– Не возражаете, если присоединюсь к вам?
Супруги переглянулись.
– Присаживайтесь, – выдавил через добрую минуту молчания муж – тощий старик в роговых очках.
– Благодарю. А, часом, не знаете, из-за чего вчера был переполох?
– Нет. – Старик стукнул серебряной ложечкой по вареному яйцу так бережно, будто это яйцо снесла последняя в Галактике курица и, не сходя с места, протянула тощие лапки. – Нам не сказали. Ни единого слова.
Его супруга кивнула.
– Ни единого правдивого слова. Мы платили деньги не для того, чтобы любоваться пальбой. Сейчас позавтракаем и пойдем к управляющему. «Мы улетаем ближайшим рейсом. Верните нам деньги», – вот что я ему скажу.
Нашу милую беседу нарушил шум потасовки у входа. Мы повернули головы. Войти в дверь одновременно пытались с десяток полицейских. Они натужно пыхтели, толкались, давили друг другу ноги, пихались локтями. Наконец в зал проскочил самый маленький и шустрый и, подняв свою «пушку», подбежал к нашему столику.
– Шевельнешься – схлопочешь пулю! – прорычал он, не мигая глядя на меня.
На помощь ему подоспели остальные, обступили наш столик.
– Официант! – заорал я во всю глотку. – Управляющего сюда! Да поживей!
Я одним глотком допил кофе, а полицейские подошли ко мне вплотную.
– Следуйте за нами, – потребовал офицер.
Туристы и персонал ресторана во все глаза следили за происходившим.
– Почему? – невинно поинтересовался я.
– Взять его! – рявкнул офицер.
Двое здоровенных полицейских вцепились в меня, подняли на ноги. Хотя это и стоило мне огромных усилий, я не сопротивлялся. Людей вокруг столика становилось все больше, и вдруг я приметил в толпе нашего гида.
– Хорхе! Что происходит? Кто эти хамы?
– Полицейские. – Хорхе выглядел очень несчастным. – Они настаивают на беседе с вами.
– Что ж, я не против, побеседуем прямо здесь. Я – гражданин другой планеты и свои права знаю.
Хорхе сказал что-то по-испански. Полицейские замахали руками, залопотали, перекрывая гул толпы. Мало-помалу шум утих. Ко мне повернулся Хорхе, выглядел он несчастней прежнего.
– Сожалею, но помочь вам не в силах. Они стоят на своем, желают, чтобы вы шли с ними.
– Похищение! – заорал я. – Бедного туриста похищают переодетые полицейскими преступники! Звоните властям, звоните в Совет по туризму, звоните моему адвокату! Если меня сейчас уведут под дулами винтовок, я подам иск и планета враз обанкротится!
Туристы одобрительно зашептались. Еще минута-другая такой сумятицы, и я был бы волен как ветер, но тут сквозь толпу протолкался высокий офицер и немедленно взял дело в свои стальные руки.
– Извините, сэр! Произошло недоразумение, вас не арестовывают. Боже упаси. Немедленно отпустите его!
Полицейские разжали влажные ладони. Офицер улыбнулся и заговорил, глядя мне в глаза:
– Вчера в отеле произошел несчастный случай. Есть веские основания предполагать, что вы были свидетелем…
– Не видел я ничего. А вы, собственно, кто такой?
– Меня зовут Оливера, капитан полиции Оливера. Жаль, что вы ничего не видели, очень жаль. Не будете ли вы так любезны пройти со мной и подтвердить свои слова для протокола? Понимаете ли, пострадали люди, и мы рассчитываем на вашу помощь.
Его улыбка была столь искренней, а логика – столь непогрешимой, что в глазах собравшихся я вдруг из жертвы произвола превратился в заурядного жулика.
– Всегда рад помочь. Но прежде я бы хотел оставить жене записку. Скажите, куда мы направляемся?
В глазах Оливеры вспыхнул холодный огонь, но он превосходно владел собой, и через мгновение огонь бесследно потух.
– В центральный полицейский участок.
– Спасибо. Эй, ты! – Я махнул ближайшему официанту. – Поднимись к моей женушке в номер двадцать десять. Расскажи ей, что произошло. Скажи, что я вернусь к ленчу. – Я повысил голос: – Люди, вы слышали меня. Я помогу этим вежливым полицейским в их расследовании. Возможно, они объяснят мне, что стряслось вчера. Скоро вернусь и обо всем расскажу вам. Ждите меня. Пойдемте, капитан Оливера.
Я двинулся к двери столь стремительно, что полицейские едва поспевали за мной.
Сделано все, что в моих силах. Теперь, если со мной произойдет несчастный случай, каждый в отеле будет знать, кто виноват.
Сопровождаемый хмурыми взглядами и неодобрительным бормотанием, я залез на заднее сиденье патрульной машины. Взвыли сирены, завизжали шины, и мы помчались прочь от ласкового берега. Машина с капитаном Оливерой вырвалась вперед и вскоре скрылась из виду. Он спешит, несомненно, подготовит мне достойную встречу. До чего же страшно! Я громко рассмеялся, полицейские в автомобиле опасливо покосились на меня, наверно, приняли за сумасшедшего. Не исключено, что они не слишком далеки от истины, ведь я сам сунул голову в пасть льву. Но сокрушаться нечего, сделанного не вернешь.
Мы промчались мимо космопорта, снова потянулись поля. Через полчаса машина с ревом ворвалась в город, прогромыхав по брусчатке мостовой, остановилась перед серой двухэтажной постройкой. Ворота распахнулись.
Я в совершенстве владею техникой глубокого дыхания и полного расслабления, так что в мрачный тюремный двор вошел, чувствуя себя великолепно отдохнувшим и бодрым.
В отделении меня раздели донага, просветили рентгеном, тщательно обыскали мой костюм. Дохнув в лицо чесноком, дантист осмотрел мои зубы. Ни в одежде, ни на теле ничего подозрительного. С обычной рутиной, к которой я давным-давно привык, покончено. Мне выдали полосатую робу и пару стоптанных шлепанцев, двое полицейских препроводили меня в кабинет Оливеры. Он переоделся и из капитана превратился в полковника, а от былой вежливости не осталось и следа: в голосе металл, взгляд пронзал насквозь.
– Кто ты? – спросил он без предисловий.
– Самый обычный турист, оскорбленный вашими…
– Каргата! – проревел он. Слово я запомнил, авось когда и сгодится. – Офицер полиции видел, что ты разговаривал с числящейся в розыске преступницей и получил из ее рук послание. Он обратился к тебе с вопросом, ты на него напал. Арестовать тебя прибыл наряд полиции и тоже подвергся нападению. Чтобы предотвратить дальнейшее насилие, были посланы оперативные силы полиции и армии, но, напав на военнослужащих, ты скрылся. – Он говорил спокойно, не повышая голоса, но внутри его бушевала холодная ярость. Такая же ярость постепенно закипала и во мне. – У нас мирная планета, и насилия мы здесь не потерпим. Теперь говори, кто ты, чем здесь занимаешься и что было в послании.
– Ничего не знаю, – твердо заявил я. – Я прилетел на вашу убогую планету в отпуск. На меня напали, я защищался. Я служил в «зеленых беретах», меня голыми руками не возьмешь! – О моей доблестной службе в десанте написано в межзвездном паспорте, так что врал я, опираясь на «факты». – Не знаю, почему меня пытались убить ваши люди, да мне и плевать. Дождавшись, когда поутихнет стрельба, я сдался. Вот и вся история в том виде, как ее услышат от меня журналисты. Теперь отпустите меня, сказать мне больше нечего.
