Джип замаскировался под медведя. Решение пришло само собой. Он мог бы воспользоваться и более сложными уловками, но все они требовали подключения множества алгоритмов. Джип понимал — до свободного конвертера ему далеко. Чем проще, тем лучше. А что может быть проще медведя?
Поселок расположился в низине, неподалеку от речушки, впадавшей в Гудзон. Когда-то, много столетий назад, здесь стояла деревушка Райнбек, выбранная зажиточными горожанами для загородного отдыха. Потом и богачи, и бедняки убрались отсюда, предпочтя жизнь в Мете. Лет десять назад люди отрезали от Северо-восточного леса уголок, окружив его гристом, но сохранив по возможности деревья и кустарники. Так поступали, в частности, и тракхантеры, когда строили охотничьи домики.
Когда Департамент Науки устроил здесь лабораторный комплекс, в дело пумтили уже мил-грист, мощный грист, уничтоживший все живое и даже почву превративший в грязный песок с вкраплениями органики. Граница пролегала четко и ясно, на ней установили системы безопасности и ограждения, и за ней начинался тот самый песок, на котором уже не росло ничего.
Здесь, у этой линии, Джипу пришлось принимать решение. Грист по сторону черты отличался особенной силой. Любопытно, но свободных конвертеров в нем не обнаружилось. Почему? Они вполне могли бы обитать в нем. Но и патрулировавшие границу полуразумные алгоритмы были достаточно сложны, чтобы обойти их с наскоку. Джип прошел по периметру, отыскивая слабое место. Здания лаборатории, приземистые, однотипные, плоские, были так обманчиво близки. Ни стены, ни ограждения — только богатая гумусом почва и за ней грязный песок. Да еще знаки.
Еще одна странность. Знаки смотрели не вовне, а вовнутрь.
Что на них написано или изображено, Джип не видел. Он только знал, что это знаки, потому что размером и формой они походили на те, что встречались вдоль автострады. Может, на них и нет ничего. Но это вряд ли — обычно знаки указывают, что делать. Или служат предупреждениями.
Джип уже собирался двинуться дальше, поскольку проблема представлялась неразрешимой, но в знаках было что-то важное. Он это чувствовал. И он стал думать, по-своему, выжидая — пусть информация всплывет сама. За девятьсот лет в его программах произошло много изменений. В них инкорпорировались случайные колебания. Установились связи с землей, погодой, всей грист-пелликулой планеты. Во многих отношениях Джип был уже не столько набором алгоритмов, сколько органическим существом. Живым.
И тут он понял. Неудивительно, что маскировка под медведя сработала так хорошо.
Знаки предназначались людям в поселке. Приданный лаборатории охранный конвертер был не солдатом, а тюремщиком.
Вот и решение.
Недолго думая, Джип просигналил внешней охранной программе, что он здесь.
(Что? Кто это? Кто ты?)
Джип молчал. Лучше всего прикинуться тупым. Он медленно покатился вперед и пересек границу.
(Отвечай. Дальше нельзя.)
Джип остановился.
(Что ты здесь делаешь? Сейчас я тебя проверю.)
Джип включил ненадолго двигатель, вбирая энергию в свой грист. За века он подсобрал немало противных защитных алгоритмов, которые держал на всякий случай. Были у него и наступательные коды, в том числе один мерзкий вирус, с которым ему довелось схватиться в дебрях Новой Шотландии. Схватка была тяжелая, и Джип едва не уступил в этой борьбе вирусу, называвшему себя БигКанада, но в конце концов его здоровые антихакерские алгоритмы изолировали врага и расправились с ним.
Сражаясь с этой маленькой программой, он собрал кое-какую информацию. Вирус обосновался на Земле недавно, прибыв из района Мета под названием Карбункл. Очевидно, в Мете устроили облаву на лоскуты полуразумных кодов и обошлись с ними весьма сурово. Впрочем, это Джипа касалось лишь постольку, поскольку БигКанада ускользнул от чистильщиков, и теперь ему предстояло иметь дело с его ядом.
Одолев вирус, Джип поместил его архивированную копию в карантин. Пригодится. Тогда он планировал запустить БигКанаду в конвертерную часть какого-нибудь тракхантера, который подберется уж слишком близко. Джип не знал, что именно делает вирус, но знал, что эффект его не очень хорош. Особенно ему удавалось переформатировать пелликулу жертвы.
Что ж, сейчас он применит пленника против врага более достойного. Он вызвал расширение, зарядил БигКанаду в «хоппер»…
Но применить оружие не успел.
(Окей, ты у меня в списке поставщиков. Белый джип-«рэнглер» — ты же вроде бы белый — номер 2J4FY29T3KJ126916. Подверждаешь?)
Так и есть. Это и был его идентификационный номер! Но как его узнал охранник? К нему ведь никто не подходил и в окошечко никто не заглядывал.
Чтобы узнать номер, нужно было… попасть внутрь.
Он понял. Пинг Ли. За последние девятьсот лет в нем не сидел больше никто. Она увидела номер. Память на цифры у нее отменная. Посмотрела, заинтересовалась, запомнила. А потом каким-то образом внесла его в список поставщиков.
Джип коротенько дал подтверждение и тут же отключился от гриста.
(Какой недотрога! Не бойся, я и не собирался тебя лапать.)
Джип не ответил и только нетерпеливо рыкнул двигателем.
(Ладно. Ладно. Наверно, хочешь узнать, где разгрузиться, да?)
Джип рыкнул громче.
(Розовый сад. Вот карта. Там должен быть часовой, но он ушел. Здесь уж я ничего не поделать не могу. Вот карта. Да не дергайся. Там и нет ничего, только показано, как к ней подъехать. Всю карту я тебе дать не могу. Сам понимаешь, безопасность превыше всего.)
К ней.
Охранник загрузил схему на внешнюю пелликулу Джипа.
К ней. К Ли. Первый поворот направо. Теперь вперед, мимо танков с биомассой. Налево. И еще раз налево. Лаборатория физики.
Джип включил огни. Въехал в поселок. Ничего. Прокатил по дорожке. Вот и те самые танки с биомассой. Налево.
Все тихо. Окон не было. Может быть, люди работают. Может, спят. Дверь в каждом здании только одна. И все закрыты.
Опять налево.
Джип остановился перед закрытой дверью лаборатории физики.
Подождал. Минуту. Другую. Ничего.
Что дальше?
Ли могла и не знать, что он здесь. Прошла еще минута. Пора что-то делать.
Джип посигналил клаксоном. Раз. И еще три раза.
Прошла еще минута. Дверь открылась.
На пороге стояла Ли. В белом ночном халате, с термосом в руках. Тем самым, что приносила на парковку. Она потерла глаза. От удивления или спросонья? Нет, ни то, ни другое. Джип плохо разбирался в человеческих эмоциях — никогда не был настолько близко, чтобы научиться их узнавать. И все же сейчас он смог интерпретировать выражение ее лица.
Счастье.
Он открыл дверцу, и Ли забралась внутрь. Закрыла дверцу.
— Я так рада, что ты пришел.
Поселок как будто взорвался светом и сиренами. Мил-грист спохватился.
— Похоже, мой цикл оказался не совсем бесконечным, и охранник как-то выбрался, — сказала Ли и рассмеялась. — Думаю, нам пора убираться.
Другого приказа ему не понадобилось.
Джип рванул задним ходом. Ли оглянулась, словно ища что-то. Правильно, ремень безопасности. Он там, на месте. Джип присматривал, чтобы ремень работал — не по нужде, скорее, по привычке. До сих пор надобности в нем не возникало. Ли едва успела пристегнуться, когда Джип ударил по тормозам, резко вывернул руль и ловко развернулся на сто восемьдесят градусов.
Нельзя сказать, что он часто практиковал такое, но опыт позволил выполнить маневр почти автоматически. Потому что все остальное внимание заняла другая задача. Он собирался запустить в мил-грист поселка БигКанаду.
— А я кое-что для тебя сделала, — сказала Ли, встряхивая термос. — Потом покажу.
Джип слышал слова, но отложил их в память. Сейчас он был занят другим. БигКанада билась, шипела и рвалась наружу. Мил-грист в земле цеплялся за покрышки, пытаясь разложить кевлар на составляющие, углерод и кремний, разбегался по мосту, выстраивая микроскопические сети вдоль ниши шасси, хватался за шасси крохотными, на молекулярном уровне, крючочками. И Джип выпустил вирус из многолетнего заточения.
Алгоритмы безопасности не ожидали такой атаки. Сначала БигКанада впилась, фигурально выражаясь, в пелликулу Джипа, но он был наготове и приготовился отразить нападение. Она все же попробовала приклеиться к одной из водородных клеток и преобразовать электроды в цинковый мусор, но большего ей не удалось. Мощность упала незначительно, и он решил, что займется повреждением позже. А потом БигКанада вступила в контакт со своим старым врагом, мил-гристом, той самой программой, что однажды уже попыталась ее уничтожить, и набросилась на него со всей накопившейся за годы злостью.
Джип не стал задерживаться, чтобы понаблюдать за исходом схватки, хотя и мог представить себе ее последствия. Долина, в которой БигКанада обитала в Новой Шотландии — пересохшее русло с каменистым дном и берегами, — превратилась ее стараниями в узор из ломаных спиралей, угловатых мозаик и трехмерных хаотических фракталий. Вирус проник в камни, сжал их и окутал тонкой, но неразрывной пленкой. Весь ландшафт стал огромной репрезентацией боли, страданий и растерянности.
