— Живет. У деда, отца матери. Я им каждый месяц деньги перечисляю с жалования — они небогато живут. Пару раз ездила к ним. Один раз не пустили, другой вроде как поговорили.
— «Вроде как»?
Мэри кивнула.
— Я прощения просила. На коленях. За дочь. Рассказывала, почему это сделала, и что… Не специально.
Вновь повисла пауза.
— И что, простил?
— Нет, конечно. Но деньги берет. Вот так вот, девочки…
— Кстати, а вы в курсе, где мы находимся? — задала риторический вопрос Мамочка.
Риторический, поскольку они не были в курсе. Шли наобум, спонтанно выбрав направление, по не самому симпатичному району города, далеко от центра. Но Изабелла именно этого и хотела, посмотреть на сам город, старинную его часть. Что толку от этих двухсот — трехсотэтажных полисов, в которых живущие люди, как и на Венере, годами не видят солнечного света? Там все то же, что и дома, только с чужим акцентом и иным национальным колоритом. Душа Форталезы, душа Старой Бразилии здесь, в этих бедных малоэтажных кварталах, заселенных простыми небогатыми людьми. Да, тут не слишком чисто, а основное занятие многих аборигенов явно в конфронтации с законом, но она сознательно пошла на этот шаг. С нею же «девятка»! Уж она знала, на что способны ангелы-хранители ее матери, как никак обучалась у них несколько месяцев. А эти… Вообще звери! В последнем она еще больше убедилась после рассказа младшей из текущей пары своих охранниц.
— Привет, девчонки!
Четверо молодых парней с перекачанными мышцами и татуировками, стоящие до этого возле припаркованной у обочины машины, перегораживали им дорогу. На их откровенно бандитского вида рожах висели ухмылочки хищников, жертвы которых попали в ловушку и никуда не денутся. Гопота, стражи улиц. За разговором она проглядела их, что неудивительно, но судя по лицу Мамочки, для нее эта встреча откровением не является, а значит, можно не нервничать.
— Как там дела на Венере? — ухмыльнулся тот, кого Изабелла определила, как «клоуна». Отличительной его особенностью был складной ножик в руке. Маленький, представляющий угрозу какой-нибудь кошечке или собачке, или даже ему самому, если нечаянно порежется, но никак не королевским телохранительницам. Он показно, щелчком, то складывал его, то раскладывал, видимо, считая, что демонстрирует этим свою крутость. Детский сад!
«Как дела на Венере». Три ничего не значащих слова, кажется. Но на самом деле — ключевая фраза, объясняющая поведение компании, и ее намерения.
Мальчики не собираются приставать к ним, или тем более, если они не согласятся (а они не согласятся), насиловать. Мальчики подошли, чтобы взять свое, принадлежащее им по праву, а как можно назвать насилием взятие того, что и так принадлежит тебе? А мнение их, девчонок, спрашивать по этому поводу никто не собирался. Конечно, кто ж в здравом уме будет спрашивать мнение каких-то венерианских шлюх?
Так уж исторически сложилось, что пару столетий назад здесь, на земле Латинской Америки, схлестнулись в смертном бою две силы, два религиозных учения: молодая религия апокалипсиса, церковь Благоденствия, семимильными шагами распространяющаяся по миру, и неохристианство, мутировавший и принявший крайне радикальные агрессивные формы старый добрый католицизм, защитная реакция общества на экспансию чуждых духовных ценностей.
Религии схлестнулись. Вначале полетели выбитые зубы, сломанные руки и ноги адептов и с той и с другой стороны, затем полилась кровь. Много крови. По меркам истории, конечно, ничего страшного, каждая страна рано или поздно проходит через подобное. Но к несчастью (или счастью, для кого как) именно тогда и именно в этой стране, благодаря этой самой схватке, сложились предпосылки для создания другой страны, ныне грозной и независимой, переплюнувшей по мощи и влиянию бывшую метрополию. Венеры.
Обе эти религии исповедовали крайний консерватизм, сравнимый по строгости разве что с шариатом или Средними веками Европейской цивилизации. Доставалось всем; «грязь» и «грех» выметались с улиц городов палками и камнями, а где и более совершенными техническими средствами. Люди вспомнили давно забытый термин «охота на ведьм», поговаривали о возрождении инквизиции. Целое столетие страну лихорадило, подливая религиозными распрями масло в огонь и так неспокойной обстановки в обществе, провоцируя решение застарелых конфликтов силовым путем. Возможно, не будь этой конфронтации, и гражданские войны не затянулись бы здесь на такой долгий период, и не сменилось бы за сто лет на имперском троне целых три династии…
Но нет смысла гадать, что было бы. Главное, пока на Земле шли гонения на «грехи», к коим причисляли проституцию и азартные игры, проституция и игры нашли себе новый дом, новую «крышу», переселившись на Венеру, молодую, но перспективную имперскую колонию. Генерал-губернатор колоний, ее сколько-там-раз-пра-бабка Алисия Мануэла, пытаясь заработать денег и не зависеть от воли братьев-императоров, дала клерикалам на вверенных ей землях от ворот поворот, всем, без исключения, и приютила всё, на чем можно заработать, не переходя дорогу сильным мира сего. Венера ее правления, и особенно правления ее дочери Аделлины, превратилась в настоящую Мекку, место паломничества туристов со всей необъятной многомиллиардной Земли, желающих потратить денежки на удовольствия, не совсем законные на своих Родинах, и осуждаемые всеми мировыми религиями. Это было выгодно, это не раз спасало страну…
…Но это была бомба замедленного действия, которую Алисия Мануэла сама же под свою страну и положила.
Да, именно проституция и казино вытащили юную Венеру из финансовой ямы после войны за Независимость. И денег на восстание, на саму войну кроме этого бизнеса королеве Аделлине было взять неоткуда. Это правда. И все же это бомба, негативные последствия которой намного превышают положительные.
Потому, что кроме денег, на которые можно жить и строить космические корабли, есть еще такая вещь, как репутация. И эта репутация, уважение венериан землянами, была похоронена еще до возникновения Венеры, как независимого самостоятельного государства.
В массах землян прочно укоренилось, что Золотая планета — большой публичный дом. Им плевать, что она собой представляет на самом деле, главное имидж. А с этим у королевства туго.
Ведь что такое публичный дом? Место, где тебя обслуживают, самые низменные твои желания. Где можно купить все, что хочешь, если у тебя длинный империал. А если публичный дом — планета? То же самое. И все, кто населяет эту планету, всего лишь персонал, обслуживающий эти самые желания, какими бы низменными они ни были. Слуги, халдеи и шлюхи. А как можно относиться с уважением к шлюхам и лакеям?
