— Ну, наконец-то, — послышалось с диванчика, едва мы с роботом вошли. Голодный шайтан все это время провалялся тут, любуясь полуголыми красотками на большом экране, чуть поменьше того, что в каюте. Красотки извивались в чувственном танце, Шади таращился и наверняка наслаждался целым букетом вкусных запахов из камбуза. Я была так довольна собой, что просто хмыкнула в ответ на его реплику, вполне доброжелательно и мирно:
— Кто хочет быстро, тот ест полуфабрикаты. Подвинься.
Шадид, оставив красоток извиваться, немного сдвинулся и потянулся за тарелкой с пловом, слопал пару ложек и промычал с набитым ртом:
— Озуналып! В тебе точно масса скрытых достоинств. Поваренную книгу почитываешь? А «Камасутру» не листаешь перед сном?
Вот всегда так с ним — то ли комплимент сказал, то ли гадость. Впрочем, если я буду все время вестись на его ехидство, далеко мы не улетим. Поэтому я опять посчитала туда и обратно до десяти, а затем просто дернула легонько его за ухо, то, которое без гвоздиков, и парировала:
— Обе эти книги я изучала, изучаю и буду изучать, но не с тобой.
— Изучай, с кем хочешь, — фыркнул он, пережевывая следующую порцию плова. — Я теорией не увлекаюсь, мне практический результат интересен. Вот, например, последствия изучения поваренной книги очень… — он закинул в рот ложку с салатом, сверху утрамбовал все это пловом и на полминуты заткнулся, но потом продолжил: — …Очень вкусные! Одобряю, — причем таким тоном, как будто я лично ради этого одобрения и старалась.
— На здоровье! — я даже засмеялась. Нет, вот если не принимать эти его закидоны всерьез, жить можно. Летит со мной такой клоун и летит… главное, не забывать, что он клоун, и не придушить его ночью подушкой. Я не умею управлять яхтой.
Кстати, вполне возможно, что он такой противный только на голодный желудок, вот сейчас налопается, и посмотрим. Мама всегда учила меня сначала кормить мужчину и только потом воспитывать.
— То, что ты пока не горишь желанием тестировать знания по Камасутре, я уже понял, — Шадид откинулся на спинку дивана, продолжая лениво ковырять вилкой в тарелке с салатом. — Хранишь верность Саяну? — и посмотрел на меня как-то слишком серьезно для клоуна, даже ложкой в лоб давать расхотелось.
У меня почему-то сразу испортилось настроение. И не потому, что я-то храню, а вот он… Не верю я, что Ян добровольно женился, тем более на венговке, и, зная их обычаи, его верностью там точно никто не озаботился. Я вообще стараюсь об этом не думать, потому что страшно за него. И только одна надежда — Ян нас дождется, живой и… здоровый, и мы его спасем!
— Ладно, знай мою доброту, — хмыкнул этот паразит, продолжая смотреть на меня с натуральным сочувствием во взгляде, которое упорно пытался скрыть шутливой интонацией. — Положу между нами надувную женщину, чтобы тебе спалось спокойнее!
— Спасибо, — надеюсь, у меня голос не очень дрожал. Вот накатило что-то… Я быстро собрала грязные тарелки и выскочила на камбуз. Не хватало только разреветься у него на глазах! Я же не плакала ни разу с самого начала этой дикой истории: или держалась, или некогда было, а тут вдруг на тебе, расслабилась, шешен амы!
Главное, я даже при Яне никогда не ревела, стыдно было почему-то. Всегда была сильная и умная, чего теперь-то?!? Так нечестно!
Шади:
Я проводил взглядом красноглазую Адильку, уселся вдоль дивана, вытянув ноги, и задумался. Сиздинучун! Похоже, у нас тут все признаки влюбленности и начала массовых страданий. Только бабских слез мне не хватало, езумдун! Я же их купировать не умею. Страшное, между прочим, зрелище — рыдающая телка. Трезвая. С пьяной понятно — ушат воды на голову и готово, а с трезвой-то что делать, корзалып? Бубнить ахинею о том, что все будет хорошо? Нет уж, сбежала, и правильно. Пусть где-нибудь в уголке погорюет, главное, чтобы до ужина закончила. Готовит она — пальчики оближешь! Я действительно облизнулся, вспомнив вкус плова.
Надо ее еще приучить суп готовить на обед, и вообще лафа начнется.
И тут Адилька вернулась, свеженькая такая, глазищи снова голубые, а не вампирские. И две большие кружки в руках, как у блондиночки с бюстом пятого размера на видео с рекламой пива. Ну, и эта тоже — блондиночка, правда, бюсту до пятого размера еще наливаться и наливаться, озуналып. И вместо пивных стаканов — пиалы.
— Бульон с сухариками будешь?
Не суп, конечно, но с пивом — потянет!
— Ставь, и во-о-он из того бара дай бутылочку светлого, — махнул я рукой в нужном направлении.
Адилька молча поставила обе кружки на стол, уселась на диван, довольно чувствительно пихнув меня бедром и столкнув мои ноги на пол.
— Не наглей, а то стукну.
— Эшекбардык! Страсти какие, — фыркнул я, но решил отношения пока не обострять. Буду дрессировать постепенно, впереди куча времени. А Саян мне потом спасибо скажет… Она у него и так ничего, если не придираться. Но, корзалып, нет предела совершенству.
* * *
Вечером я решил оторвать свою задницу от дивана и переместить ее не в направлении рубки, а в свою каюту. Сиздинучун! Что эта кайра келеккэ с ней проделала?! Я вошел, огляделся, развернулся, вышел, постоял пару минут и снова вошел. Езумдун алып! Ничего не изменилось. Диски аккуратными стопочками, флешки отсортированы на кучки по цвету. По цвету, озуналып! Она еще бы вазочки на подоконник иллюминатора поставила, эшекбардык! Уф!
Кровать застелена покрывалом…
Я подошел и приподнял край. Постоял. Посмотрел. Корзалып езумдун! Белое чистое белье! Ведь нашла, сиздинучун! Настырная какая баба! Нет, надо успокоиться, а то сейчас наговорю ей гадостей, переругаемся.
А, точно, я ж ей, корзалып, надувную женщину в качестве пограничника обещал. Так, сейчас надуем! Где у меня тут пострашнее была… Эшекбардык! Она что, и их аккуратно сложила? Все пакеты с моими подружками для полетов? Вот… Короче, сама напросилась! Хотел Магду, рыженькую такую, но будет Зара — африканка с дредами. Я ее в прошлом году купил, когда у самого похожее на голове было.
Надул, положил, строго по центру, полюбовался на ее широко открытый рот с полными губами, хмыкнул, схватил с полки первый попавшийся диск и пошел обратно на диван. Только вкусный ужин спасет эту келеккэ тушурдэ!
Адиль:
Я разогнулась и вытерла пот со лба рукавом. Все! Везде чисто, ниоткуда не лезет пыль и не торчит мусор. Как хорошо… теперь можно и поужинать.
Запеченная курочка с нежирным овечьим сыром и зеленью, фаршированный сыром же авокадо и каркаде. Самое то, чтобы на ночь не наедаться, а утром приготовить из остатков вкусный завтрак.
Интересно, Шадид настолько проголодался, что ли, чего у него вид такой воинственно-нахохленный?
— И чем ты порадуешь меня перед сном? — ехидно приветствовал он меня. Я хмыкнула и расставила ужин на столе.
Он одобрительно рассмотрел курочку и потом скорчил скептически-подозрительную рожу:
— Как я понимаю, камбуз ты тоже перевернула до неузнаваемости?
— В смысле? — я отрезала сочный ароматный ломтик грудки и переложила себе на тарелку, где уже ждала половинка авокадо. Посыпать теперь поджаренными кунжутными семечками из особой чашечки… м-м-м!
— А, ладно! — буркнул Шади, вгрызаясь в куриную ножку. — Прощаю! Развлекайся, корзалып. Поваренную книгу ты изучала старательно.
Хи-хи, сразу перестал ворчать, как только еду дали, и физиономия стала почти довольная. Вот что значит правильная кулинария!
Жаль только, я ему перцу не подсыпала в штаны, шайтану! Если бы знала, что он мне устроит, сидел бы этот гад сейчас в сортире и огнем… пукал.
После ужина сходила в душ, прошла мимо зависающего у экрана в кают-компании Шадида и спокойно направилась в каюту. А там свет погашен, ну, я включать не стала, скинула халат и с облегчением плюхнулась на пружинистый матрас.
И завизжала!!!
Потому что в кровати кто-то был, и этот кто-то, непонятно жужжа и поскрипывая, взвился надо мной, размахивая страшными длинными щупальцами вокруг черной головы с красной хищно раскрытой пастью!!!
