– Здесь есть еще какие-нибудь мощные средства? – Хрипло спросил я.
Лаура что-то ответила, но я ее не расслышал, ибо при звуке моего голоса Эрсин открыл глаза. Но его затуманенный взгляд проскользнул мимо, и я понял, что он ничего уже не видит… Опустившись на одно колено, я коснулся его чуть теплой руки.
– Я здесь, Эрсин.
Серые с поволокой глаза остановились на мне, по-прежнему лишенные всякого выражения, а губы слабо шевельнулись в тщетной попытке что-то вымолвить… Я покрепче сжал его руку и повторил:
– Я здесь.
В глубине его глаз промелькнул отблеск угасающего сознания, и я подумал, что все – это конец… Но ошибся.
Неожиданно он стал оживать. Вернее, оживали одни глаза на лице, отмеченном печатью смерти. Взгляд, устремленный на меня, приобрел четкость и начал набирать силу, пока не достиг невиданной мной доселе интенсивности. Его глаза пожирали меня, жгли… Я чувствовал, что, будучи не в состоянии говорить, он пытается передать мне так какую-то мысль.
И внезапно я понял. Как озарение. Понял, что он хотел мне сказать и многое другое…
Видимо, по выражению моего лица Эрсин осознал, что исполнил свою миссию. Во всяком случае мне показалось, будто в его взгляде проскользнуло некое успокоение, а затем пылающие глаза стали меркнуть. Огонь исчез, сознание уходило все дальше и дальше, пока совсем не растворилось в серой пелене… Эрсин был мертв.
Но я еще очень долго стоял на одном колене, по-прежнему держа его холодеющую руку. Его глаза никак не отпускали меня, выжигая в душе след, от которого веяло могильным холодом…
– Он умер, Рагнар, – рука Лауры, мягко коснувшейся моего плеча, мелко дрожала.
Медленно поднявшись, я зачем-то повторил:
– Да, он умер…
Обернувшись, я увидел, что Лаура, не отрываясь, смотрит на лицо покойного. По ее щекам катились слезы;
– Боже, он так хотел передать тебе что-то… И так и не успел.
– Он успел.
Медленно повернув голову, она взглянула мне в глаза.
– И это было?..
– И это был ответ на все вопросы!
Я покосился на Джейн и поразился… Она спала. Ее голова склонилась к плечу, рот чуть приоткрылся, а черты лица чуть расслабились и приняли то умиротворенное выражение, что бывает лишь у спящих… Мне трудно было ее осудить. В конце концов любые силы и терпение рано или поздно оказываются исчерпаны, однако контраст между ее лицом и другим, на кровати, был слишком разителен для моей нервной системы.
Нагнувшись, я одним рывком набросил на голову Эрсина простыню, которой он был укрыт, и вынесся прочь, на ходу бросив Лауре:
– Пошли отсюда!
Остановился я лишь в гостиной, где с момента моего отбытия ничего не изменилось. То есть там по-прежнему царил беспорядок, оставшийся после завершения утреннего совета, но так было даже лучше. Пройдя к месту, где сидел Илайдж, я схватил небольшой кувшин, из которого тот периодически заправлялся. К счастью, он не был опустошен до дна, и я приложился к горлышку одним очень длинным глотком. Предполагалось, что там будет вино, но в кувшине оказалась некая духовышибалка, сродни пойлу, которым мой друг меня уже не однажды потчевал.
Когда я пришел в себя, (это случилось не слишком скоро), мир уже не казался мне безнадежно проклятым местом. Лаура, последовавшая за мной и спокойно дожидавшаяся этого момента, осторожно заметила:
– Наверное, Рагнар, стоило все-таки разбудить ее.
– Пусть спит. – Дотащившись до камина, я опустился в свое любимое кресло и сделал еще один, куда более осторожный глоток. – Ничего страшного. Смерть не заразна.
– Не будь скотиной! – Лаура чуть поколебалась, но все же заняла кресло напротив и, поджав ноги, тихо добавила: – Не надо с этим шутить.
– В моем возрасте поздновато становиться суеверным, – возразил я, но вынужден был признать, что Лаура права – лучше б я так не говорил…
Она промолчала, и я в третий раз приложился к кувшинчику.
– Так что это за волшебный ответ на все вопросы?
Эти слова пришлись как нельзя вовремя, потому как расслабляющее тепло спиртного, столь благотворно влияющее на нервы, к сожалению, столь же губительно для мозгов… А так я напомнил себе, что надираться не имею права, и со вздохом отставил емкость. Затем я довольно долго пытался толком поджечь сигару – руки тряслись. Но зато, когда я наконец закурил, голова уже снова работала в ставшем привычным за последнее время режиме.
– Конечно, я погорячился.
Это был ответ далеко не на все вопросы. Но на многие, исключительно важные.
Заметив очевидные признаки раздражения, я постарался улыбнуться возможно дружелюбнее.
– Мы поговорим об этом. Обязательно, но чуть позже. А пока расскажи мне, пожалуйста, чем закончилась беседа с Гроссмейстером.
Теперь кувшинчик понадобился ей. Не без некоторой зависти я констатировал, что процесс потребления данного продукта дается ей с куда большей легкостью. Восстановив дыхание, она произнесла:
– Хорошо. Значит, так. Когда вы отправились, мы с Джейн пошли к Эрсину, причем всю дорогу я едва сдерживалась, чтобы просто ей не врезать. Ну и хорошо, что сдержалась. Сейчас даже жалко ее… Пришли, сели. Она ничего не стала говорить, только вытащила Доску и вызвала Гроссмейстера…
– Прости, а как?
– А очень просто. Она трижды коснулась его Фигуры с небольшими перерывами, и на третий он ответил… Прекрасно выглядит, сволочь, скажу я тебе. Бодренький такой, уверенный в себе…
Она сделала паузу, проглотив очередную порцию. По-моему, специально, чтобы я прочувствовал, как приятно, когда рассказ прерывается на самом интересном месте. Что ж, я прочувствовал.
– Гроссмейстер меня не видел, я сидела сбоку, но Джейн сразу сказала, что ее раскололи. Так, кстати, и сказала… Ну, он, конечно же, подкис и ограничивался практически односложными ответами. Да и вообще разговор получился недлинным. Джейн вкратце рассказала об армии, появившейся у границ Местальгора, о воротах Альфреда и наконец о том, что мы нашли и перевели его послание… Забавно, но он так удивился, что не смог это скрыть, несмотря на всю свою хваленую выдержку. Мне, между прочим, тоже интересно, как ты умудрился это перевести… Но не буду приставать. Все равно ведь не скажешь.
Я кивком согласился с этим утверждением, хотя сам имел несколько иное мнение. Мне на самом деле нужно было с кем-то серьезно посоветоваться. Тем временем Лаура продолжила:
– Больше она ничего ему не сказала. По-видимому, все предыдущие события входили в более ранние доклады… Какая гадость все-таки!.. В завершение она передала ему, что ты хочешь с ним встретиться. Зачем, спросил он. Ну, она догадалась соврать, что не знает, и Гроссмейстер высказался в том духе, что раз так, то пусть Рагнар сам с ним и связывается. Все.
