, его лишат звания и уволят из патруля, — Майка искренне это порадовало. И то, что Дэвид остался жив. Майк не желал ему смерти, — ваши показания по этому делу будут решающими. Не хотите их сменить?
— Нет. На мой взгляд, Дэвид повел себя правильно в данной обстановке, — у Майка было совсем другое мнение. Но после событий с Мариушем, он смотрел на все совсем иначе. Не их это дело, не их.
— Спасибо. Больше вопросов нет, хотя, постойте. Не обратили ли вы внимания, не было чего-либо странного в этом бое?
— Странного?
— Ну, оружие, маневры, еще что?
— Хм… Возможно, возможно. Да, похоже, что-то было. Очень было не похоже на обыкновенных налетчиков. Слишком слаженно. Да и тактика обратного клина… Что-то я не припомню, чтобы такие банды ей пользовались. Припоминаю свои предыдущие бои. Такого никогда не было. Всегда при нашей атаке, после потери процентов двадцати-тридцати они сворачивались и улетали. В этот раз все было иначе.
— Спасибо, теперь все. По окончании вашего лечения, вас, возможно, вызовут для дачи показаний.
— А может, меня вызовут раньше? — чуть ли не заныл Майк, — надоело здесь отлеживаться.
— Посмотрим…
— Всем встать! Внутренний корпоративный трибунал межзвездного патруля и межпланетарный суд сектора B13K8 Клио возобновляет заседание. Рассматривается дело о вторжение в систему N13 «Земки» вооруженного формирования неизвестного происхождения. В зал вызывается следователь патруля, уполномоченный по данному делу. Прошу вас изложить результат допроса свидетелей и обвиняемых.
— Итак, почти все обвиняемые отказались давать показания. В своих объяснениях они ссылаются на помутнение рассудка, амнезию и прочее. Полные протоколы допросов суду предоставлены. По дополнительному делу, о несоответствии званию офицера, показания обвиняемого и свидетеля сходятся. Оба утверждают, что уход с поля боя капитана Кельпера являлся вынужденным, по причине небоеспособности корабля. Оснований думать иначе у меня не возникло.
— Есть ли еще какие-нибудь факты, появившиеся с момента последнего слушанья?
— Да. По дополнительному делу была произведена экспертиза. Эксперты признали корабль вполне годным к боевым действиям. По этому поводу штабом патруля подано ходатайство, о проведении дополнительной экспертизы совместно с пилотами испытателями корпорации-производителем «Земон».
— Спасибо. Суд постановляет принять ходатайство патруля и провести дополнительную экспертизу за счет штаба патруля. Заседание откладывается до получения результатов экспертизы.
— Майкл, опишите все пережитое вами, — невинно попросил добродушный седовласый доктор, радушно принявший его.
— Как вам это рассказать? Это нужно пережить, — Майк думал, что эта беседа не более чем обычная формальность перед выпиской. Он никак не мог понять, зачем рассказывать психиатру, что он пережил.
— А вы попробуйте, — мягким голосом попросил доктор. О да, он умел расположить человека к себе.
— Это нужно пережить. Как вы, наверное, знаете доктор, это отнюдь не мой первый бой. Уже не первый год я в патруле. И уже не один десяток кораблей сбил. Этот бой ничем не отличался от других.
— И, все же, было что-нибудь особенное в этом бое?
— Хм…. Ну, разве что, меня подбили. Но это не имеет отношения к делу. Ведь так? Не в первый раз ведь подбили.
— Да, конечно. Мне просто интересно, что вы переживали в тот момент? О чем думали?
— Сложный вопрос, — Майк замялся, задумавшись, — что я переживал? Да, в общем, не до этого было. А вы как думаете, доктор, можно ли в такие моменты о чем-нибудь думать?
— Не знаю…. Я ни разу не был в бою.
— Вот и я о том же…. Как можно описать все штатскому? Я не хочу обидеть вас, но, не побывав несколько раз на лезвии бритвы, нельзя понять, каково это.
— О, конечно я понимаю. А вспоминали ли вы о том бое находясь у нас?
— Да, доктор, — как ни старался Майк, его голос поник. Бессонные ночи не прошли даром, что и говорить, — бывали моменты.
— Хорошо, давайте как-нибудь в другой раз поговорим об этом?
— Согласен. До встречи.
Заключение о состоянии здоровья
лейтенанта Майкла Изефовича Стравински.
По основным показателям пациент Стравински полностью здоров. Серьезных нарушений здоровья не найдено. Физическое состояние отличное.
Кровяная составляющая по Сельцману: 12:12:7 Норма.
Наличие антител: 89 % Хорошо.
Регенерация тканей: 110 % Аномально.
Мышечный коэффициент: 85 % Хорошо.
Болевой порог: 100 % Отлично.
Физическое состояние по основной классификации: Хорошее. Годен к службе в патруле.
Физическое состояние по G классификации: Допущен. Альфа 12.
Заключение о психическом состоянии:
Психическое здоровье хорошее.
Коэффициент страха перед физической болью: 5 % Отлично.
Коэффициент устойчивости к привязанностям: 100 % Отлично.
Коэффициент моральных ограничений в бою: 0 % Отлично по Альфа.
Ограничение по допуску: в связи с пережитой травмой применение в качестве пилота боевого корабля нежелательно.
Служба военного анализа госпиталя Сан-Гавриил Подпись начальника госпиталя
— Еще всего два дня, — Майк парил в облаках, — еще два дня и я снова на службе, — он не знал о заключении, перечеркивающим всю его дальнейшую жизнь.
Даже деревья казались теперь более зелеными, а море более голубым. Наконец. Теперь ждать осталось не долго. Он представлял, как вновь сядет за штурвал. Как вновь полезет в двигатели, доводя их до совершенства.
— Майк?
— Да? Подожди!!! Мариуш!?!! Тудески!?
— Привет! Не ожидал?
— Да. Тебя точно не ожидал! — в глазах Майка светилась неподдельная радость, — какими судьбами?
Майк обнял старого друга.
— К тебе прибыл, есть разговор.
