— Значит принц, в достаточной степени «воин», чтобы закончить Академию и получить гардемаринское назначение, сможет произвести на них впечатление? — спросил с сомнением Майкл.
— Скажем так — хуже не будет, — заверила его Бет.
Майкл решил оставить эту тему для будущего обдумывания и перешёл к тому, что, похоже, действительно было необходимо знать. Он подозревал, что советники королевы хотели бы, чтобы эта часть вводной поступила от дипломатического корпуса, а не от королевы — на тот случай, если её приоритеты сильно отличаются от их собственных.
— Что ты хочешь, чтобы я там делал? И, если уж на то пошло, предупреждён ли Флот о моих дополнительных обязанностях?
Ответ Бет был столь же прямым.
— Я хочу, чтобы ты сотрудничал с дипломатами в разумных пределах. Я не хочу, чтобы ты делал какие-либо обещания от моего имени, или от своего собственного.
Темно-карие глаза Майкла расширились в шоке.
— Я и не собирался!
— Знаю, — мягко сказала Бет, — но ты бы удивился, узнав, сколько людей в это не верит.
Майкл уложил несколько пешек в их ниши, чтобы скрыть свою реакцию. Он поддерживал Бет и её политику со дня её коронации. И его глубоко возмущало, что кто-то мог подумать, что он способен узурпировать её власть.
— Что касается Флота, — продолжила Бет, предпочитая не замечать его раздражения, — Капитана «Бескомпромиссного» попросят освобождать тебя для некоторых общественных и дипломатических приемов, когда корабль будет в системе Эндикотт. Однако капитана Бониса заверят, что твои «дополнительные обязанности» не должны отвлекать тебя от твоих обязанностей как офицера короны. Любые совещания, которые дипломаты сочтут необходимыми для твоей подготовки к прибытию на Масаду, должны проходить в твоё свободное время.
После трех с половиной стандартных лет в Академии, у Майкла сложилось вполне чёткое представление, насколько мало у гардемарина свободного времени. Он подавил стон.
— Я живу, чтобы служить королеве, — сказал он, стараясь сохранить невозмутимость.
Бет наклонилась и погладила его по руке.
— Спасибо, Майкл. Через несколько лет Звездное Королевство будет нуждаться во всех друзьях, которых сможет заполучить. Кто знает? Возможно, с твоей помощью мы заполучим и Эндикотт, и Ельцин.
— Да, — ответил Майкл, глядя на черного ферзя, одиноко стоящего на её половине стола. — Может быть.
* * *
Дина, старшая жена Эфраима, была всего лишь на несколько лет моложе своего мужа. Они поженились, когда ей было пятнадцать, а ему семнадцать. Их первый сын, Гидеон, уже обзавёлся многочисленным потомством, и некоторые из его сыновей уже приближались к тому возрасту, когда они могли бы войти в экипаж корабля их отца, как сам Гидеон когда-то в экипаж Эфраима.
А сейчас старшая жена смотрела на непокорную младшую с нескрываемым гневом.
— И что же ты, по-твоему, делаешь? — повторила она.
Юдифь посмотрела на Дину со всей кротостью, на которую оказалась способна, но выдержать взгляд её серых глаз было непросто. Юдифи было десять лет, когда Эфраим впервые привел ее в дом. В течение двух лет, прежде чем он сделал её младшей женой, Дина заменяла осиротевшей девочке мать. Старшая жена была строгой, но не жестокой, обучала её тонкостям этикета, слушала её песнопения, защищала её от других жен, — которые очень хорошо понимали, что Эфраим вовсе не из высоких побуждений привел в дом грейсонскую девчонку.
Через несколько лет, когда у Юдифи произошли выкидыши, Дина встала на сторону доктора, который советовал подождать несколько лет, чтобы девочка могла физически окрепнуть. Она не изменила своего мнения даже после издевательского замечания Эфраима о том, что она завидует юности и потенциальной плодовитости Юдифи.
Сейчас, когда её волосы поседели, а фигура раздалась после вынашивания всех детей — живых и умерших — рожденных за тридцать восемь лет брака, Дина стояла как судья младшей жены. Единственное, чего не понимала Юдифь, было то, почему Дина до сих пор не сообщила о случившемся Эфраиму или одному из его сыновей.
— Я хотела узнать, на что это похоже, — неубедительно ответила Юдифь, — Я видела, как Захария пользовался этим, и ему, похоже, понравилось.
Когда Дина возвращала оборудование в укладку, Юдифь могла поклясться, что та просмотрела список программ и поняла, что там было написано. Но ведь это было невозможно, так ведь?
Впервые за четыре года, которые она прожила под крышей Эфраима, Юдифь засомневалась в происходящем.
— Пойдем отсюда, Юдифь, — приказала Дина, в то время как её пальцы набирали последовательность для закрытия программ.
И хотя эта последовательность являлась стандартной для любого оборудования в доме, и Юдифи нечему было удивляться, но внутри себя она почувствовала появление чего-то такого, о существовании чего уже почти забыла.
Надежды.
Не позволяя себе увлечься этим призрачным чувством, Юдифь, покорно склонив голову, пошла за Диной к её комнате, на которую та имела право как старшая жена. Остальные жены спали в общих спальнях, что должно было предотвратить то, что обычно неопределенно называли Пороком.
Сначала Юдифь думала, что под этим подразумевается секс, но ничто в её опыте общения с Эфраимом не давало подсказки, почему секс может быть чем-то желанным. Тогда она отбросила эту информацию, как бесполезную, обратив всю энергию на изобретение уловок, призванных дать ей возможность покидать спальню без лишних расспросов. На протяжении двух лет, которые она прожила с другими женами, уловок было придумано огромное количество, и она была достаточно осторожна, чтобы не использовать каждую отдельную слишком часто.
Дина показала Юдифи на стул и закрыла дверь.
— Значит, последствия скачка энергии при возвращении в нормальное пространство? — спросила Дина. — И насколько это полезно знать?
Юдифь уже начала было отвечать, настолько естественно был задан этот вопрос, и лишь тогда поняла, что он означает.
— Вы умеете читать!
— Когда я родилась, мой отец был уже стар, — спокойно ответила Дина, — и зрение начинало его подводить. Ему не нравилось быть ограниченным возможностью прослушивания записей, и он научил меня грамоте, чтобы я могла читать ему священные тексты. Позже, когда Эфраима привлекли мои скромность и благочестие, отец приказал мне забыть всё, что я выучила, потому что было хорошо известно, как Темплтоны относятся к женской образованности. Я, разумеется, повиновалась, и не стала разуверять моего господина и хозяина в его мнении обо мне.
Юдифь знала, что семья Дины была бедной и в иерархии Масады занимала невысокое место. Возможность союза с амбициозными Темплтонами, особенно позволяющего при этом избавиться от бесполезной дочери, стоила такой маленькой лжи.
