души, способной услышать этот крик. Они прижимала его к себе , чувствуя, как с каждой секундой всё медленнее и медленнее билось его сердце.
10 февраля
Сульфар
Лиза открыла дверь и вошла в импровизированную санчасть, которую повстанцы устроили на одном из этажей занятой ими заброшенной гидроэлектростанции.
Старая, построенная ещё в то время, когда колония на Сульфаре только зарождалась, эта совмещённая с электростанцией плотина питала энергией и, что более важно, водой, огромную ирригационную систему Ландширского пояса, являвшегося одной из главных сельскохозяйственных зон на планете. Уже после, когда было налажено производство спутников-коллекторов солнечной энергии, а ирригационная система была перестроена и проведена в Ландшир напрямую из Ригведского моря, через бесчисленные подземные коммуникации, от старой и требующей ремонта электростанции отказались, законсервировав и превратив озеро Цемомори в водохранилище.
Сейчас же, это место стало пристанищем для группы сульфарских повстанцев.
Заметив вошедшую девушку, сидящий за одним из столов седоволосый старик оторвался от своих записей.
— О, неужели пришла моя любимая пациентка.
В голосе доктора Адвани одновременно царили издёвка и искренняя забота.
— Дурак вы, док, — беззлобно бросила Лиза. — И шутки у вас дурацкие.
Усталость в её голосе не укрылась от сидящего за столом врача.
— Ты вообще в курсе, что сейчас поздняя ночь, Лиза? А если бы я спал?
— Док, как и любой профессионал своего дела, вы никогда не спите. По крайней мере, я о таком не слышала.
— Тебе и самой не мешало бы отдохнуть.
— Как только разберусь с делами, док, так сразу. Обещаю.
Адвани рассмеялся и указал в сторону одной из комнат.
— Пришла проверить нашего принца? Он два часа назад пришёл в себя.
— Да. Химмат мне уже сообщил. Давно надо было, да после налёта на тюрьму была куча дел.
— Не у тебя одной, дорогая моя, — с грустью вздохнул доктор и посмотрел в сторону «своего» отделения.
Раненых после атаки на «Тихар» было много. Больше, чем рассчитывали сами повстанцы. Никто не предполагал, наличия в тюрьме большого количества рейнских боевых дронов. По всем докладам, собранным людьми Вейл выходило, что тюрьма охранялась исключительно силами самих хашмитов без привлечения вооружённых сил Протектората.
Их разведка ошиблась. Не в первый раз, к сожалению. И сидящий перед ней врач знал цену этой ошибки, как никто другой.
— Много? — спросила Лиза без какого либо уточнения. Она и так знала, что доктор поймёт её правильно.
— Семеро уже умерли. И я боюсь, что ещё трое не переживут эту ночь. У нас слишком мало лекарств и медикаментов. Регенеративных препаратов вообще нет... Да ты и сама знаешь.
— Всегда чего-то не хватает, док. Мы постараемся добыть ещё, но вы же понимаете...
Лиза пожала плечами, как бы извиняясь на что доктор лишь махнул рукой. Девушка прошла мимо доктора к комнате, где сейчас лежал Шехар. Открыв дверь, она вошла внутрь, практически сразу же столкнувшись с Химматом. Молчаливый сульфарец не отходил от принца ни на шаг с тех пор, как они вытащили его из той комнаты. Он был последним королевским гвардейцем и его долг состоял в защите принца. Ему было плевать на то, что королевства уже не существовало, а лежащий рядом с ним на постели молодой человек уже никогда не сможет вновь взойти на престол. Химмат дал клятву и будет следовать ей до самого конца.
И более ни что не сможет заставить его нарушить её.
Шехар убрал с кровати поднос с едой. Жидкий, но питательный суп и сок. После вынужденной голодовки, устроенной ему тюремщиками, это была самая подходящая для него еда.
— До сих пор не могу поверить в то, что ты жива, — несколько хриплым и усталым голосом поприветствовал её принц.
Лиза развела руки и без каких либо угрызений совести с видимым на лице удовольствием плюхнулась в единственное в комнате кресло. Старое и пошарпаное, его принесли откуда-то сюда для гвардейца, но Химмат стоически игнорировал данный предмет меблировки. Он верным сторожевым псом стоял у двери, готовый выполнить любую просьбу своего принца.
— Хочешь верь, хочешь нет, — весело пробормотала она.
Сейчас, в спокойной обстановке Шехар смог наконец рассмотреть девушку.
Он был бы и рад сказать, что она практически не изменилась с их последней встречи, но эти слова стали бы ложью. Криво, явно в ручную обстриженные ярко-рыжие волосы были сплетены в узел на затылке за исключением пары прядей. Красивое лицо с невероятно яркими, зелёными глазами портила плотная сеть шрамов, спускавшаяся по правой стороне лица от глаза вниз к шеи и исчезая под тонкой тканью обычной серой майки, одетой на голове тело. Шехар видел, эти же шрамы от ожогов на правом боку и руках. Они покрывали их от запястий практически до плеч, хоть и были не особо заметны в тусклом освещении комнаты.
— Лиз, что с вами случилось. Мы все были уверены... Мы думали, что вы погибли на той станции. Сара передала...
— Ну, мы были весьма близки к этому, — Лиза почесала идущую через правую скулу сеточку из шрамов. — На самом деле, мы с Нори точно дали бы дуба, если бы не Химмат.
Забравшись в кресло со скрещенными ногами, Лиза рассказала ему о том, что тогда случилось.
Когда импульс противометеоритного лазера ударил по переходу на поверхности которого они находились, Лиза была ближе всех к тому месту, куда он попал.
Материалы из которых была сделана внешняя обшивка станции были слишком тонкими, чтобы противостоять импульсу, способному плавить небольшие метеориты и другой космический мусор. Энергия лазера преобразовалась сначала в тепловую, а затем и в кинетическую. Вызванные его попаданием взрыв смёл их с поверхности станции словно ураганный тайфун упавшие листья, безжалостно отшвырнув людей в объятия открытого космоса. Химмату повезло больше всех, так как он вовремя успел зацепиться за обшивку станции. Поняв, что именно произошло, королевский гвардеец наплевал на любые меры предосторожности и добрался до технического шлюза, рядом с которым диверсионная группа оставила своим СПМ.
Именно Химмат, ориентируясь на встроенные в броню маячки смог найти улетающих в пустоту Лизу и Нори. Вдвоём с Мак’Мертоном, который воспользовался вторым реактивным ранцем, они смогли забрать Лизу и принять довольно
