– Соберись! – сказал Джим, лихорадочно ища выход из патовой ситуации. Лёгкий крейсер грамотно маневрировал и постоянно уклонялся, сводя на нет все усилия эсминца.
– Целостность корпуса нарушена. – монотонным голосом произнес искин СМ-7112, выводя полученные повреждения на малый информационный экран.
– Полное управление на меня. – приказал Джим искину корабля и, сразу почувствовал, как под пальцами появились джойстики, а в руки болезненно вошли разъёмы. Вопросительный взгляд Даниель он не заметил, полностью утонув в поступающей информации.
Выстрелы из орудий эсминца в очередной раз заставили лёгкий крейсер развернуться к нему носом и встать под углом, подставляя верхнюю броню корабля. Раскрывшийся торпедный аппарат эсминца и манёвр, выполненный согласно инструкции по торпедированию, заставил лёгкий крейсер совершить резкое сближение, с уходом под днище эсминца. Взвывшие маневровые двигатели вместе с газовыми маневровыми соплами, резко опустили нос эсминца вниз, а полная мощность маршевых двигателей заставила его, словно, прыгнуть на свою добычу.
Страшный удар сотряс весь корабль, только ремни безопасности, которыми Джим был пристёгнут к креслу, не дали ему встретиться с потолком центра управления. Скрежет металла о металл, стон силового каркаса эсминца, несколько небольших взрывов где-то внутри корабля. Посыпавшаяся горсть икр оставила чёрные пятна на сером полу центра управления, а в следующее мгновение погас свет, погружая весь корабль в полную темноту.
– Джим? – испугано спросила Даниель. – Мы погибли?
– Пока нет. – прокашлявшись ответил Джим, активировав небольшой фонарик на своём защитном скафандре. – Искин СМ-7112, доклад.
– Зафиксировано столкновение с кораблём противника… – в свете встроенного фонаря в центр управления вбежал малый технический дройд и, ловко проползя по стене, скрылся в потолочной нише. – Нарушена целостность корпуса, ведётся диагностика…
– Как с тобой тяжело, терпеть не могу стандартные искины… – сказал Джим, отстёгивая ремни и поднимаясь с кресла капитана.
– А что, Амели не стандартный искин? – тут же спросила Даниель, смотря на Джима. – Я догадывалась.
– Потом поговорим. – сказал Джим, так как в центре управления вновь появилось освещение и ожили все гало-экраны.
На главном гало-экране побежали строки повреждений, перечень отказавшего оборудования. Как только на запрос искина откликнулись оптические сенсоры эсминца, появилось внешнее изображение. Взгляд Джима и Даниель был прикован к малому гало-экрану, на нём были видны две половины, развалившегося на две части, лёгкого крейсера. Множество мелких обломков создавали на экране рябь, но всё равно было возможно рассмотреть тела экипажа лёгкого крейсера.
– Внимание всем, эсминец сильно повреждён, больше половины систем выведены из строя, нарушена стабильная работа реактора… – активировав громкую связь, начал говорить Джим. Сейчас он принял единственное решение, которое могло, как спасти их, так и подарить быструю смерть. – Мы садимся на планету.
– Эсминец не способен садиться на поверхность планет… – Даниель не представляла, как это можно сделать. – Мы разобьёмся…
– Чуть больше десяти суток назад, кто-то мне говорил, что эсминец не способен прыгать на такие расстояния. – улыбнувшись девушке, ответил Джим, уже в следующее мгновение, став серьёзным. – У нас нет выбора. Через два часа остановится реактор и, корабль умрёт, а, вместе с ним, и мы.
Глава 37Уже через час искорёженный эсминец начал проваливаться в атмосферу планеты Ролос. Практически сразу весь его корпус обхватило пламя, слизывая с его корпуса краску и, будто, пытаясь проникнуть в его середину. В центре управления находился только Джим, он занимал кресло капитана и пытался контролировать падение корабля.
Лейтенант Эдон выполнял поставленный перед ним приказ. Загнав всех, в том числе и, жутко сопротивляющуюся, Даниель, в десантный шаттл. Место было очень мало, многие ролосцы стояли плотно прижавшись друг к другу, но сейчас это было самое безопасное место на гибнущем корабле.
– Нет, нет, нет… – прокричал Джим, пытаясь не дать эсминцу перевернуться. Рёв маневровых двигателей заглушал свист ветра снаружи.
Корабль несколько раз подпрыгнул и, с сильным грохотом, от него начали отлетать броне-плиты. Джим уже не обращал на это внимание. Перед ним открылся вид прекрасной зелёной планеты, с ярко-синими вкраплениями на ее поверхности. Все гало-экраны, как безумные, моргали красным светом, сирена, не переставая, предупреждала об опасности, но Джим, упрямо, пытался не дать завалиться кораблю… Эта мысль билась в его голове быстрей, чем собственное сердцебиение.
Взрыв сотряс правую сторону эсминца, и он сразу начал заваливаться на правую сторону. От перегрева и страшного внешнего давления взорвались маневровые двигатели с правой стороны. Поверхность планеты приближалась с такой скоростью, что Джим даже не успел испугаться. Последнее, что он мог попытаться сделать, это установить левые маневровые двигатели на полную мощность уже перед самым столкновением с поверхностью. Такой манёвр мог замедлить полный оборот корабля вокруг своей оси, но это необходимо сделать только тогда, когда до момента касания корабля с поверхностью планеты, останутся считанные секунды.
Первый жёсткий удар он прозевал и, в центр управления сразу повалил густой чёрный дым. В одно мгновение все экраны потухли, оставляя Джима в полной темноте. Нащупав кнопку управления маневровыми двигателями, он зажал ее в надежде, что двигатели откликнутся на его последнюю просьбу. Резкий визжащий гул сейчас обрадовал Джима: двигатели выполнили его команду, но, уже в следующее мгновение, все потонуло в ужасном грохоте.
В полной темноте единственным источником информации для Джима были страшные звуки, сопровождающиеся чередой сильнейших ударов. Удары были такой силы, что даже через защитный скафандр ремни безопасности выбивали из Джима воздух. Ударный эсминец умирал, он, как живой, стонал и плакал всем корпусом…
Еще один удар и многострадальный корабль, в очередной раз, подбросило вверх, а потом, со всей силы, вернуло обратно. Джим пытался сделать вдох, его лёгкие горели огнём, отказываясь работать. Что-то тяжёлое упало на него. Развалившееся кресло, лопнувшие ремни безопасности и, Джим, с силой куда-то отлетает в полной темноте. Удар головой принёс долгожданное облегчение: Джим потерял сознание…
Тишина… именно наступившая тишина вернула в сознание Джима. Он лежал с раскрытыми глазами, вслушиваясь в окружающее пространство. Единственным источником звуков был, изредка, потрескивающий металл, медленно остывающего корабля. Эсминец был мёртв, но сохранил Джиму жизнь. Прислушавшись к своему телу, Джим с радостью убедился, что он может шевелиться. Мгновенно нарушив тишину, на пол, с его защитного скафандра посыпались многочисленные обломки.
