После он прошел обязательный курс психотерапии. Он плакал. Его мучили кошмары, приступы дрожи и все прочее, о чем полицейские не говорят. Но даже тогда все случившееся было как бы отделено расстоянием, будто он, напившись, наблюдал, как блюет. Просто физическая реакция. Пройдет.
Главное, он теперь знал ответ на вопрос. Если надо, он может убить.
Но сейчас, в коридорах Эроса, он наслаждался убийством. Даже убийство того, первого ублюдка было лишь печальной служебной необходимостью. Удовольствие от убийства пришло после Джули, и даже не столько удовольствие, сколько исчезновение боли.
Он не поднимал пистолета. Холден первым вышел на эстакаду, и Миллер держался за ним, позволяя землянину задавать темп. Тот двигался быстрее, к тому же обладал естественным атлетизмом человека, приспособившегося к переменам гравитации. Миллер чувствовал, что заставил Холдена нервничать, и немного сожалел об этом. Чтобы раскрыть тайну Джули, ему нужно было попасть на корабль Холдена.
И между прочим, не умереть от лучевой болезни в ближайшие часы. Это, возможно, окажется не так легко.
— Ну вот, — заговорил Холден, остановившись на выходе с эстакады, — нам надо вернуться вниз, а между нами и Наоми может оказаться немало охранников, которые удивятся при виде двоих, направляющихся не в ту сторону.
— Проблема, — согласился Миллер.
— Есть идеи?
Миллер нахмурился, глядя в пол. На Эросе полы отличались от церерских. Ламинат с золотистыми блестками.
— «Труба» наверняка не работает, — сказал он, — а если и работает, то по измененному графику, высаживает всех только на уровне казино. Значит, это исключается.
— Опять служебные коридоры?
— Если мы сумеем найти переходы с уровня на уровень, — ответил Миллер. — Может оказаться не так просто, но это всяко лучше, чем со стрельбой пробиваться через пару дюжин мудаков в броне. Сколько у нас до контрольного срока?
Холден посмотрел на свой терминал. Радиационная тревога все еще горела багровым светом. Миллер задумался, через какое время она перезагрузится.
— Чуть больше двух часов, — сказал Холден. — Вполне успеваем.
— Тогда поищем, — предложил Миллер.
Коридоры, ближайшие к радиационному убежищу — ловушке-инкубатору, — уже опустели. Широкие проходы, предназначенные пропускать древние строительные механизмы, превращавшие Эрос в человеческое жилье, гулко откликались эхом на шаги двух пар ног и гудение воздуховодов. Миллер не заметил, когда замолкла система оповещения, но сейчас ее молчание представлялось зловещим.
Будь это на Церере, он знал бы, куда идти, куда что ведет, как элегантно перебраться с уровня на уровень. На Эросе приходилось довольствоваться обоснованными предположениями. Не так уж мало.
Однако он видел, что время уходит слишком быстро и, что еще хуже, хотя оба они об этом молчали, они двигались медленнее обычного. Ощущение еще не достигло порога сознания, но Миллер понимал, что последствия облучения начинают сказываться. И улучшения ждать не приходилось.
— Ладно, — сказал Холден. — Где-нибудь здесь должен быть служебный ход.
— Еще можно попробовать станцию «трубы», — предложил Миллер. — Вагоны идут в вакууме, но параллельно должны быть сервисные туннели.
— А вы не думаете, что их закрыли при аварийном предупреждении?
— Возможно, — признал Миллер.
— Эй, вы двое! Какого хрена здесь околачиваетесь?
Миллер оглянулся через плечо. Двое в полицейском снаряжении угрожающе махали им. Холден бросил тихое и резкое словцо. Миллер прищурился.
Штука в том, что это дилетанты. Пока те двое подходили, у него в голове стала зарождаться какая-то мысль. Убить их и взять снаряжение не получится. Кровь и следы пуль яснее ясного скажут, что произошло. Однако…
— Миллер! — предостерегающе шепнул Холден.
— Знаю, — ответил Миллер.
— Я спрашиваю, какого хрена вы здесь болтаетесь? — повторил один из охранников. — На станции чрезвычайное положение. Все должны собраться на уровне казино или находиться в убежищах.
— Мы как раз искали дорогу на… э, уровень казино, — с извиняющейся улыбкой ответил Холден. — Мы не здешние, и…
Ближайший из охранников ловко врезал рукоятью оружия по ноге Холдену. Землянин свалился, и Миллер, выстрелив бандиту под забрало, повернулся к его остолбеневшему напарнику.
— Ты — Мики Ко, так?
Тот побледнел, однако кивнул.
Холден застонал и поднялся.
— Детектив Миллер, — продолжал Миллер. — Взял тебя на Церере четыре года назад. Ты малость перебрал в баре Таппана, помнится. Избил девушку бильярдным кием.
— Ух ты, — с испуганной улыбкой ответил бандит. — Да, я помню. Как поживаете?
— Хорошо и плохо, — ответил Миллер. — Знаешь, как это бывает. Отдай пушку землянину.
Ко перевел взгляд с одного на другого, облизнул губы, оценивая свои шансы. Миллер покачал головой.
— Серьезно, отдай ему пушку.
— Да, конечно. Никаких проблем.
«Вот такие убили Джули, — думал Миллер. — Тупые. Близорукие. Люди, у которых вместо души хватательный рефлекс». Джули в его воображении с грустью и отвращением качала головой, и Миллер задумался, о ком это она. О гангстере, уже протянувшем оружие Холдену, или о нем самом. Может быть, ее чувства относились к обоим.
— Что здесь за дела, Мики? — спросил Миллер.
— Это о чем? — Парень придуривался, словно на допросе в полиции. Тянул время. Вел старую игру в копов и воров, словно она еще что-то значила. Словно ничего не изменилось. Миллер с удивлением ощутил ком в горле. К чему бы это?
— Работа, — сказал он. — На что тебя подписали?
— Не знаю я…
— Эй, — мягко напомнил Миллер, — твоего дружка я уже убил.
— И он сегодня третий, — вставил Холден. — Я сам видел.
Миллер обратил внимание, как изменился взгляд Ко, переключаясь на новую игру. Все старо, знакомо и предсказуемо — как вода, текущая вниз.
— Ну, — принялся рассказывать он, — работа как работа. Этак с год назад заговорили, что мы начинаем большое дело, понимаешь? Но никто не знал, о чем речь. А несколько месяцев назад нас стали вывозить. И обучали на копов, понимаешь?
— Кто вас обучал? — спросил Миллер.
— Прежние ребята. Те, что работали по контракту до нас, — ответил Ко.
— «Протоген»?
— Да, вроде бы. Потом они убрались, а мы — на их место. Просто рабочая сила, знаешь ли. Типа для контрабанды.
— Какая контрабанда?
— Да всякая разная, — буркнул Ко. Страх у него прошел, и это сказывалось и в манере держаться, и в интонациях. — Камеры наблюдения, установки связи, жутко серьезные серверы со встроенными гелевыми софтами. И научное оборудование. Для всяких там анализов воды и воздуха. И такие древние роботы на дистанционке, что используют на рудниках в вакууме. Всякое дерьмо.
