Вячеслав Васильев - Сфера влияния

Ознакомительная версия.

После короткого совещания штрафники разделились: Белецкий с Карлашем решили сгонять на пляж, а остальные — провести остаток последнего выходного в личных каютах. Скорее всего, выбор остальных был более правильным: толком расслабиться у Егора и Сашки не получилось. Остаток дня они провели в споре на тему: действительно ли Шелехов считал, что встреча с врагом в этом рейсе неизбежна, или просто решил припугнуть подчинённых, чтобы они не очень расслаблялись. Егору более правдоподобной казалась первая версия, Сашке — вторая. В конце концов, решив, что "время нас рассудит", приятели разошлись по каютам, так как приближалось время отбоя.

Поначалу казалось, что время рассудило спор в пользу Карлаша. Транспортник медленно, но уверенно разгонялся, точно так же медленно, но уверенно сменялись вахты, эсминец конвоя болтался где-то рядом, и НИ-ЧЕ-ГО не происходило. Сначала настроение штрафников полностью соответствовало выражению "ожидание смерти хуже самой смерти".

Но, похоже, у северного пушного зверька были неотложные дела где-то в другом месте, и нанести визит на "Змееёж" он не торопился. Людей потихоньку начало "отпускать". И вскоре служба превратилась в обычную нудную, но, к сожалению, неизбежную работу. Зато безопасную. Так что вполне можно было бы расслабиться, если бы не усилия Шелехова и фон Стиглица, поддерживавших дисциплину и боеготовность на должном уровне.

Через три недели корабль наконец-то прекратил разгон, и Шелехов провёл тренировки по перемещению звеньев из одного сегмента транспортника в другой через открытый космос. Тренировки были восприняты бойцами с энтузиазмом: хоть какое-то развлечение. Тем более, что маневрировать между лихтерами было куда как интереснее, чем тупо скользить вдоль незагруженного несущего корпуса "Змееежа", как это было раньше. Однако энтузиазм штрафников несколько поугас, когда, начиная со второй тренировки командир ввёл в качестве обязательного элемента программы обстрел из своих же рейлганов, входящих в комплекс ближней ПКО корабля. Стрельба, конечно, велась на самой малой мощности, и никакого более серьёзного вреда, чем синяки, нанести не могла, но и в синяках тоже приятного было мало. Стандартная сентенция прапорщика "Тяжело в учении — легко в бою!" утешала слабо.

А на исходе пятой недели полёта конвойный эсминец отвалил в сторону. Как пояснил контрабордажникам капитан корабля, где-то терпела бедствие яхта с каким-то очень высокопоставленным имперским чином на борту. И эсминец, как самый близкий корабль, поспешил ей на помощь.

Таким образом, транспортник остался без прикрытия. Вероятность того, что мрачные предсказания Шелехова сбудутся, резко повышалась. Народ снова насторожился. Но прошёл день… Другой… Неделя… Ничего не происходило.

Прошло десять дней…

Белецкий в гордом одиночестве сидел в пилотском ложементе одного из дублирующих постов корабля. В этих стенах проходила каждая его вахта, за исключением последних её трёх часов, отведённых под тренировки звена, ставшие для него в последнее время чуть ли не единственным светлым пятном в серой рутине службы. Ну, не считая продолжающихся индивидуальных тренировок с Вейтангуром, которого Егор теперь избегал брать в руки без перчаток скафа. Сначала светлым пятном казалось и это дежурство. Свободный полёт среди звёзд взамен суеты в тесных отсеков и переходах транспортника. Но постепенно однообразное висение среди звёзд стало такой же рутиной, как и остальная служба. Спасала только возможность переговариваться с товарищами по внутрикорабельной сети. Кира от общения уклонялась, а от общения с Вейтангуром, которого теперь приходилось брать с собой на каждую вахту, уклонялся сам Егор. Хотя, непохоже было, что меч от этого как-то расстраивался.

До начала тренировок звена оставался ещё час, когда Кира выдала информацию о пропаже сигнала с одного из периферийных зондов, входящих в объём системы ДРЛО корабля. Сама по себе пропажа сигнала ещё ничего не значила, но согласно инструкции одним из орудий ПКО корабля в сторону "потерявшегося" девайса была выпущена очередь снарядов-зондов.

А через несколько минут тишину внутренних отсеков транспортника разорвал сигнал тревоги.

Через полсекунды после того, как по всему кораблю зазвенели баззеры, а оборонительные системы получили команду на переход в боевой режим, последовала команда ИскИна: "Боевая Тревога! Всем занять места согласно боевому расписанию!", и уже затем пошла информация для дежурного пилота, командира экипажа и командира контрабордажной группы: "Обнаружены корабли противника. Цель множественная, маскирующаяся, малоразмерная по векторам 45–58, удаление 17–21, скорость сближения 8. Предположительно — корабли СС класса "Спрут-Т" в количестве три… пять… восемь… шестнадцать вымпелов… Противник применил радиоподавление. Произвожу запуск разведзондов по всем направлениям".

Сердце Егора учащённо забилось: сколько ни готовься к "Часу Икс", но настаёт он почему-то всегда неожиданно… Поскольку место Белецкого по боевому расписанию было отнюдь не с товарищами, а именно здесь — до получения от непосредственного командира иного приказа, он оставался чуть ли не единственным человеком на корабле, который в данный момент никуда не спешил. Хотя нельзя сказать, что у него имелись какие-то преимущества по сравнению с остальными. Хотелось что-то делать, куда-то бежать, но… Приходилось молча взирать на происходящее, и слушать доклады Киры.

"Носовой и кормовой боевые модули отстыкованы. Противолазерная защита активирована. Начато перестроение в конфигурацию "Кольцо"". Серебристые "Звёздочки" боевых модулей отсоединились от корабля, и начали манёвр выхода в расчётные точки. Корпус корабля ощутимо изогнулся. "Змееёж" начал сворачиваться, окутавшись облаками антилазерной пыли. Через полторы минуты почти одновременно последовали доклады о том, что командир корабля и бортинженер прибыли на второй и третий дублирующие посты управления. На первом и четвёртом постах дежурные находились ещё до тревоги. На первом посту — второй пилот, на четвёртом — пилот-стажёр Белецкий. Пятый пост оставался свободным.

Ещё через минуту начала поступать информация со снарядов-зондов: "Обнаружены корабли противника…" — монотонно дублировала изменения в объёмной картинке окружающего пространства Кира, — "векторы… удаление… скорость…" Егор слушал информацию вполуха: ему и без пояснений всё было хорошо видно. Вокруг "Змеежа" смыкался громадный эллипсоид, образованный вражескими "Спрутами". Вот вспыхнули оранжевые точки кораблей — носителей ядерного оружия: Одна… Две… Четыре! В два раза больше, чем обычно! Егор глянул на строку количества обнаруженных целей. Их тоже было почти в два раза больше, чем в эпизоде, который штрафникам показывали в учебке. Напрашивалось два варианта объяснения такого расхождения: Либо в учебке показали отредактированный вариант записи, либо Шелехов накаркал вдвойне. Тем временем завертелась боевая круговерть, уже виденная Белецким в записи. Вот только сейчас это была не запись, а самая что ни на есть наиреальнейшая реальность. И выступал он теперь не в качестве зрителя, а в качестве участника этого смертельного шоу.

Ознакомительная версия.