Ознакомительная версия.
Две серв-машины противника в буквальном смысле отшатнулись, пропуская между собой бесноватый «Хоплит»: шквал снарядов, бьющих с короткой дистанции, крошил керамлит, сбивал прицел, калечил сервомоторы, обнажившиеся из-под сорванных сегментов бронепокрытия… «Одиночкам» не удавалось просчитать логику действий противника, и они при численном и огневом превосходстве теряли инициативу…
Натужно выли боевые эскалаторы «Хоплита», черпая боекомплект из пустеющих артпогребов, правое орудие вдруг смолкло, вхолостую ударив механизмом перезарядки, в левом, по показаниям датчиков, оставалось пять снарядов, зенитное орудие, развернувшись на сто восемьдесят градусов, выплюнуло последнюю обойму и замолчало.
Проклятье Шииста.
Разворот!
Система «Хоплита» пыталась протестовать – слишком велика скорость для задуманного маневра, но Файзулло, понимая, что промедление смерти подобно, а единственным действенным оружием остались ракетные установки и жестко закрепленные курсовые лазеры, внезапно отклонил рубку, цепляя правым орудием за огромную каменную глыбу.
Высекая фонтаны искр, «Хоплит» по инерции развернулся, подсистемы стабилизации едва удержали равновесие, а противник, только оправившийся от яростной атаки, вдруг, вопреки всякой логике, вновь оказался лицом к лицу с бесноватой серв-машиной.
Ярость ганианца, помноженная на гибельный азарт боя, могла совершить многое, но не все.
Он успел дать ракетный залп по оказавшимся в невыгодной позиции машинам противника, однако «Одиночки» учились быстро, схватывая тактические приемы буквально на лету, два «Хоплита» не сумели уклониться, получив еще одну порцию критических повреждений, но третий, приняв нестандартные правила, резко присел, пропуская над рубкой доставшиеся на его долю ракеты, а затем, так же резко поднявшись, залпом разрядил все виды бортового вооружения в машину Файзулло.
«Хоплит» ганианца начал опрокидываться.
Файзулло уже ничего не мог предпринять – перебитые в нескольких местах активаторы ступоходов не в силах были поднять многотонную машину, рубка, пробитая в трех или четырех местах, утратила функциональность, по бронепокрытию змеились трещины, внутри все искрило, истекая сизым дымком.
Одна за другой отключались приборные панели, кибернетическая система не реагировала на мысленные команды, лишь аварийная подсистема пожаротушения плевалась струями углекислоты, сбивая голубоватые язычки пламени.
Он в исступлении выкрикивал команды своим воинам, не зная, слышат ли они его.
Но если и не слышат, должны же сами соображать?
Из-за общего сбоя автоматики Файзулло не видел развития событий.
Две яростные атаки фактически уничтожили двух противников – «Хоплиты» со сбитыми сегментами брони, один лишившийся орудий, другой – с искореженными ракетными установками, едва двигались, третий, по которому до последней секунды работало зенитное орудие, казался пегим от сотен попаданий, однако он сохранил не только способность нормально перемещаться, но и все вооружение.
Сейчас «Одиночка», оценив обстановку, осторожно вела машину к поверженному противнику, опрокинувшемуся в узкий проход между второй стеной Рубежа и многотонной каменной глыбой.
За границами минного поля из леса показалась цепь поднявшихся в атаку боевых дройдов.
Чудовищной силы взрыв грянул внезапно.
«Фалангер», преследуя машину Таманцева, только вошел в узкий проход тоннеля, когда одиночный ракетный запуск подорвал заранее установленный заряд.
Последнего из уцелевших «Хоплитов» противника, собиравшегося добить машину Файзулло, опрокинуло ударной волной, огромная глыба камня врезалась в ступоход, ломая правые активаторы, «Фалангер», попавший в ловушку, также опрокинулся и вспыхнул. Секундой позже внутри тяжелой серв-машины начали рваться снаряды, несколько ракет ушли в самопроизвольный запуск, наискось перечеркнув сумеречные небеса огненными факелами реактивных двигателей. Взрывы на этом не закончились – еще один «Хоплит» разнесло на части внутренним взрывом, а по оставшейся серв-машине с укреплений внутренней стены Рубежа вдруг заработали тактические ракетные комплексы – ганианские воины в бронескафандрах дождались наконец своего мига, добивая две машины противника, которые, несмотря на множественные повреждения, представляли немалую опасность: перейдя на резервные подсистемы, оба «Хоплита» могли продолжить бой, хотя бы в качестве стационарных огневых точек.
Такого шанса им не представилось – шквал тактических ракет дожег броню, окончательно превратив грозные машины в неподвижные искореженные груды металла.
Лаймел, пошатываясь, подошел к гребню внутренней стены и взглянул вниз.
Произошедшие на глазах события не укладывались в рассудке.
Две с половиной минуты…
Ровно столько длилась схватка серв-машин, окончательно превратившая внешнюю стену Рубежа в бесформенное нагромождение уродливых каменных глыб.
Укрепления, простоявшие миллионы лет, были разрушены. Таманцев и Файзулло погибли, закрыв собой обитателей города, изнывающих сейчас от ужаса в своих лишенных энергии особняках.
Радость победы не приходила. На зубах скрипела каменная пыль, в душе царили чернота и горечь.
По флангам тем временем засверкали вспышки взрывов сенсорных мин, взъярилась, перекатываясь неравномерными звуками, перестрелка: ганианцы вступили в бой со штурмовыми сервами, а на границе леса в отсветах пламени, все еще бушевавшего на обломках передовых укреплений, появились фигуры резво перебегающих от воронки к воронке пехотных дройдов.
Чья-то рука легла на плечо Лаймела, он повернулся и увидел, что за спиной стоят Флора и Райбен.
– В чем дело? – хрипло спросил он.
– Лаймел, нужно атаковать, – голос Флоры стыл ледяными нотками.
– Ты в своем уме? Там больше сотни машин.
– Лаймел, мы должны атаковать.
– Да чего ради, объясни?! Мы и в укреплениях продержимся недолго, а атака – чистое самоубийство!
– Иван жив. Он ранен и замурован в обломках машины.
– Ты уверена?
– Я чувствую его.
Слова Флоры полоснули, как ножом по сердцу. Ивана надо выручать, но… сколько же еще воинов погибнет при контратаке?
– Не терзай себя, – голос Райбена прозвучал сухо. – Поддержите нас огнем. Крупнокалиберные установки ведь уцелели, верно?
– Да. Иван правильно указал, где их следует расположить.
– Вот и хорошо, – слова Райбена таили в себе нотки зловещей мягкости. – Я поговорил с воинами. В атаку пойдут метаморфы. У нас больше шансов в схватке. Поддержите огнем, прижмите их на подступах к… – он запнулся, – к руинам, а дальше мы все сделаем сами.
Ознакомительная версия.
