Андрей Ливадный - Резервный космодром

— Всем покинуть систему! Это приказ!

Инга понимала — сейчас силовая установка диска взорвется.

Не она — Фрич инициировал процедуру гиперпространственного перехода, но за секунду до того момента, как «Х-Страйкер» поглотила черная хмарь гиперсферы, Инга успела отчетливо заметить, как модуль, буксирующий спасательную капсулу Рощина, не стал уходить к Алексии, а исчез в бледной вспышке внепространственного перехода.

Изуродованная глыба инопланетного корабля не взорвалась — каким-то чудом аварийные системы остановили реакцию термоядерного синтеза и уже через несколько минут потерявшая форму, раскаленная глыба металла, вышла на орбиту Алексии, однако Инга уже не видела финала короткой драмы.

Открытый космос. База седьмого ударного флота Конфедерации Солнц.

Адмирал Зарубин находился на командном пункте, когда по мнемонической связи, одновременно с сигналом тревоги от датчиков пространственного периметра, пришел доклад дежурного мнемоника:

— Внимание возмущение метрики в границах охраняемой зоны!

Три короткие вспышки, осветившие экраны внешнего обзора, засвидетельствовали старт звена постоянной боевой готовности.

— Есть обратный переход! Идентификация объекта: «Стилетто» базовой конфигурации, бортовой номер «04», маркеры опознавания работают, база приписки пятый резервный космодром системы Алексия! Данные по пилоту: галактлейтенант Иноземцев Вадим Денисович.

— Проверить по стандартной процедуре, обеспечить коридор сближения с авианесущим крейсером!

Адмирал мысленным приказом включил голографический монитор радарной сферы.

Он интуитивно полагал, что гиперпространственный переход совершил не один объект, и не ошибся — вслед «Стилетто» в затухающем возмущении метрики вновь бледными сполохами сверкнули вспышки обратных переходов.

«Х-страйкер» и спасательная капсула и еще один истребитель нового поколения.

— Дежурному звену — сопровождение целей!

Еще секунда и пришли данные по «Х-страйкеру» — машина была маркирована опознавательным кодом Пятого Резервного, но личность пилота не идентифицировалась.

— «Борт 09» вызывает ведущий звена прикрытия, идентификация личности пилота провалена. Прошу немедленно назвать себя!

Секунда тишины могла стоить пилоту жизни, но адмирал, находившийся на постоянной мнемонической связи с командиром дежурной тройки, приказал не открывать огня, как того требовали инструкции секретности и безопасности.

В ответ внезапно раздался всхлип…

— Здесь Инга Долматова… — Прозвучал транслированный системами связи мысленный ответ пилота «Х-страйкера». — У меня на буксире спасательная капсула с пилотом «Стилетто». Он без сознания. Требуется немедленная помощь.

— Вы гражданский пилот?

— Можно сказать, что так… — Голос Инги звучал тихо, подавлено.

— На связи «Борт 04», галактлейтенант Иноземцев. Личность Инги Долматовой подтверждаю. Допущена к управлению боевой машиной по приказу галакткапитана Рощина.

— «Борт 04» вам открыт коридор сближения с крейсером «Апостол». Следуйте указаниям навигационной системы.

— Центральная, дать коридор пилоту «Х-страйкера». Группу немедленного реагирования и медиков в предшлюзовой накопитель «Апостола», — принял решение адмирал.

…

Инга бессильно отпустила астронавигационные рули.

Она не успела.

Носители, захватившие спасательную капсулу с Вадимом, ушли в аномалию раньше, чем она смогла идентифицировать линию напряженности гиперсферы, по которой осуществлялся прыжок.

Буксировочная система крейсера «Апостола» влекла ее машину к открывшемуся причалу вакуум-дока. Инге сейчас было все равно, что станет с ней дальше. Не волновал и тот факт, что вскроется ее бегство из академии. На какое-то время звенящая пустота безысходности наполнила душу и разум.

Она многое пережила и поняла неполные сутки, сравнимы с целой жизнью.

Ее место здесь, среди боевых мнемоников флота, но вряд ли ее примут, простят просто по факту возвращения.

Пусть. Я все равно вернусь на Алексию — вернусь пилотом «Стилетто», чего бы мне это не стоило…

Неизвестная точка пространства…

Здесь под песочно-желтым небом росла жесткая как проволока трава.

Груды ржавого железа выпирали на поверхность, кое-где вызывающе блестел хром, или тускло сияли в свете полуденного солнца детали из неподверженных коррозии сплавов.

Бесконечное, будто бугристая равнина, кладбище техники, поросшее странной не похожей ни на что растительностью. Гиганты-одиночки с неохватными стволами, возвышались редкой колоннадой, их кроны, состоящие из тонких веточек, усеянных шипами, не давали ни тени, ни приюта пернатым; несколько видов кустарников да наглые охочие до света лианоподобные растения душили друг друга у основания исполинских стволов, в вечной борьбе за влагу, которая аккумулировалась среди корней одиноких деревьев.

За ржавыми холмами высились горы.

Тут не существовало дорог, лишь тропки, да направления, неизвестно кем и когда протоптанные.

Редко под палящими лучами солнца в дневные часы появлялись представители животного мира планеты, в основном — генетические уродцы, злобные и агрессивные.

Основной достопримечательностью ржавых холмов являлись три параллельно идущих полосы старых заброшенных построек, изломанных по высоте.

Большинство тварей, населяющих равнину, искали укрытие среди зарослей кустарника, или в пустых помещениях, где никогда и никто не жил. Те экземпляры, что рисковали схлопотать дозу радиации, выходили из дневных убежищ мучимые жаждой, — в низинах между холмов поблескивали окошки стоячей болоной воды.

Высоко в небе постоянно парили какие-то объекты, с поверхности земли они выглядели как точки, лишь изредка какой-то из них вдруг резко снижался, укрупняясь в размерах, и тогда было отчетливо видно, что обитатели неба не плод эволюции, а порождение технического прогресса.

Днем ржавые холмы раскалялись, и путешествовать среди них решались только самые отчаянные безумцы.

Ночью, когда на смену иссушающей жаре приходила относительная прохлада, тысячи различных тварей выползали из своих нор, и тогда путь через холмы становился еще более рискованным, непредсказуемым.

…Этим утром едва рассветные краски легли светло-коричневыми тенями, среди холмов по болотистым распадкам пробиралась странная во всех отношениях пара — инсект, облаченный в самодельный защитный костюм, и человекоподобный кибернетический механизм, в котором без труда можно было опознать модель «Хьюго-БД12».