Я обнаружила свои руки сомкнутыми на шее майора Икзона. А свои губы - тесно прижатыми к его губам. Словно я жаждала напиться от мужчины чем-то, что неотвратимо меня к нему тянуло. Словно он источник какой-то жизненно нужной мне энергии, и я наполняюсь ею, как наполняется водой пустой сосуд. И я все пью, пью ее, целуя мужчину. Все больше погружаюсь в какие-то темные волны, исходящие от него, переставая задумываться о том, что я делаю, и что это мне принесет.
А его губы все никак не отрываются от моих губ, его руки гуляют на голой коже, задрав мою футболку, лаская живот и грудь. Я выгибаюсь навстречу мужским ладоням, перемещая губы на щеку миранца, подбородок, изгиб челюсти. Сжимаю в кулаках его волосы, пьянею от исходящего от него аромата лесных трав и хвои, вздрагиваю от касания его горячего языка к своему соску, задыхаюсь до тихих всхлипов, когда его зубы еле ощутимо сжимаются на нежной плоти.
Но этого мало, просто ничтожно мало. И нет сейчас вокруг ничего и никого. Только его поцелуи, только его горячая кожа, только мое наполненное темным, тягучим желанием тело, только наше хриплое дыхание, одно на двоих.
Я чувствовала себя опьяневшей и совершенно потерянной в вихре множества слишком ярких, нестерпимо сладких импульсов собственного тела.
Это испугало и хоть на несколько мгновений меня отрезвило.
О, космос. Да я сама на него набросилась. Сама его спровоцировала, а он с радостью и готовностью ответил мне тем же. Я открещивалась от того, о чем твердили мне миранцы, скептически хмыкала на заявления о притяжении, совместимости энергий, выборе без выбора. Не верила в то, что что-то неконтролируемое и сложно объяснимое может повлиять на мои решения.
Но бросилась в эту бездну охотно и без сомнений. Погрузилась в темноту миранской энергии Милана Икзона, однозначно и отчетливо ощущая ее в себе, на себе, вокруг себя.
О. Твою. Мать.
- Стой, - произнесла я, отодвигаясь от миранца.
- Кира? - спросил он хрипло, его рука находилась на моем бедре. Я поерзала, потому что влажное белье прилипло к телу, соски ныли до неприятного покалывания, губы горели, а мысли по-прежнему путались. Желание, такое горячее и настойчивое, почти затмило все остальное.
Как же так? Неужели энергии неважно, что я чувствую и думаю? Неужели она может настолько опьянить, буквально толкнув меня навстречу подходящему партнеру, что все остальное будет неважно?
- Я перестала себя контролировать, - сообщила я тихо - я...
Милан протянул руку и прикоснулся к моей щеке почти неощутимо и очень нежно. Его глаза по-прежнему немного подсвечивались изнутри, и на мгновение мне даже показалось, что темный дым вышел за пределы радужки, закрутился, а потом почти молниеносно снова исчез.
- Нас тянет друг к другу, - сообщил он осторожно, - так работает энергетическая настройка. Чем больше женщина подходит миранцу, тем быстрее и активнее формируется связь, которая завершается замыканием. Наша энергия не может заставить тебя что-то сделать, она лишь побуждает твои собственные желания по отношению к нам. Усиливает их настолько, насколько ты сама позволяешь.
- То есть хочешь сказать, все, что здесь сейчас произошло, мое собственное желание? И никакого принуждения? Никакого давления извне?
- Нет, - покачал Милан головой, - как бы ты это ни отрицала, Кира, ты сама меня хочешь, сама стремишься к близости, сама принимаешь и пропускаешь через себя мою энергию, потому что она тебе подходит. И в нашей симпатии друг к другу, в притяжении, в желаниях нет какой-то третьей неведомой силы. Энергия выбирает, но не навязывает. Ты ко мне неравнодушна, признай уже это и прими. И я сделаю все, чтобы ты была рядом с нами счастлива. Просто позволь мне...
-Подожди... - остановила миранца я.
Сама придвинулась ближе к нему, осторожно беря его лицо в свои ладони, прошлась глазами по его профилю, скрытому полумраком комнаты, и задумчиво наклонила голову, пытаясь еще раз проанализировать, что точно я чувствую.
Я ему доверяю, как бы странно было это осознавать. Я действительно очень ему симпатизирую и его близость не вызывает у меня непринятия или отторжения. Я его хочу... Как женщина хочет мужчину, и в этом желании нет только голой страсти, а есть что-то более сложное и глубокое. Я не просто хочу обладать им физически, это что-то совсем иное. Отрицать это бессмысленно, и мое желание действительно по ощущениям не вызвано как-то искусственно. Усилено, возможно. Но не настолько, чтобы совсем ничего не осознавать. Да, я полна сомнениями. Да, я была морально не готова к тому, как все поворачивается.
Но чего я хочу? Что мешает мне получить это? Что я потеряю и что приобрету?
-Не шевелись - прошептала я, вдохнула побольше воздуха и снова прижалась к губам майора. Слегка прикусила его нижнюю губу и закрыла глаза. Попыталась прочувствовать ту самую концентрированную темную волну, которая до этого меня накрыла.
И она пришла. Сначала легко касаясь кожи, приходясь по ней горячими мурашками, а потом проникая все глубже, усиливая мои ощущения, обнажая мои нервы, открывая мои желания.
Это было так необычно, но как-то... правильно, что я не нашла в себе сил сопротивляться. Словно что-то внутри меня становилось на положенное место, словно какой-то кусочек моей сущности возвращался ко мне после долгой разлуки.
-Убедилась? - мужчина отодвинулся от меня, тяжело дыша и сверкая глазами, - хочешь продолжить или все же не стоит?
Я облизала губы и задумалась.
Потом медленно кивнула и опустила ноги с дивана.
Миранец легко подхватил меня на руки и зашагал в сторону спальни Лекса.
Положил меня на кровать, сев на край у моих ног и замер почти без движения, ожидая от меня первого шага.
Мои руки легли на край футболки и потянули ее вверх через голову, обнажая меня почти целиком. Я сама потянулась к Милану, заставляя его расположиться между моими ногами и прижаться голым торсом к моей груди. Мужчина наклонился к моему лицу, и медленно дотронулся до уголка моих губ, пробуя, дразня, изучая мои реакции, проверяя мои границы.
Я ерзала под ним, чувствуя через ткань его возбуждение. Сжимала ладонями его обжигающую кожу, откидывала голову назад, позволил Милану переместиться ниже, по шее, ключицам. Осыпать поцелуями ложбинку между грудями и прикоснуться языком к своим соскам.
Темная волна снова наполняла меня. Еще ярче, еще интенсивнее, еще острее. Словно все мое существо захватило вихрем из самых невероятных ощущений, и теперь несло куда-то, воспламеняя каждый кусочек кожи, подогревая кровь, разрывая меня изнутри и соединяя заново.
Я нетерпеливо сжала ногами бедра миранца, без слов требуя завершить то, что мы начали. Необходимости этого, нужда в этом чувствовались так ясно и остро, что сомнениям или страхам в сердце и в разуме просто не осталось места.
Мужчина приподнялся надо мной, рассматривая меня в полумраке комнаты. Иллюминация здесь была отключена, подсвечивая нас только огнями раскинутого за окнами спальни города. Хотя я предпочла бы видеть и лицо своего партнера, запомнить его, сохранить в своей памяти, независимо от того, что ждет нас впереди.
Милан погладил мои бока, защепил пальцами наполненные влагой трусики и спустил их по ногам, оголяя меня окончательно. Стянул свою одежду и снова прижался ко мне, лаская мою плоть своей.
Я с шипением выпустила воздух через сжатые зубы. Глаза закатились от долгожданного, немного болезненного чувства наполненности и медленного соединения нас в одно неразрывное целое. И одновременно с плотью Милана в себе, я наполнялась этой самой темной, будоражащей концентрированной силой, являющейся сутью и основой его сущности. А теперь удивительным образом ставшей и частью меня самой.
- Кира, посмотри на меня, - попросил миранец, выходя из меня и делая новое медленное движение навстречу.
Я послушно открыла глаза и вгляделась в почти скрытое темнотой лицо своего любовника.
- Я хочу, чтобы ты была со мной. Хочу, чтобы ты осталась рядом, - прошептал мужчина, дойдя до упора и замирая внутри меня в ожидании ответа.
