class="p1">— Иди нах, я только час назад сменился.
Через пять секунд мощный удар выкидывает меня из нар, где мы коротали время в командировках. Вскакиваю, готовый вломить наглецу. И вижу перед собой групника.
— Опух, боец?
— Никак нет!
— Строится!
— Я только с караула сменился…
— Что?!
— Так точно. Товарищ лейтенант.
Пиздец. Получаем оружие. Боеприпасы. Рассовываем все по подсумкам разгрузки. Складываем в РД (ранец десантника). Групник всё внимательно проверяет. Тупо защелкиваю патроны в магазин. Два часа… Всего два часа, как я сменился с ёбанного суточного караула. Потом час на всякие дела, и я в последние сутки спал всего максимум шестьдесят минут. Пиздец.
— Хули ты как сонная муха, Ветер? — интересуется мимо проходящий лейтенант.
— Стараюсь, товарищ лейтенант. — подскакиваю я от парт, на котором снаряжали оружие. Только бы не доебался.
— Старательней старайтесь, товарищ сержант.
— Так точно!
Вух! Пронесло. Снарядились, нацепили на себя разгрзки, выстроились в располаге. Кроме нас стоят еще три группы. Вторая группа из второй роты и вторая из третьего. Какой-то замес намечается. Мимо проходит аж сам комбат. Групник побежал докладываться.
— Здравствуйте товарищи бойцы! — зычно орет комбат.
— Гав-гав-гав, товарищ подполковник! — дружно отзывается строй.
— Есть те, кто не готов выходу? — спрашивает подполковник.
Среди разведки таких нет. Хотя вру. Есть. Из строя выходит один боец. Комаров, если не ошибаюсь. Вторая группа второй роты. Но у него на ногах действительно полный пиздец и нас он может только задерживать. Ему всей ротой, даже не группой, орали, чтобы сходил к медику. «А, хуйня» — отмахивался. Вот и отмахался.
После недолгого выяснения обстоятельств Комарова грузят в палатку санбата, а нас на БМП и мы премся… Куда — не знаю. Хочется спать. Умудряюсь прикорнуть, привалившись к сослуживцу. Когда…
— Группа, к машине! Ветер, берешь Крыжу и к тому холму. Не спать!
Хлопаю по плечу пулеметчику и несемся к заданию. Сзади громыхает патронами в коробе ПКМ Крыжа. «Погремушка» ебанная. Залазим на склон. Обустраиваемся.
— Азимут Ветру.
— Ответил. — через пяток секунд выходит на меня групник.
— Холм оседлали. Дальнейшее задания?
— Бдить. — коротко ответил лейтеха.
— Принял. Бдём.
Дав, для профилактики, Крыже в ухо и оставив его на заслоне удалось подремать почти часика полтора. Когда тот разбудил:
— Товарищ сержант! Товарищ сержант!
— Чего тебе? — недовольно спросил я.
— Там, вроде, люди…
— Люди?
Разведдроны из комплекса «Тени» немедленно взвились в воздух и направились в сторону направляющихся к нам целей.
— Азимут Ветру.
— Ответил.
— Наблюдаю двух женщин. Оружия нет. Что делаем?
— Пропускаем. — принял решение групник, после десятиминутного молчания, за которые эти бабы и так прошли мимо, сопровождаемые нашими стволами.
Сидим дальше. Еще через десять минут дроны обнаружили в лесу группу из пятнадцати мужчин, обвешанных оружием.
— Азимут Ветру.
— На приёме. — о, а ответил почти сразу. Видать эти бабы взбодрили нашего летёху.
— Наблюдаю пятнадцать человек. На кромке леса. Оружие — автоматы и выстрелы к РПГ.
— Ветер Азимуту. Численность?
— Пятнадцать. — что не понятно?
— Наличие оружия подтверждаешь?
— Так точно.
— Ждите.
Охуеть. Опять ждите. Они ща мимо нас пройдут.
— Ветер Азимуту.
— На приеме.
— На вас хвост. Все, кто попытаются бежать. Как принял?
— Принял. Готовы работать.
Группа боевиков мирно шла по тропинке между двух холмиков. Рядом висело полуразрушенное здание то ли административного МТС (механизированная тракторная станция), то ли что еще. И вдруг, в одну секунду, вся эта дорога превратилась для них в ад. Сначала произошел подрыв двух МОН-50, которые сразу уполовинили число «духов». И тут же кинжальный огонь пулеметов и автоматов с двух сторон. Бахнула граната от РПГ. Вниз спустилась подгруппа досмотра, которая безжалостно добивала еще шевелившихся нелюдей. Враги за спиной не нужны. Собрав оружие, документы, деньги, фотографии группа разведки спецназ быстро покинула своё местоположение.
— Выход из гипера через три… Два… Один… Выход! — докладывает Номад.
Рейдер мгновенно окутывается защитными и маскировочными полями и тут же отваливает в сторону, на ходу сбрасывая корветы и дроны-истребители. Стандартные предосторожности. Вот мы и прибыли в точку назначения с обитаемой планетой.
А интересная система. Звезда — желтый карлик. Девять планет, из них один газовый гигант. Одно очень плотное астероидное поле за орбитой четвертой планеты. Наша цель — вторая планета от звезды, находящаяся в зоне комфорта. При увеличении в оптическом диапазоне здорово напоминает Землю. Голубые океаны, белые облака, зеленые континенты. Два естественных спутника на орбите, один ночной и один дневной, охраняют планету от бомбардировок метеоритами. Электромагнитных излучений, да и любых других, искусственного происхождения, от планеты не зафиксировано. Из любой другой точки системы тоже. На всякий случай Номад дал вызов на аварийной частоте Джоре. В ответ — тишина.
Корветы варп-прыжком ушли на другую окраину системы и двинулись в нашу сторону, по дороге просвечивая систему более подробно. Мы же двинулись к объекту нашего интереса.
— Слушай, Номад. — спросил я искина — Что мне за херня в медкапсулах снится? Ты же наверняка считывал мои сны.
— Считывал. — не стал отрицать Номад — Заново переживаешь боевые действия.
— Во-во. — подтвердил я.
— Многие после войны этим страдают.
— И что, с этим ничего нельзя поделать?
— Либо справляешься сам, либо помощь психиатра. — ответил Номад.
— Вот уж не поверю, что при такой развитой технологии и знании в области медицины Джоре не смогли ничего придумать.
— Смогли. Можно стереть часть памяти. — предложил Номад.
— Н-нет. — отказался я — Всё-таки это часть моей жизни. Определенный опыт. А по-другому никак?
— В специализированном медицинском центре тебе, возможно, помогли бы. Но мы на рейдере дальней разведки. Здесь нет необходимого оборудования.
— Поняяятно. — протянул я — Слушай, а с какого хрена вообще все эти рефлексии пошли? Я, вроде бы, особой мнительностью не страдал. И тренажер прошел в жестком режиме. Да и потом жизни лишал. И ничего. И в армии, после командировок, по ночам не кричал.
— Тренажер, как бы реалистично он не передавал чувства, мозг человека всё равно на подсознательном уровне за реальность не считает. — пояснил Номад — Убивал ты, защищаясь сам, или защищая кого-то. Свою жизнь, своих друзей и родных, свои интересы. Был очень сильный личный фактор. Подсознательно чувствовал свою правоту. А потом ты начал убивать тогда, когда тебе этого было и не нужно. По чужому желанию. Ты мог этого избежать, просто избежав службы. Вот подсознание и напоминает.
— Ну не скажи. — возразил я — Там или мы — их, или они — нас. Да и потом личный фактор прибавился — месть.
— Но ты же мог всего этого избежать, просто не пойдя в военкомат? — спросил Номад.
— Мог. — вынужден был
