Ознакомительная версия.
Так, практически в один день, сестры потеряли своих родителей и братьев. Своих единственных союзников. Тех, кого они любили больше всего. Тех, на кого они надеялись. Именно тогда и пришло осознание, что они одни. И надеяться могут только на себя.
– Не плачь, малышка, – успокаивала сестру Мария. – Старшая говорит, что мы должны быть сильными и не должны сдаваться. У тебя синдром только второй день, а Сару забрали после двух месяцев. Ты справишься.
– Ну как она? – раздался в комнате новый голос.
– Старшая, помоги мне, – сразу бросилась Ангелина к вошедшей сестре. – Мне страшно. Я плохо вижу, и голова сильно болит. Что со мной будет?
– Все будет хорошо, малышка, – принялась успокаивать ее Старшая. – Все будет хорошо. Мы не дадим тебя в обиду. Хозяева тебя не получат. Я знаю, ты сильная. Ты обязательно справишься.
– И умру? – со слезами на глазах спросила Ангелина. – Как Сара?
– Возможно, – не стала скрывать правду Старшая. – Возможно. Но смерть – это не страшно. Это как сон. Сладкий сон. Больше не надо будет бороться и терпеть. Ты сможешь отдыхать.
– Но я не хочу спать. Я хочу сражаться, – упрямо заявила Ангелина, отстраняясь от сестер. – Я хочу победить.
– Я знаю, малышка, – улыбаясь, ответила Старшая. – Мы все хотим. Именно поэтому я и верю, что мы победим. А твой боевой настрой меня радует еще больше. Потому что именно ты будешь орудием нашей победы.
– Я? – переспросила изумленно Ангелина.
– Да, ты! Но у нас совсем мало времени, а нам надо очень много сделать, поэтому плакать нам совсем некогда.
– Хорошо, – быстро успокоилась Ангелина, вытирая слезы. – Я не буду плакать.
– Вот и умничка. Вот и молодец, – похвалила ее Старшая. – А сейчас беги на шегрон, а то можешь опоздать, и хозяева начнут тебя искать. И ничего не бойся.
Ангелина быстро вскочила на ноги, и, даже ничего не сказав, пулей выбежала из комнаты. Ведь если хозяева ее не дождутся, то очень разозлятся.
– Ты все-таки решилась? – спросила сестру побелевшая Мария. Она, в общих чертах, давно знала о планах Старшей, но осознавать, что им предстоит реализоваться в ближайшие дни, было одновременно волнительно и страшно.
– Больше некуда тянуть, – серьезно ответила Старшая. – Хозяева перешли к заключительной части эксперимента. Если продолжим ждать, то менее чем через год будем, в лучшем случае, мертвы.
– Ты сказала Ангелине, что она будет орудием. Это, правда?
– Да!
– И ты думаешь, она справится?
– С этим, – Старшая достала кулон в виде маленькой коробочки, висящий на шее, – она обязательно справится. А мы все ее поддержим.
– Но… – не унималась Мария.
– Хватит разговоров, – резко прервала ее Старшая. – Оповести сестер. С завтрашнего дня начинаем подготовку.
Мария кивнула и вышла из комнаты. А Старшая подняла кулон и открыла коробочку – внутри нее лежал маленький голубой кристалл.
– Вы все погибли не зря, – сказала она вслух. – И я это докажу…
* * *Земля.
Южное теплое солнце заходило за горизонт и вслед за ним двигались две одинокие фигуры. Они были абсолютно не похожи друг на друга, но они были братьями. Братьями не по разуму, но по крови. Тварь и человек шли плечом к плечу. В этом мире они были одни друг у друга. Они были семьей. Они были стаей.
Сильной стаей, потому что они были вместе. Сильной стаей, потому что у них был умный вожак. Но их было только двое.
Только двое против этого жестокого мира, где за каждым углом, на каждом шагу и даже внутри себя поджидает враг. Сильный враг, коварный враг, который не сдается. Победить такого врага в одиночку сложно. Очень сложно. Чтобы его победить, нужны союзники. Люди союзники, но они слабы и малочисленны. В этой войне рассчитывать только на них нельзя. Нужно вести свою войну.
Несмотря на уверенность в себе стая идет осторожно, заметая за собой следы и оглядывая местность.
Врага, перекрывшего им путь, они замечают издалека. Но это другой враг. Слабый враг. Уставший, потрепанный, обессиленный, голодный враг. С этим врагом они уже встречались и победили его.
Казалось, это было давно. Тогда, Сергей спасал группу Босого и лично, голыми руками, уничтожил вожака этой стаи. С тех пор стая так и не смогла выбрать нового вожака. Особи постоянно устраивали поединки, но явного лидера не было. Не было лидера – не было охоты. Не было охоты – не было еды. Не было еды – не было сил сражаться, чтобы выбрать нового лидера. Все члены стаи были изранены, слабы и голодны. Из двадцати трех особей, входящих в стаю ранее, осталось только двенадцать. Эта стая была не то, что слаба, она вымирала. И ее члены это знали.
Они пришли сюда не за добычей. Они пришли, чтобы снова стать стаей. Они пришли за лидером. Ведь здесь был тот, кто в бою победил их вождя. Здесь был тот, кого они все могли бы признать главным и положить конец внутренним распрям. Здесь был тот, кто снова их объединит. Ведь их сила в единстве.
Твари окружили путников. Они пришли за вожаком, но он мог их не принять. Тогда им останется только умереть. Умереть в бою, по-другому они не умеют. Подняв свои клешни, задрав свои шипы, они готовились к бою. Своему последнему бою, к которому их вели дикие инстинкты.
Вожак остановился и оглядел стаю. Стая была слаба, он чувствовал это. Настолько слаба, что даже в своем тяжёлом состоянии он смог бы с ней справиться самостоятельно, без помощи брата. Ее уничтожение послужило бы хорошей тренировкой перед боем с настоящим врагом.
Но что если все же…
Вожак пристально посмотрел на своего брата, готового ринуться в бой, и спокойно продолжил движение, не обращая внимания на стаю. Твари расступились и, пропустив его вперед, последовали за ним.
Теперь они были в его стае.
А он теперь знал, где найти союзников. Диких, кровожадных, опасных, неуправляемых, но союзников.
* * *Уже не Коридор.
Яркий свет бил в глаза, не позволяя ничего разглядеть вокруг.
– Здравствуй, Джон, – послышался знакомый голос.
– Профессор? Что со мной случилось? Я не могу ничем пошевелить, – слова давались очень тяжело. Язык слушался плохо. А губы как парализовало.
– Это потому, что тебе нечем шевелить, Джон, – спокойно ответил знакомый голос. – Я сделал тебе протезы и даже больше, но пока ты слишком слаб, чтобы ими пользоваться. Твой организм, а точнее то, что от него осталось, должен сначала привыкнуть к новому сердцу и другим внутренним органам.
– Ух ты, профессор, – мозг соображал хорошо, и осознание услышанных слов вызывало трепет. – Вы превзошли самого себя. Меня у меня остается все меньше и меньше.
– Зато ты жив, – все также спокойно отвечал голос.
Ознакомительная версия.