сообщали, что медцентр начал проверку всех находящихся тут разумных на предмет заражения лихорадкой. Нам оставалось только ждать результатов этих анализов и надеяться, что медики смогут оперативно во всем разобраться. Как сообщили миранцы, Полия временно выступает в качестве консультанта, так как имеет опыт работы с данным заболеванием. Уже достаточно узнав брианку и считая ее своей подругой, восхищаясь ей, как профессионалом своего дела, я немного успокоилась, так как была полностью уверена в том, что медик “Нового начала” приложит все усилия для того, чтобы помочь местным специалистам в борьбе с лихорадкой.
За время пребывания рядом военные, разумеется, представились и даже пытались завести со мной какие-то отвлеченные беседы. Ничего особенного они не рассказывали, так, просто делились какой-то информацией о своей планете и расспрашивали меня про Зитар, видимо, чтобы не проводить время вынужденного заточения в напряженном молчании и неизвестности.
Я уловила, что периодически, прежде чем обратиться напрямую ко мне, мужчины почему-то посматривали на Лекса, словно спрашивая его разрешения и согласия. Мне это казалось странным и даже подозрительным, ведь побратим Милана и Фелиса был мне практически не знаком и особо никак со мной несвязан. По крайней мере, на мой взгляд человека, для которого все эти энергии миранцев и их странные особенности пока представлялись чем-то из разряда фантастики, очень далекой от моей реальности или жизненного опыта. То, что я могла быть каким-то образом предназначена Милану и еще двоим мужчинам до сих пор никак не желало укладываться в голове. Я не понимала, как мне вести себя сейчас и, откровенно говоря, даже гнала от себя всяческие мысли на эту тему, потому что они лишали меня уверенности и путали.
В какой-то момент реанимационные капсулы с Фелисом и Миланом загорелись синим светом и зашумели сильнее обычного.
- Видимо, персоналу медцентра разрешили активировать турборежим восстановления, - озвучил свое предположение Лекс, - скорее всего, для того, чтобы ускорить проверки на патогены и исключить ложный результат из-за других травм.
- Значит, дело серьезное, - согласился с ним миранский военный, - возможно, кто-то все же действительно оказался болен.
- Надеюсь, это не кто-то из нас, - проговорила я тихо, снова пытаясь проанализировать свое состояние и найти какие-то признаки его ухудшения. Но нет, кажется, моему здоровью пока ничего не угрожает.
“И не папа” - продолжила я свою мысль про себя, так до конца и не приняв знание о том, что мой родитель нашелся и сейчас находится буквально через стену от меня. Я прекрасно понимала, что наличие у него еще и этой болезни, только усугубит его и без того тяжелое состояние.
- Скоро Фелис и Милан должны очнуться, - вырвал меня из размышлений голос Лекса.
Я вздрогнула, ощущая и радость, и смятение одновременно. В животе защекотало. Я посмотрела на капсулы с лежащими в них мужчинами и глубоко вздохнула. Почему-то показалось, что, когда майор Икзон и его побратим придут в себя, что-то в моей жизни должно безвозвратно измениться.
Планета Миран, военный медцентр Бригстана
Ия Соль
Глаза открывались с большим усилием. Я моргала и морщилась, пытаясь сфокусироваться на том, что вижу перед собой. Меня окружал прозрачный купол, и отблески от этой преграды искажали пространство за ней, не давая распознать, где я и что происходит вокруг.
Я еще на “Начале” под защитным экраном? Если так, то почему я лежу горизонтально? Что с катером? Он уцелел или все же разбился? Что с экипажем? Чем закончилось наше падение?
Руки чесались, голова гудела. Перед глазами пронеслись картинки того, как я безуспешно пытаюсь охладить ядро всеми подручными средствами.
Я точно помню вспышку и пришедшую за ней боль. Жуткую. Резкую. Помню, как кожу на ладонях пекло даже в защитных перчатках, словно ее варили заживо. Помню невыносимый жар. Запах горелого пластика, от которого слезились глаза и першило в горле. О, космос...
Тело плохо слушалось, а руки вообще казались привязанными к тому месту, на котором я лежала. Прямо под ухом что-то шумело и еле уловимо вибрировало. Я осторожно приподняла голову лишь на пару сантиметров и заметила, что накрыта белой тканью почти до шеи. От тела шли какие-то провода, а руки действительно были зафиксированы по бокам и закрыты в какие-то емкости, наполненные темно-синей жидкостью.
Разумеется, я запаниковала, потому что поняла, что уже точно нахожусь не под защитным экраном, а где-то совершенно в другом месте. Где я?
Створки надо мной зашуршали и плавно разъехались в стороны. В нос пахнуло ароматом дезинфицирующей медицинской жидкости. Так обычно пахло в отсеке у Полии и от нее самой: чуть резко, очень знакомо. Наш медик в шутку говорила, что так пахнет “абсолютная чистота”. В груди от воспоминаний о брианке, которую я давно воспринимала как старшую сестру, защемило. Цела ли она? А малышка Нава? Мария, Кира...
Я зафиксировала эту мысль, рассматривая высокий перфорированный потолок темно-серого цвета. Кажется, я в медцентре. Теперь осталось только понять, как именно я здесь очутилась. Разумеется, то, что мы в итоге упали на спутник, было уже очевидно. Получается, потом нас оттуда эвакуировали куда-то еще. На ближайшую планету, да. На.... Миран? Твою галактику... Думаю, ни Мария, ни Полия этому точно не обрадуются.
Вместе с раскрытыми створками регенерационной капсулы, в которой я, судя по всему, и лежала, до меня донеслись окружающие звуки: пищание, гудение и приглушенные голоса сразу нескольких разумных.
Я прислушалась. Голоса были негромкими и, по-моему, мужскими. Незнакомыми. Хм...
- Смотри, - вдруг сказал кто-то громко, - оповестите медиков. Похоже, турборежим закончился.
“Медиков? А вы тогда кто?” - подумала я удивленно.
Двигаться не получалось. Крутить головой тоже. А понять, что вообще происходит, хотелось уже нестерпимо. Ненавижу ждать непонятно чего, понимая, что бессильна что-либо предпринять в данный момент.
- Кто здесь? - проговорила я хрипло, - где я?
Послышался какой-то скрежет. Потом тяжёлые шаги. Я затаила дыхание, гадая, кого сейчас увижу перед собой. Если это не медик, то кого тогда пустили в мой отсек? Логично, если бы это был кто-то из команды. Или, мои родители, если бы нас вернули на Зитар.
От этого предположения стало тревожно. Уж лучше пусть будет Миран, чем моя родная планета, на которой меня ждут только неприятности.
Надо мной склонился устрашающего вида мужик с совершенно лысой головой. Он как-то странно, выжидающе и... хм... обеспокоенно смотрел на меня и молчал. Глаза мужчины, миранца, исходя из их необычной яркости, были насыщенно-зелеными,
