Женщина удивлённо посмотрела на него и сказала:
- Так откуда ты взялся, такой...недотрога? И на мужчину ты не больно похож - у тебя тело женское! Таких здоровенных мужчин я ещё не видала! Чего всё молчишь? Язык-то есть? Или ты дурачок какой-нибудь?
- Есть у меня язык, есть! - усмехнулся Слава - а откуда я взялся - сам не знаю. Вот тут проснулся, и вы стоите.
- Ага, ага...и вот эти штуки откуда взялись - тоже не знаешь? - усмехнулась предводительница - тебя как звать? Я Армила, сотница. Из Клана Шерекан. Воительницы - на коней! Уезжаем! Так как тебя звать?
- Слава
- Ты, Слава, со мной сядешь. Умеешь ездить на конях? Нет? Садись на круп, обхватывай меня руками, чтобы не свалиться и поехали. Через три дня будем в Зартусе, нашем главном городе. А штучка у тебя на руке интересная - я видела такую один раз - с севера привозили. Интересное украшение.
Слава ошеломлённо выслушал её слова - как это она могла видеть игольный лазер? Откуда? Неужто, тут есть цивилизация уровня зелёных? Но и не верить ей не было оснований.
- Все в сёдла! Поехали! - зычно крикнула предводительница, и негромко добавила для Славы - а твой странный меч я подержу у себя. Ещё обрежешься... Вам, мужчинам, не то что ножик - лошадь доверить нельзя. Вы на ней или в колодец въедете, или себе на ногу поставите. Бестолочи совершеннейшие.
Слава усмехнулся и заскочил на круп лошади позади воительницы. Ехать было странно и непривычно - лошадь небольшая, и его ноги болтались почти у земли. А ещё - непривычным было ощущение, что он обнимает полуобнажённую женщину - пусть даже её талия и напоминала талию культуриста, с квадратиками пресса и стальными мышцами, не продавливаемыми нажатием. На женщине не было ни грамма того жирка, который присущ многим женщинам - мягкого, нежного, переливающегося под кожей. Если закрыть глаза и не видеть юбку, можно было представить, что держишься за талию мужчины.
День прошёл скучно - двигался отряд куда-то на восток, размеренно пересекая прерии и небольшие леса по краям рек и ручьёв.. Слава сто раз мог освободиться, но разве он шёл не к людям? И притом - для этого понадобилось бы покалечить, или убить несколько десятков женщин. Спрашивается - за что? Относились они к нему очень хорошо, если не считать, что подшучивали над слабыми мужчинами, один из которых оказался вполне похожим на женщину, что странно и довольно пикантно - особенно для тех воительниц, что любят и мужчин, и женщин. Впрочем - таких было большинство. А ещё смеялись - что таким достоинством как у него страшно и воспользоваться-то - вывернет на изнанку!
Шутки прервала Армила - во время остановки на обед подав Славе жареное мясо, фрукты и пожелав есть как можно больше, чтобы сохранять силы, которые скоро ему очень даже понадобятся. У них в клане осталось так мало мужчин, что скоро кроме баб никого и не останется.
Слава опять задумался - почему такое дикое соотношение между женщинами и мужчинами? Дьявольщина какая-то! В воздухе совершенно очевидно пахло серой...а что, как не запах серы, отличительный признак чёрта? В природе мужских и женских особей или поровну, или же мужчин ненамного меньше - они могут обслуживать довольно большое количество женщин, так что если нет больших войн, их количество всегда меньше. Но чтобы так? По мужчине на триста женщин? Это невозможно.
Вечером они расположились на берегу большого степного озера. Рядом шумела роща деревьев, усыпанных плодами, по вкусу напоминающими смесь орехов и мандаринов - довольно приятный вкус. И к тому же они оказались довольно сытными.
Женщины закармливали Славу лучшими кусочками, подходя поближе и как бы невзначай трогая его за плечи, за бедро, за руки... Ему иногда хотелось сорваться в смех - настолько всё выглядело смешно - эти ухаживания невзначай, эти глаза женщин, когда он выбрался из озера, смыв пот и пыль дневного перехода, и обсыхал на свежем ветерке.
Женщины, сидя рядами на берегу, присвистывали, закатывали глаза и стонали, приговаривая: 'Ну какая у него задница! Это просто отпад! А это!...'
Всё это напоминало то, как если бы девушка-модель попала в отряд голодных до секса мужиков и они обсуждали её стати. Впрочем, надо отдать должное женщинам, вели себя они на удивление вежливо, корректно, и хотя и следили, чтобы он не сбежал, но грубостей и хамства по отношению к себе он не видел. Кроме трогательной заботы и слегка скабрезных, на взгляд землянина, шуток, ничего такого не было. Впрочем - дальше события начали развиваться вскачь...
Славе поставили отдельную палатку, 'чтобы его нежное тело не испортилось под холодным ночным ветерком' (так ему заявила Армила, вызвав у него непроизвольное фыркание сквозь ладони, зажавшие лицо. Он потом ржал в подстилку, заботливо настеленную женщинами - минут пять.).
Ему сделали отдельный костёр, соорудили скамейку возле огня, где он и сидел, как врубелевский демон, наблюдая за огоньками, перебегающими по веткам в костровище, и за звёздами, яркими алмазами появляющимися на вечернем небе, размышляя над тем, что предстоит в будущем.
Его размышления прервала Армила, подсевшая к костру на небольшой чурбачок и целомудренно накрывшая колени подолом килта. Женщине было лет тридцать пять. Её жёсткое, худое лицо 'украшали' два небольших шрама - на лбу, над левой бровью, и на правой скуле. Короткая причёска напоминала причёску Леры, и Слава с улыбкой подумал, что скорее всего, его жена органично влилась в ряды воительниц - и уж причёска точно в этом ей не помешала.
Армила протянула руку и подбросила в костёр толстую ветку, от чего из огня взметнулась куча искр, часть из которых едва не села на её плечи. Но она даже не поморщилась, и обратив взгляд карих глаз на Славу, вздохнула и сказала:
- Я не буду спрашивать у тебя - откуда ты взялся. И не буду настаивать на том, чтобы ты, как жеребец производитель под страхом наказания осеменял наших женщин. Но прошу тебя понять: положение у нас в клане настолько отчаянное, что мы готовы пойти на любые ухищрения, чтобы продолжить наш род. Ты тоже это пойми. Лучше ты сам, добровольно, поможешь нам - насколько можешь, чем мы будем тебя принуждать. Скоро мы приедем в Клан. Глава Клана - моя сестра. Она придерживается тех же понятий о жизни, что и я. Постарайся найти с ней общий язык. У нас в клане не принято считать мужчин скотом для размножения, как в некоторых кланах, но и мужчины должны понимать свою ответственность перед народом. Вы ни в чём не испытываете нужды - любая еда, любые ваши капризы - всё для вас! Но и вы выполняйте свои обязанности - размножайте народ Клана! Я доходчиво тебе объяснила?
- Уж куда доходчивее! - усмехнулся Слава - только и я хочу пояснить. Я не дам низвести себя до положения безмолвного скота. Это нужно понимать. И если кто-то попытается меня оскорбить, обидеть - я его, или её, просто убью. И мне хватит для этого сил и умения.
