Кэртис невозмутимо вел машину через венерианскую столицу. Он знал город в совершенстве, как знал большинство городов на всех планетах Системы.
Воздух, мягкий и теплый, был наполнен влажным дыханием безбрежных болот, граница которых простиралась в считанных милях к западу. Высокие изящные зеленые пиановые деревья и клумбы пламенеющих цветов обрамляли улицы, по которым прогуливались мужчины и женщины в блестящих шелковых платьях. Белокожие темноволосые мужчины выглядели необычайно статными. Женщины отличались томной красотой и олицетворяли очарование.
Никто не спешил в этом неторопливом венерианском мире. Только из шумного квартала Болотных людей и наполненных суетой межпланетных доков доносились звуки деятельности.
Капитан Фьючер подвел ракетную машину к площадке перед солидным особняком на берегу моря, который он временно снял на чужое имя. Роща высоких болотных пальм почти окружала прекрасную белую виллу. От широкой веранды прямо к берегу зеленого моря сбегали бархатистые лужайки.
Грэг поспешил встретить двух взволнованных друзей, входящих в обширный холл особняка.
– Саймон все еще на «Комете»? – спросил Кэртис робота.
– Да, он еще исследует тело, – прогрохотал Грэг. – Я помогал ему.
– Хорошо, теперь я поработаю с ним, – сказал капитан Фьючер. – Ты и Ото будьте наготове. Не сомневаюсь, что какой-нибудь торговец Живой Водой объявится еще до темноты.
– Ненавижу ждать, – ворчал Ото. – Это действует мне на нервы – сидеть и ничего не делать.
Даже теперь, у себя дома, Ото разговаривал дребезжащим голосом пожилого человека. Андроид был величайшим в Системе мастером перевоплощения. Его пластиковое синтетическое тело могло быть размягчено и слеплено в любой новой форме с новыми свойствами. Так он мог переделать себя в точную копию любого живого существа с помощью красителей, глазных пигментов, фальшивых волос и других, более изощренных средств гримировки. И раз уж Ото брался копировать кого-либо, он доводил свою роль до совершенства.
– Пока мы ждем, можно было бы сыграть партию в объемный бильярд, – предложил Грэг андроиду.
– Ты всегда выигрываешь, вот почему тебе хочется поиграть. Впрочем, давай. По закону средних чисел в этот раз я выиграю, – объявил Ото.
Капитан Фьючер оставил их и зашагал в густую рощу болотных пальм. В роще была скрыта «Комета». Он вошел в маленький корабль.
Мозг находился в лабораторном отсеке – задумчиво осматривал тело Вильсона Вебера, которое они привезли с Земли.
– Выяснил что-нибудь о природе Живой Воды, Саймон?
– Думаю, да, – проскрежетал Мозг. – Но я хотел бы, чтобы ты, малыш, сделал независимый анализ моих находок.
– Ладно. Если бы мы так не спешили, то могли бы сделать это по дороге, как я планировал.
Кэртис начал работать молчаливо и умело. Сначала он взял образец крови из сморщенного тела, затем приступил к кропотливым анализам в запутанном комплексе химической аппаратуры.
Лаборатория на «Комете» являлась чудом совершенства и компактности. Большинство ученых Системы отдали бы свой правый глаз только за возможность рассмотреть удивительные инструменты.
Сверхмощные электронные телескопы и спектроскопы, спроектированные капитаном Фьючером, заставили бы умолкнуть от зависти многих астрономов. Ни одна обсерватория Системы не имела таких полных каталогов спектров звезд и планет, а также образцов атмосферы различных миров, какие имелись в этом кабинете. Ни один ботанический музей не мог похвастаться такой коллекцией лекарственных растений, которую собрала команда капитана на небесных телах. Обыкновенный хирург просто запутался бы в совершенно оригинальном флюороскопе или в атомно-рентгеновском анализаторе. Большинство физиков были бы поставлены в тупик электронной и атомной аппаратурой, размещенной в одном из углов летающей лаборатории.
Библиотекари открыли бы рты от восхищения перед тысячами трудов ученых, записанных на микрокомпактные пленки.
Кэртис Ньютон понимал, что даже всего их оборудования недостаточно для решения загадки Живой Воды, чей эффект временного омоложения с магической скоростью был каким-то поразительно новым явлением.
Наконец он оторвался от анализатора крови и задумчиво сказал наблюдающему за ним Мозгу:
– Кажется, наше первое предположение было правильным, Саймон. Живая Вода потрясающе ускоряет парные процессы ассимиляции вещества в новые ткани и поглощения старых тканей. Анаболизм, или процесс построения тканей, стимулируется только временно, на срок действия Живой Воды. Поэтому возвращенная молодость, вызванная ускоренным анаболизмом, быстро исчезает. Но катаболизм, или процесс изнашивания старых тканей, ускоряется Живой Водой постоянно. Интенсивность его не падает по истечении действия эликсира. Таким образом, тело просто себя сжигает.
– Ну а что ты обнаружил по поводу механизма воздействия Живой Воды, малыш? – с надеждой спросил Мозг.
– В крови этого человека есть небольшие следы распада радиоактивных элементов. Я бы сказал, что это определенно указывает на радиоактивную природу нашего загадочного средства. Выходит, мы имеем дело с радиоактивным жидким стимулятором, который чрезвычайно ускоряет метаболические процессы. Как ты думаешь, я на правильной орбите?
– Да, я с тобой согласен, – ответил Мозг. – Хотя мне дольше пришлось идти к этому выводу.
– Пытаешься сделать меня тщеславным? – усмехнулся Кэртис. Впрочем, его унылая улыбка сразу же исчезла. – Но откуда может появиться такая радиоактивная жидкость? Вот вопрос.
– Это действительно вопрос, – сказал Мозг сухо. – Есть возможность проверить ее планетарное происхождение, если свериться с нашим архивом радиоактивных компонентов и определить планету, на которой есть такие компоненты. Но это довольно слабый ход.
Капитан Фьючер немедленно ухватился за эту возможность.
– Попытайся, Саймон, – настоятельно Попросил он. – Я надеюсь, синдикат Живой Воды выйдет на нас сегодня вечером. Это даст нам возможность найти дорогу к их штаб-квартире. Но они могут и не прийти. – Он медленно повернулся и выглянул в окно. – Уже вечер. Пора возвращаться.
Когда Кэртис вернулся в особняк, Грэг и Ото в одной из дальних комнат играли в объемный бильярд.
Игра эта была популярна по всей Системе и представляла из себя супернаучную переделку древней игры. «Стол» был трехмерным – большое кубическое пространство, ограниченное стенами света. Шары содержали крошечные нейтрализаторы тяготения и могли плавать в воздухе. Игра теперь шла не на плоскости, а в трех измерениях. Если при ударе один из шаров выскакивал за пространство куба, игрок терял очки.
