На мгновение перед моим мысленным взором встал коридор с мертвыми инквизиторами. Нет, там крови было больше. Много больше.
Еще раз хлебнув водки, я сжал кулаки и шагнул вперед.
– А вот теперь сука, ты мне все расскажешь, – прошипел я.
Есть ли у женщины душа или нет? Если же душа у женщины таки есть, то является ли она душой человека или животного?
С. Хусейн
Глаза у Светланы вылезали из орбит. Она и сказать толком ничего не могла, открывала и закрывала рот, не произнося не звука. Стояла покосившись, держась за спинку стула, чтобы не упасть.
Орти осторожно поднялся из-за стола и шагнул к ней.
– Что случилось? – он осторожно вытянул руку в сторону девушки, словно желая погладить, успокоить ее. – Успокойся. Медленно набери в легкие воздуха и скажи, что случилось.
– Татьяна… – только и смогла выдохнуть она.
– Что Татьяна? – переспросил я.
– Она… Она…
– Да успокойся же ты!
– Она убила себя!
– Что? – в один голос спросили мы с Орти.
– Она покончила с собой… Оборвала все нити… Стерла знаки…
– Не может быть, – прошептал Орти.
– Почему? Мы же спасли ее!
Светлана покачала головой.
– Она там написала… Пойдемте…
Мы спешно отправились за ней следом.
– Ты понимаешь, что происходит? – поинтересовался я у Тогота.
– А как же, – злобно проворчал покемон. – Ты пожинаешь плоды. Пришло время.
– Что ты несешь?
– Подумай, – и Тогот замолчал.
– Что говорит твой демон? – поинтересовался Орти. – Я же просил его присмотреть за девушкой.
– Даже так? – удивился я. – Я спросил его, что происходит, а он начал нести какой-то бред…
В пространственном кармане царил полусумрак. При тусклом освещении лучше шла регенерация тканей. Татьяна лежала наполовину погрузившись в каменный саркофаг, как две капли походивший на тот, что мы в свое время использовали для Светланы, только иероглифы были другими, и не было никакой крышки. От изголовья саркофага в дальний конец комнаты протянулись нити. Раньше они сверкали и было видно как пульсирующий эликсир жизни, концентрируясь на выходе сложного химического прибора из множества колбочек, перегонных трубок, змеевиков, каплями стекает по нитям. Теперь же нити были оборваны. Лишенные жизни валялись они на полу.
Татьяна лежала наполовину вывалившись из саркофага. Руки ее безвольно вытянулись, обнаженная спина выгнулась. В тусклом свете ее тело казалось белым-белым, словно вылитым из огромного куска парафина. Черным омутом на полу чернела лужа крови.
– И что все это значит?
Орти подошел к девушке, приподнял ее руку, пытаясь нащупать пульс.
– В самом деле, мертва, – протянул он. – А ты, что скажешь? – повернулся он к Светлане.
Та в недоумении лишь пожала плечами, а потом вытянув дрожащую руку, показала на каменную плиту, по которой разлилась кровь.
Орти повернулся, щелкнул пальцами, и из кончика указательного пальца к потолку взвился огненный факел.
– Посмотрим, – он наклонился, пытаясь что-то рассмотреть.
Я шагнул, и заглянул ему через плечо. На полу кровью было выведено:
это не моя жизнья устала– И что все это значит?
Орти недовольно фыркнул, притушил огненный факел, а потом встал и отвернувшись от гроба направился назад – к двери, ведущей в гостиную. Он ничего не говорил, просто шел, опустив голову.
– Подожди, – окликнул его я. – Ты что, даже не попытаешься что-нибудь сделать? Ты же создатель! Она служила тебе верой и правдой, ты должен хотя бы попробовать!
Орти лишь печально махнул рукой.
– Да подожди же! – я в недоумении посмотрел на Светлану, но та стояла молча.
Тогда я отправился за Орти.
Я нашел его на кухне. Создатель стоял у окна и смотрел в черную пустоту Богатырского проспекта.
– Ты объяснишь мне, что все это значит? – начал я. – Девушки приехали мне помочь. Да, одна из них погибла в перестрелке. Татьяне тоже пришлось несладко, но ведь это не повод. Ну полежала бы она в реаниматоре пару дней, и вышла оттуда как новенькая…
Орти покачал головой.
– Неужели ты так ничего и не понял? Я же пытался тебя предупредить, когда погибла Ольга… Неужели ты ничего не понял?
– Что ты заладил одно и тоже, как попугай, – взбрыкнул я. – Ты скажи мне толком, что тут происходит. Мне, например, вполне хватит разборок с вампирами и той кашей, что заварила моя жена. Хватит загадок.
– Да никаких тут загадок нет, – вздохнул Орти.
– То есть?
– Я даже не знаю как тебе объяснить… – замялся создатель. – Это была моя ошибка… С самого начала я был неправ…
– В чем ты был неправ?
– Я был неправ, когда заключил с тобой договор.
Вот так, понесло-поехало! Тогот номер два!
– Это еще почему?
– Я не должен был этого делать. Нужно было идти обычным путем создателя. Годами искать последователей в разных мирах, создавать свою философию, приучать к учению тех, кто идет за мной… А я хотел получить все сразу…
– А я говорил тебе не встревать, – добавил Тогот. – Это не твое дело.
– Да о чем вы говорите! – снова взвился я. – Не должны! Не могли! Сделали и сделали. Разве плохо вышло?
– Плохо, – покачал головой Орти.
– Что плохо?
– Все!
– Что все?
– Они не должны были возвращаться. Мне нужно было этого не допустить!
– Перестань говорить загадками, – я отвернулся, собираясь уйти.
– Ты помнишь тех людей? – тихо спросил Орти.
– Каких людей? – не понял я.
– Тех, что мы спасли из лагеря?
Я кивнул, хотя Орти стоял спиной ко мне и кивок мой не видел.
– Так вот, все они погибли…
* * *
Сутками раньше.
Тогот встал между нами.
– Успокойся, иначе ты сейчас ее убьешь.
Я лишь крепче сжал кулаки и поджал губы.
– Я… ее…
– Вот-вот, – продолжал покемон. – Остынь-ка! Нечего тебе кипятиться и кулаками махать. Смотрю, развоевался, так и не остановиться.
– Ты отлично знаешь, что во всем виновата эта сука, – и я кивнул в сторону жены, которая по-прежнему сидела на полу, размазывая по лицу кровавые сопли. Выглядела она не просто испуганной – потрясенной. Все так выглядят, когда впервые видят Тогота.
– Подожди. Давай-ка, лучше, сначала во всем разберемся, а потом будем кулаками махать.
– Я кулаками уже отмахал. Вот результат, – я ткнул пальцем в сторону окровавленного дивана.
Естественно Татьяны на нем уже не было, но кровь… кровь осталась.
– Ты же обещал… ты же обещал никогда меня не бить, – дрожащим голосом пролепетала Алла.
