Но к сожалению, будь у него возможно чуть больше времени, и если бы в тот момент здоровье его беременной супруги и будущего ребёнка не отвлекли его, он бы заметил крошечную ошибку, которую они упустили по своему недосмотру.
Коммодор Дюбуа поступил верно, исключив «Королеву Анну» из списка целей, загруженных в первичные блоки наведения ракет. Это полностью исключало возможность того, что головки самонаведения, потеряв захват основных целей, могли перенацелиться на лайнер. Вот только он в свою очередь не знал о программной заплатке, которая была разработана, чтобы исправить ошибку в блоках. Она заставила обе системы наведения, и первичную, и вторичную, не только работать в тандеме, постоянно сверяясь друг с другом, но и работать параллельно.
Как только ракеты попали в зону действия систем РЭБ «Джонса» и остальных верденских кораблей, их системы самонаведения испытали огромную перегрузку, стараясь справиться с обрушившимся на них валом помех и электронного противодействия. Многие ракеты практически сразу же потеряли свои цели. В такой ситуации, их системы сверялись со списками данных в блоках памяти, сопоставляли их с текущей ситуацией и старались переназначить их заново. И многим это удалось. Двадцать две ракеты потеряли свои цели и попросту ушли в «молоко», уйдя с атакующего курса к электронным фантомам, которые они приняли за свои цели. Сто девяносто шесть продолжили полёт, к мчащимся им на встречу противоракетным перехватчикам.
Но не все из них, уже были нацелены на крейсера Левенворта.
Расстояние всё ещё было самым большим, и никто пока не заметил изменение в полётном профиле шестидесяти семи рейнских ракет. Это были те самые ракеты, в программное обеспечение которых была заложена программная заплатка, которая при всех проверках выдавала сто процентные результаты работоспособности. Но именно из-за структуры её работы, случилось то, чего никто не ожидал.
Под воздействием системы постановки помех, первичные блоки наведения отключились из-за перегрузки, как это произошло у многих других атакующих птичек. Вот только вместо стандартного протокола нового выбора «разрешённых» целей, их электронные мозги просто перешли на автономное наведение, когда первичная программа наведения полностью вышла из строя и перешла на запасную. В таком случае, искусственный интеллект ракеты старается выбрать наиболее удобную цель для атаки.
Сила и гордость «Королевы Анны», её двигатели военного образца, которые сделали её быстрейшим лайнером в мире, стали её роковой слабостью. Сейчас, когда три крейсера уменьшили своё ускорение, дабы позволить лайнеру вырваться вперёд и прикрылись за стеной из электронных помех, излучение от двигателей «Анны» было подобно путеводному маяку. Словно слепящий и яркий огонь в непроглядной ночной тьме, который невозможно было не увидеть. Она не была перекрыта щитом РЭБ и была хороша видна для автономных прицельных систем рейнских ракет, а значит была самой лёгкой и доступной для них целью.
Просто этого ещё никто не понял.
Из ста девяносто шести ракет первого залпа, через противоракетный заслон прорвалось сто семнадцать. Ещё сорок две погибли под огнём противоракетных лазеров, когда выжившие ракеты вошли в зону ближнего перехвата. Семьдесят пять ракет дошли до крейсеров Левенворта…
…и только лишь тридцать четыре атаковали их.
***
Линейный крейсер РВКФ «Банкер Хилл»
Жан Патрик Дюбуа вскочил со своего кресла, когда увидел происходящее на экране.
Сорок одна ракета прошла мимо обстреливающих их крейсеров и не сбавляя ускорение, устремились к верденскому пассажирскому лайнеру.
-Код отмены ракет! Немедленно прикажите им самоуничтожиться!
В его голосе было столько паники и всепоглощающего ужаса, что тактик обернулся к нему. Дюбуа понял, что он скажет раньше, чем тот начал говорить.
-С…сэр, это невозможно. Задержка связи, сигнал не успеет дойти…
Дюбуа шокированно смотрел на экран, глядя как ракеты приближаются к лайнеру, понимая, что его офицер был прав. На то, чтобы дойти до ракет, сигналу потребуется время, за которое ракеты уже ударят по лайнеру.
А до удара оставалось всего одиннадцать секунд.
***
Левенворт тоже понял, что произошло. Все его крейсера перенаправили свой оборонительный огонь на промчавшиеся мимо них ракеты. Из-за курса перехвата, у них было слишком мало времени, чтобы сделать хоть что-то и то что они успели сбить одиннадцать ракет до того, как те вышли из зоны действия противоракетных лазеров, можно было бы назвать чудом.
А через семь секунд тридцать лазерных боеголовок одновременно сдетонировали в ослепительных вспышках. Они испустили из себя более сотни лазерных импульсов, которые безжалостно ударили в «Королеву Анну». Даже для линейного крейсера такой удар мог оказаться невероятно тяжёлым. А для практически беззащитного лайнера он был фатальным. Лазерные импульсы пробивали его практически насквозь. Огромное пассажирские судно затряслось под этими ударами, словно смертельно агонизирующее животное.
А через четыре с половиной секунды, огромное судно массой более миллиона тонн исчезло в ослепительной вспышке термоядерного огня, когда его реакторы не смогли восстановить работу из-за чудовищной перегрузки и повреждений, вызванных ракетным ударом.
Почти семь тысяч человек и ещё две тысячи членов экипажа исчезли в одно сияющее мгновение
Эпилог
11 сентября 785 года.
Траствейн.
Прайден сити.
Они ждали его. Сергей как раз поднялся на ноги, чтобы налить себе воды, когда двери открылись и Райн вошёл в кабинет Мэннинга. Глаза Серебрякова скользнули по его выражению лица, и он моментально понял, что будет дальше. Он уже не раз за свою жизнь видел этот взгляд.
Лестер Мэннинг не успел сказать ни единого слова. Правый кулак Тома врезался Сергею в челюсть со всей силой, какую он только смог вложить в этот единственный удар. Этого хватило, чтобы Серебрякова отбросило назад, прямо на столик с напитками, бутылки из-под которых полетели на пол.
-Райн!-Лестер вскочил со своего кресла,-какого чёрта ты творишь!
-Ты должен был сказать мне!
-Том я…
-Ты обязан был сказать мне о ней!
Сергей смотрел в его глаза, но видел в них только горе от утраты, смешанное со злобой и яростью.
-Я не хотел, чтобы это отвлекло тебя…- Серебряков утёр кровь из разбитой губы и поднялся на ноги.
«Бельмонт» всё же выжил. Израненный эсминец добрался до Траствейна восемнадцать часов назад. Путь домой занял у них почти месяц.
Из-за неполадок в кожухе гипергенераторов и из-за нанесённых повреждений, они не могли долго находится в гиперпростраснтве. После первого прыжка, который увёл «Бельмонта» с Валетрии, они вышли в реальное пространство на расстоянии примерно в один световой год от системы. Больше двух недель ушло лишь на то, чтобы устранить самые серьёзные повреждения, которые эсминец получил во время ракетного боя с рейнскими кораблями. А затем, их ждал очень и очень долгий, напряжённый путь домой. Всего им пришлось совершить более восьми прыжков, в течении которых они с затаённым дыханием следили за состоянием генераторов, защита которых могла разрушится в любой момент. Каждый прыжок мог стать для них последним и люди готовились к тому, что очередной отрезок их путешествия станет для них последним.
Но к счастью, всё обошлось. Они смогли добраться домой. Всё это время, Том думал о Лизе. Он был рад, что она спаслась со станции и добралась до «Церцеи». Он ждал того момента, когда они смогут наконец вернуться домой. Но сообщение, которое он получил, когда они наконец добрались до дома, разбило все те надежды, которые он лелеял весь этот проклятый месяц. Когда каждый очередной прыжок грозил смертью. Когда «Бельмонт» буквально разваливался у них под ногами от полученных повреждений, он думал о Вейл.
Лишь для того, чтобы узнать о том, что больше никогда не увидит её снова.
