– Ждите, информация пройдет проверку, и с вами немедленно свяжутся наши сотрудники.
Проклятье…
Извалов с досадой свернул откидную панель коммуникатора. Следовало поберечь ресурс элементов питания.
Вот она, оборотная сторона тотальной компьютеризации, – с досадой подумал он. Конечно, его звонки не останутся без внимания, но пока идет проверка, Алим со своей бандой сто раз может вернуться в пещеру, и тогда уже никто не поможет Антону выкарабкаться отсюда…
Был бы у него настоящий друг, близкий человек, и все пошло бы иначе…
Антон ни на миг не забывал о Бет, но проблема заключалась в том, что он не знал ни ее настоящего имени, ни номера телефона или места жительства, – они встречались исключительно в виртуалке, где не принято обмениваться информацией подобного рода.
После отключения коммуникатора мрак пещеры вновь подступил со всех сторон, угнетающе действуя на растревоженный рассудок. Сидеть в темноте и ждать, может быть несколько суток, пока тебе позвонят, было невыносимо и неприемлемо.
Он ни на секунду не забывал о похитителях, которые могли вернуться сюда в любой момент. В его положении нужно было действовать, а не сидеть, сложа руки в надежде на чудо…
Сознание Антона вновь, в какой уже раз за прошедшие часы возвращалось к неустойчивому, давно позабытому состоянию, когда кажется, что ты стоишь на краю бездны, а почва под твоими ногами медленно осыпается, грозя вот-вот увлечь за собой потерявшее равновесие тело…
Он машинально откинул панель мобильника, взглянул на индикатор заряда аккумуляторов и коснулся сенсора, отвечающего за инициализацию контакта с Всемирной Паутиной.
Коммуникатор преданно ответил трепетным огоньком автоматического набора номера и спустя несколько мгновений на миниатюрном мониторе открылось окно доступа.
Он ввел виртуальный адрес, пароль, и к своему удивлению прибор без проблем соединился с его домашней компьютерной сетью.
Значит эти подонки не тронули терминалы… Очень непредусмотрительно с их стороны…
Соединившись с домашней системой, он первым долгом проверил поступившие в его отсутствие сообщения, обнаружив, что их всего два. Одно пришло в ответ на его условия, адресованные накануне похищения заказчикам виртуального Полигона. Текст письма был краток, – Извалова уведомляли, что работа принята, деньги на его счет перечислены, а за ним закреплена выделенная виртуальная линия, посредством которой он и еще один пользователь могут посещать пространство сформированного мира, без каких либо ограничений.
Второе сообщение состояло всего из одной строки:
«Антон, куда ты пропал? Жду тебя каждый день у нашей скалы. Бет».
Прочитав короткую записку, Извалов почувствовал, как волна внутреннего тепла надеждой обдала душу…
Бет… Она тревожилась о нем, ждала…
Пальцы сами машинально набрали необходимое сочетание цифр, и изображение на миниатюрном дисплее моргнуло, видоизменяясь коренным образом.
Он увидел фрагмент знакомого склона, далекие очертания гор, лазурное небо и редкие разводы перистых облаков, из-за которых проглядывал слепящий диск полуденного солнца.
Рано… – с досадой понял он. Они с Бет обычно встречались на закате, а сейчас едва ли минул полдень, значит, она появиться в виртуальном пространстве Полигона часов через шесть.
Справившись с внезапным порывом чувств, Антон вновь вошел в контакт со своей домашней сетью, и оставил Бет короткое сообщение:
«Обязательно дождись меня. Сегодня буду непременно. Ты мне нужна. Антон».
Он свернул панель коммуникатора, но в окружающей тьме перед глазами еще несколько секунд плавал фантомный огонек светодиода, – не то призрак тающий на сетчатке глаза, не то искра надежды, проблеск порывистого человеческого чувства, что так упорно рвался на свободу с первого дня знакомства с загадочной девушкой, внезапно появившейся в закрытом для посещений виртуальном пространстве Полигона.
Сейчас внутренние сомнения и моральные запреты казались Антону глупыми, жестокими, несправедливыми по отношению к самому себе и к ее образу. Сколько бы поучительных примеров относительно скверных концовок виртуальных знакомств не содержал его логичный рассудок, наступил миг, когда Извалов почувствовал эту кричащую разницу между сухими сообщениями, которыми он обменивался на протяжении многих лет с надежными проверенными партнерами, и ее тревогой, заключенной в контексте нескольких фраз.
Он сидел в кромешной тьме, позволив себе погрузиться в короткий водоворот воспоминаний об их кратких встречах, и подумал, встряхнув головой: Мне все равно, хакер она, или просто скучающий программист, – все казалось незначительным, мелким по сравнению с огромным невостребованным и нерастраченным запасом человеческих чувств, которые Антон прятал где-то на задворках души, выстроив в своей жизни крепкие стены из одиночества, искренне полагая, что непредвзятая честность машин послужит ему адекватной заменой человеческому непостоянству.
Оказывается в стремлении обрести душевное равновесие, абстрагироваться от жестокого мира, который стыл в душе образами, вырванными из далекого прошлого, за исчезновением Сергея и первыми, нечистыми на руку работодателями, он не обрел желанного покоя, но пропустил огромный отрезок жизни…
Сейчас Антон не жалел о своих поступках, не задумывался над тем, что темная пещера не лучшее место для детального разбора каких-то ошибок, – он чувствовал, что-то встрепенулось, ожило в душе, и по большому счету не будь виртуалки, и связанных с ней десятилетий упорного труда, не сидел бы он сейчас тут, да и с Бет бы не встретился никогда, а память о Чечне, Сергее, все равно рвалась бы из тайников, приходя по ночам ледяными кошмарами.
Он не знал, сможет ли помочь ему Бет, и вообще, – удастся ли дожить до мысленно назначенного срока…
Доживу…
Мысль внезапно всколыхнула сознание, вырвав, его рассудок из затянувшегося, созерцательного неприятия ситуации. Логически осмысливать свои и чужие шаги можно там, в виртуалке, а тут, если хочешь выжить, нужно действовать, быстро и решительно, потому что возможности перезагрузиться НЕ БУДЕТ…
Антон встал, удивляясь как быстро вернулись к нему ощущения молодости, только теперь они стали иными, – он осознавал грозящую смертельную опасность, но не испытывал инстинктивного ужаса перед ней, – все-таки виртуальное существование наложило на разум неизгладимый отпечаток, мозг отвык оперировать понятиями удручающей окончательности, и такой образ мышления с одной стороны давал ему преимущество перед врагом, а с другой делал Антона уязвимым.
Он понимал, что поймать золотую середину не удастся.
