оно грозило стать последним. От одной из медуз, той, что находилась к ним ближе всего, к Кусто тянулись призрачные, но от этого, кажется, не менее реальные нити-щупальца. Они уже довольно сильно оплели тихохода, хотя у медузы еще оставались свободные. Медленно-медленно, свободные щупальца подплывали к беззащитному ликсу, явно готовясь тоже впиться в него.
— Ну тварь, щас я ей устрою! — кажется, напарника ничуть не заворожило это отвратительно — прекрасное зрелище. Активировав когти скафандра, Герман быстро пополз к ближайшей нити.
— Герман, подожди, — крикнула девушка. — Нужно сначала убрать те — она махнула в сторону центральной части тихохода. — Они ближе всего к мозгу.
— Понял, — коротко согласился напарник, и шустро пополз в указанном направлении. Добравшись до пучка из трех нитей, он осторожно ткнул одно мечом. Лезвие прошло насквозь, заставив полупрозрачную плоть конвульсивно дернуться. Тогда он ударил еще несколько раз, пытаясь отсечь мерзость от тела. Плоть Кусто под ногами пошла волнами, и парень чуть не рухнул на бок.
— Нет, так неудобно, — вздохнул парень. — На карачках-то!
Он встал, примерился, и снова взмахнул мечом. Результат вышел обескураживающим.
— Это как это? — ошеломленно спросил напарник.
— Они нематериальны, — сказала очевидное девушка. — Мы не сможем им навредить. Плотными они становятся только там, где касаются Кусто.
— Тогда придется все же на карачках! — вздохнул Герман, и снова принялся остервенело рубить.
— Аааа! Больно! — вопль, раздавшийся в наушниках шлема оказался настолько неожиданным, что девушка чуть не отскочила прочь от тихохода, рискуя остаться в этом тумане в одиночестве.
— Мне больно! Тиана, за что они так со мной!
— Кусто! — Герман сориентировался первым. — Прости, дружище, что я тебя травмировал, но иначе мы бы до этой твари совсем не добрались!
— Герман! Герман, я тебя слышу! И ты меня слышишь! Герман, помоги, пожалуйста! Они делают мне больно! И где Тиана?!
— Я здесь, — сказала девушка, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Мы сейчас тебя спасем. Отрубим щупальца, и тебе точно станет легче.
— Черта с два мы их отрубим вот прям щас, — печально вздохнул парень. — Ты посмотри, сколько их здесь! Я с одним только десять минут возился, а их по всему Кусто полно.
— Вы меня слышите! И я вас слышу! Тиана, Герман, вы ведь мне поможете? Я не могу двигаться, мне трудно даже просто смотреть по сторонам. И поддерживать в себе условия для вас становится все труднее. Я раньше вообще о них не задумывался, и не замечал, а теперь мне приходится специально об этом думать, чтобы воздух появлялся, и чтобы тепло было. Я даже не чувствую, получается ли у меня.
— Кусто, мы уже не внутри. Не трать силы! — добавила Тиана. Ей было безумно жаль несчастного тихохода.
— А с гравитацией вообще теперь не получается! — Продолжал частить ликс. И еще мне очень больно. Это не такая боль, как если меня ранят… я не знаю, как объяснить. Тиана, мне страшно! Я одновременно боюсь, мне больно, и в то же время я очень хочу добраться до того светящегося огонька. И от этого еще страшнее.
— Не боись, — Герман явно старался, чтобы его голос звучал бодро и уверенно, но Тиана слышала, что он тоже растерян. — Главное, что ты, наконец, говорить можешь. Сопротивляйся, как можешь, а уж мы с Тианой тебя не бросим. Куда мы денемся с подводной лодки?
— Что такое подводная лодка? — жалобно спросил Кусто. — И почему ты говоришь, что ты на ней?
Тиана чуть не рассмеялась. Как бы плохо ни было ее ликсу, он по-прежнему сохранил свое вечно неуместное любопытство.
Герман тем временем перешёл к следующему щупальцу, и принялся рубить его.
— Ай! Опять стало еще больнее! — снова начал жаловаться Кусто. — боль почему-то усиливается. А голоса говорят, что я не должен сопротивляться, и что мне не будет больно, если я перестану.
— Дружище, вспомни про Бога Императора, — не отрываясь от своего занятия, предложил напарник. — Он заперт в мертвом теле, но продолжает тысячелетиями бороться со всякой гадостью. Вот и тебе придется некоторое время побыть как он.
— Да! Я справлюсь! Но как же больно! И Богу Императору приносят жертвы.
— Больно потому что Герман срезает с тебя присосавшиеся щупальца, — объяснила Тиана. — Потерпи, пожалуйста. И старайся не дергаться — я боюсь, что ты сбросишь нас в космос.
Это было действительно странно. Сейчас девушка отчетливо видела, щупальца, оплетающие ликса и самих медуз вокруг, насколько хватает взгляда. А ведь будучи в сопряжении, ничего этого она заметить так и не смогла. Как и сам ликс.
— Ой! — взвизгнул Кусто, когда очередное щупальце отвалилось. — Я снова себя чувствую!
— Так улетай нахрен отсюда! — обрадовался Герман.
— Не могу, — тяжело вздохнул Кусто. — Я, кажется, только внутренним пространством могу управлять. Ой, и в боку тоже болит. Ох! Понял! Герман, ты что, вырезал во мне дырку?!
— А что, по-твоему, я должен был делать?! — возмутился напарник. — Ждать, когда тебя сожрут?
— Нет-нет, все правильно, — запротестовал Кусто. — Я просто не подумал.
Тиана еще раз оглядела окружающее пространство. Кусто весь был облеплен щупальцами. Даже если они с Германом отсекут все — к ним уже приближаются другие медузы. Двигаются они очень медленно, но направление все равно очевидно.
— Кусто, ты теперь сможешь открывать внутренние двери? И трюм?
— Смогу, — уверенно ответил Кусто. — Теперь точно смогу.
— Тогда я пойду за истребителем, — решила Тиана. — Вручную мы не справимся.
— Хорошая идея, — согласился Герман.
— Какая идея? — не понял Кусто.
Девушка решила не пояснять ликсу, что она задумала, чтобы не расстраивать заранее. Она добралась до прохода, прорезанного Германом, и нырнула внутрь. Осторожно пробираясь по проходу, разведчица поймала себя на мысли, что ей страшно. Сейчас Кусто снова потеряет управление, дернется, и раздавит ее. Случайно, или, может быть, медуза сможет добраться до управления.
Герман вдруг застонал и начал материться.
— Что? Что случилось?!
— Ай, черт, как больно-то. Ты не отвлекайся, Тиана. Я еще одну дрянь отрубил, и она дёрнулась в мою сторону. Прошла сквозь меня. Короче, это очень больно, я понимаю теперь, почему Кусто так орет. Еще и тело все онемело!
— Я сейчас! — пообещала девушка. — Я быстро! — и со всей возможной скоростью направилась к машине, слыша в наушниках методичные выдохи Германа, и жалобные стоны Кусто.
Как же хорошо, что она, еще будучи в содружестве, немного потренировалась в пилотировании истребителя! Если бы сейчас еще пришлось разбираться с управлением, было бы совсем плохо. Она уселась в кресло, дала команду на взлет, и опять чуть не зависла. Отлетев на расстояние пары километров, она смогла оценить картину
