а через пару секунд отчаянно заверещал коммуникатор Мигеля.
– Что случилось? – инженер резко развернулся на месте.
– Доигрались! – в сердцах воскликнул Мигель, спрыгнул со стремянки и рванул к шлюзу.
Кастел, не раздумывая, побежал за ним.
– Попался! – азартно завопил в коммуникаторе Хидео и тут же осёкся. – Доктор, кажется, у нас проблемы.
Створки шлюза открылись, выпуская их в коридор базы.
– Знаю! – досадливо бросил на бегу Мигель. – Вы в душевой?
– Да.
Он бежал по коридору, на ходу снимая скафандр. В кармане комбинезона лежал собранный им набор лекарств для неотложной помощи «постоянным пациентам», и до него ещё нужно было добраться. Застёжки скафандра, как обычно, поддались не сразу, но, наконец, он с ними справился. Бросив скафандр на полу и едва не сбив с ног вышедшего из столовой Красина, Мигель ворвался в холл душевой.
На полу, привалившись спиной к стене, сидел Инка, рядом с ним на коленях стоял почти такой же бледный, как геолог, Хидео, а чуть в стороне растерянно переминалась с ноги на ногу Фа.
Мигель, бросив быстрый взгляд на свой коммуникатор, вытащил из футляра шприц и сел на пол рядом с геологом. Тот попытался оттолкнуть руку Мигеля.
– Не надо… Так будет лучше…
– Ещё один на мою голову, – не сдержался врач. – Потом разберёмся, что лучше, а что хуже. Придержи его, – скомандовал он мельхиорцу.
– Уже лучше, – констатировал Мигель минуту спустя. – Так, посидите ещё минут десять, а потом мы перенесём вас в медблок.
– Зачем? Не надо, всё равно это не имеет никакого смысла. Всё кончено… – слабо порозовевший Инка попытался было встать, но был остановлен Хидео.
– Доктор сказал, что нужно сидеть, значит, нужно сидеть, – неожиданно мягко сказал мельхиорец.
– Вот, сразу виден опыт, – похвалил Мигель. – Сходишь за носилками? Код от двери сейчас скажу.
– Не забудьте потом только его поменять, – фыркнул Хидео, вставая на ноги.
– Я с тобой, – объявил от двери Кастел. – А то как бы тебе самому они не понадобились.
Мигель уже успел забыть о его присутствии. Врач обернулся и увидел, что к ним успел присоединиться не только Кастел, но и Красин, с неприкрытым беспокойством смотрящий на геолога.
Инка растерянно переводил взгляд с одного присутствующего на другого.
Мигель подумал, что самосуда, которого опасался Хидео, можно было не ждать. Таким диверсант, которого они так долго искали, не вызывал желания немедленной мести. Мыслей о прощении, впрочем, тоже. И, кажется, не у него одного.
– Да, давайте перемещаться в медблок, – сказала Фа. – Решим, что делать дальше, когда вы будете лучше себя чувствовать,
– Я, кажется, не совсем понимаю, что здесь происходит, – сказал Красин.
– Могу предположить, что объявленное расследование своими силами дало результат, – бесстрастно произнёс Кастел.
– Что?! Адриан?! Вы тут все спятили?
– Нет, Саша, всё правильно, – криво улыбнувшись, сказал Инка. – Пожары, «овсянка», самолёты – всё на моей совести.
– Как?.. – опешил географ. Он выглядел настолько потрясённым, что Мигель успел подумать, как бы его помощь не понадобилась ещё и Красину. Хидео, видимо, подумал о том же, потому что тихо подошёл к географу поближе.
Инка в ответ только пожал плечами.
– Не думал я, что ты пойдёшь на такое из-за денег, – горько сказал Красин.
– Из-за денег?! Да они обещали, что уничтожат меня, смешают моё имя с грязью, если я не... – геолог запнулся, на такую эмоциональную речь ему не хватило дыхания.
– Они – это «КомпасБур»? – педантично уточнил Мигель. Конечно, с точки зрения врача, ему следовало обеспечить пациенту в первую очередь отсутствие лишних волнений, но у него были и другие точки зрения, едва не погибшего участника экспедиции в том числе, а значит, чем больше Инка скажет сейчас, тем будет проще им всем потом.
– Да, – мгновение вспышки прошло, теперь геолог выглядел полностью опустошённым. – Они сказали, что предадут огласке историю, как я присвоил себе чужое открытие.
– Ты?! – таким растерянным географа Мигель видел впервые, казалось, Красин до сих пор не мог поверить в реальность происходящего.
Инка повернулся к старому другу.
– Метод оценки ресурсов, который все приписывают только мне, на самом деле мы разрабатывали вместе с Муром, – он говорил, обращаясь исключительно к Красину, все остальные в тот момент для него словно не существовали. – Идею высказал он, а вся проработка была на мне.
– Да, он не любил заниматься систематизацией и доведением работы до финала, – кивнул географ. – Но записал бы его соавтором, и никаких проблем бы не было.
– Я пытался, – горько сказал Инка, – но чем дальше, тем, как он говорил, «дегустация» настоек его интересовала больше, чем наука. Доходило до того, что он приходил на учёные советы на заплетавшихся ногах. Как бы выглядело публичное представление нашего метода? Я не мог допустить, чтобы наша работа пропала, – он помолчал, переводя дыхание. – Все деньги, что я получил за это открытие, я, кстати, поделил пополам. Не знаю, что он сделал со своей долей, сумма там была солидная, но боюсь, что всё-таки пропил.
– И прожил после этого всего ничего, – Красин махнул рукой и отвернулся к стене.
Затянувшееся молчание прервал Мигель.
– Самолёты и пожары – это понятно, но зачем было зеваны травить?
Инка печально вздохнул.
– Я хотел сымитировать эпидемию. Вы бы привезли их на базу, и я бы добавил в еду ещё один препарат, который у меня был, а дальше апеллировал к инструкциям, требующим в этом случае эвакуации экспедиции.
– Выведя при этом из строя единственного врача? – хмыкнул Хидео. – Хотя с этим действием вы сильно запоздали. Таймер сбился?
– Я не собирался причинять никому вреда, моя задача была только вывести из строя технику, – Инка повернулся к Мигелю. – Таймер должен был сработать, когда вы были на базе у Лиамма, но вы улетели от него раньше времени, а отменить срабатывание устройства я не смог, связь пропала.
– Видите, – иронично сказал Хидео, – к чему приводит спешка?
– Вижу, – вздохнул Мигель. – Но химикаты в питьевой воде и подрыв энергоустановки, вообще-то, не очень вписываются в концепцию «Не причинять вреда». А с оранжереей вообще вышло бессмысленное варварство.
– Это не я! – отчаянно замотал
