заснеженный горный склон, поросший высоченными темными елями. Внизу поблескивали три озерца, покрытые льдом.
– Откуда такая страсть к зимним пейзажам? – спросил я, удивленно качая головой.
– О, мистер Лэнни, все на самом деле очень просто – мы тут стараемся соблюдать времена года, характерные для того места на Земле, где родился основатель нашего движения, великий Линк Тропп.
Спускаться вниз, мы слава Нейлу, не стали, углубившись в лабиринт многочисленных однотипных коридоров. И на одном из перекрестков вдруг столкнулись с огромным роботом, который выглядел бы крайне смешно и нелепо, если бы не десяток стволов крупного калибра, торчащих из его металлического кожуха, представляющего собой почти правильную сферу.
При виде нас робот натужно повернулся и хищно передернул затворами.
– Страж, ты что тут делаешь? – удивился Таллертон.
В ответ раздался какой-то скрип. На Луне-Ноль так скрипят велотренажеры, когда на них взгромождается какой-нибудь весьма упитанный местный житель.
– Поня-ятно. Этот балда Торкинс опять перепутал сектора, – проворчал Таллертон и поднес к губам запястье с микрофоном. – Торкинс, я понимаю, у тебя там опять учебная тревога, но это не повод отправлять 11-го стража вглубь жилых секторов!
Он помолчал, явно вслушиваясь через наушник в ответ.
– Ну хорошо. Я сам уж тогда его перенаправлю.
Он снова нажал что-то на пряжке ремня, робот вновь что-то невнятно проскрипел и заторопился в ту сторону, откуда и появился, выделывая по коридору забавные зигзаги.
– Весьма внушительная боевая единица, – заметил капитан. – Для чего это вам внутри станции такой агрегат, господин Таллертон? У вас тут война с кем-то идет?
– Да какая там война! – раздраженно бросил Таллертон, уверенно сворачивая направо и потирая подбородок. – Так, очередная проверка боеготовности, которую мы… кхм… совместили с вашим прибытием. И кое-кто дал неверное направление одному из роботов станционной обороны, каждый из которых… – слово «каждый» Таллертон произнес с непередаваемо угрожающим нажимом, после чего весело улыбнулся. – Каждый из которых, как вы весьма справедливо заметили, капитан, представляет собой крайне внушительную боевую единицу.
Спустя несколько минут мы очутились в отлично обставленной эфирной студии.
– Техника настроена и готова к работе, так что можем приступать к съемкам хоть сейчас, – Таллертон с довольным видом уселся за стол, один в один копировавший тот, что был установлен в студии нашего канала на Луне-Ноль.
– А что экскурсии у нас никакой не будет? – невинно поинтересовался капитан, который всю дорогу внимательно осматривался по сторонам.
– У нас очень большой мир, капитан, а у вас очень мало времени, – с улыбкой отвечал Таллертон. – Так что видами лучше полюбоваться на этом замечательном экране. Присаживайтесь, господа.
Он взмахнул рукой, и на стене позади него возникла огромная панорама того заснеженного склона, мимо которого мы прошествовали по дороге сюда. Камера медленно скользила вперед мимо живописных утесов и вдруг экран неожиданно погас. А затем на нем появилось взволнованное лицо неизвестного нам человека на фоне какой-то рубки.
– Рио, у нас тут опять внештатная ситуация, – коротко доложил он.
– Что, опять робота не туда отправили, Торкинс?
– Эммм…Ну тут как бы это…, – промямлил тип на экране, выразительно двигая бровями.
– Торкинс, не стесняйтесь и отвечайте прямо, что случилось! Мы только что терраформировали Юпитер?
– Нет, Рио. Тут у нас лайнер на связи и он… В-общем, мадемуазель заявляет, что он захвачен и требует связи с бывшим капитаном корабля!
– С бывшим! Как интересно, – протянул капитан, вставая из своего кресла с совершенно невозмутимым видом. – Господин Таллертон, ваши люди могут переключить эту мадемуазель на нас и не вмешиваться в наш с ней разговор?
Нахмурившийся Таллертон махнул Торкинсу – и на экране появилась бортпроводница «Уинстона Черчилля» со странной красной повязкой на голове.
– Повторяю, наша революционная группа захватила лайнер и всех его пассажиров! Я требую немедленной связи с…
Тут девушка замолкла, увидев, по всей видимости, новую картинку.
– Ага! Господин капитан собственной персоной! —вскричала она и ее глаза сверкнули мстительным торжеством.
– Сюзанна! Сюзанна!.. – капитан нахмурился и прижал палец к уху. – Я ничего не слышу, Сюзанна!.. Что там у вас случилось? Мне даже никто не объяснил толком из-за чего вызов!
Бортпроводница на миг даже задохнулась, потом ее лицо вплотную приблизилось к экрану:
– Мы полностью захватили лайнер и если ваше поганое правительство…
– Сюзанна, ничего не слышно! – продолжал гнуть свое капитан. – Ну, включите, наконец, помехоподавитель! Это большая красная кнопка слева от вас!
Он обернулся к нам с Таллертоном, застывшим в полном изумлении, и раздраженно добавил:
– И чему их там только в академиях учат!
Бортпроводница дернулась в сторону, затем раздался негромкий хлопок – словно кто-то открыл бутылку неохлажденного шампанского. Девушка непонимающе глянула на нас и вдруг исчезла из поля зрения.
– И чему их только в академиях учат, – повторил капитан, усаживаясь обратно в свое кресло. – Трансляцию можно завершать, господин Таллертон, Сюзанна нам больше не помешает.
– Но она же говорила о какой-то революционной группе…
– Блеф это все, типичный блеф книжного игрока 1. Она действовала в одиночку.
– Но вы ведь ее не убили? – воскликнул я, вмешиваясь в этот на удивление спокойный диалог.
– Успокойтесь, мистер Лэнни, это был всего лишь сонный газ. Вот если бы до нее успел добраться Байон… Он так церемониться с террористами точно бы не стал…
– И все же, если вы не против, мы пока заблокируем шлюз, к которому пристыкован ваш лайнер, – ласково улыбнулся Таллертон и щелкнул пальцами в сторону экрана. Торкинс, внимательно слушавший наш разговор торопливо кивнул, и перед нами вновь раскинулась снежная панорама. – Итак, мистер Лэнни, я в вашем полном распоряжении и готов ответить на любые вопросы о нашей, надо признать, весьма необычной кухне. Съемка уже началась и уверяю, ее качество будет на самом высшем уровне.
Я откашлялся в кулак и решил не ходить вокруг да около.
– Отлично, Рио. Вы здесь представляете секту так называемых неоканнибалов, про которую на орбитах ходят самые зловещие слухи. Вы что и в самом деле едите людей?
Таллертон улыбнулся.
– Вовсе нет, Лэнни! Мы же не какие-то там каннибалы – так что не волнуйтесь, капитан вашего лайнера не повторит судьбу знаменитого Кука.
– Но почему тогда неоканнибалы?
– Да потому, что мы считаем правильным употреблять в пищу мясные блюда, приготовленные из специально выращенных в искусственной среде человеческих органов.
Я с трудом подавил приступ тошноты.
– То есть весь ваш неоканнибализм заключается лишь в том, что вы поедаете не натуральную, а искусственно выращенную человечину?
– Не совсем так, мистер Лэнни, – Таллертон мягко сложил пальцы на уровне груди. – Каждый из нас, а численность нашей станции на сегодня составляет более тысячи человек, каждый
